***А. С. Пушкину
Он написал гекзаметром о мраморе в Царском Селе.
Там статуя стояла. Он лицеистом знал, о чём писать.
Холодные и мёртвые тела имели жизнь в его произведеньях…
Поэт хотел, чтоб жизнь всегда дышала в его стихах.
Душа пока не знала, что он вулкан, который ещё спит…
***и себе
В то время я писал о мраморе, об изваяниях из камня,
Но она говорила, что не стоит писать о холодных и мёртвых телах…
Она хотела, чтоб мои стихи дышали жизнью.
Но тогда она не знала,что я не имею геологическое образование,
что я вулкан, который ещё спит…
Возникший не под разными узорами
и трещинами из земной коры,
что час придет и кончится мой сон – моей поэзии начнётся изверженье,
любви бессмертной огненная лава,
дней пережитых пепел обжигающий,
пар едких слёз, обломки зла и горя,
а не пород, что называют горными…
Извергнутся они в моих стихах
и навсегда застынут на бумаге.
Вулканом звался в римской мифологии Бог яркого и жгучего огня…
Но мой вулкан не выглядит, как конус – с рожденья он имеет форму сердца.
Хотите знать, где жерло у него?
Оно вот здесь. Тут. В самой середине.
Когда-то наймудрейший Бог Любви
метнул сюда острейшее копьё.
Вот как образовалось жерло это,
а магма чувств всегда там бушевала.
И вот ей стало суждено теперь извергнуться поэзией наружу.
Сквозь жерло – этот выводной канал – текут мои стихи горячей лавой,
В которой жар любви моей клокочет,
а посему не прикасайтесь к чувствам.
Они дымят: у вас ожоги будут.
Клокочет всё, что было пережито
за всю мою извилистую жизнь.
Поэт я, а вулканом – сердце жарит.
2004 г.
