Ты чувствуешь, как тикают капли из недо- (или пере-) закрученного крана? Каждая капля – это слеза времени. Времени, которого больше нет. Оно утекло. Через твои перепачканные чернилами пальцы. Через твое недо- (или его слишком много?) время. (И недо-: раскаяние, сыпание, удовольствие. Кто ходит в твоих халатах?)
Когда остывает время, перестает остывать чай. Его милость и щедрость манит. Ведь он самый теплый. А ты прячешь руки в полотенце. Прохладно. Да и просто ли, когда время проскальзывает сквозь твои пальцы, и остается лишь еле ощутимый запах вчерашнего (пока еще вчерашнего) дня.
Время… Его медленный уход провожают взглядом все: и кошка (хочется написать «… на раскаленной крыше» – повеса Теннесcи Уильямс), и портрет уличного фонаря (не мы ли были теми любовниками, кто еще недавно встречал под такими фонарями юных дев в белых платьях и черных вуалях – милые магниты), и слегка осунувшиеся хризантемы (как удобно им на полке возле нелепо пьяного влюбленного друга – добрый ее… паж? страж?), и, конечно же, мы (ты кто, моя принцесса, в спокойных тонах, но без короны? – мой режиссер?; я, под цвет твоей кошки (или под ее характер?), а может, просто мы, слегка прочувствовавшие время и его предательский (разве так можно о времени?) уход).
А затем… Нас двое.
Один ластик на двоих. В одной власти на двоих. С одной страстью на двоих. Не глядя друг другу в глаза, чувствуя спиной время, пресыщаясь собственными забавами…
Я: «Передай мне, пожалуйста, минуту, мне не хватает ее, чтобы ПОСТАВИТЬ свои любимые троеточия в тысячи местах».
Или ты: «Передай мне, пожалуйста, минуту, мне не хватает ее, чтобы СТЕРЕТЬ твои любимые троеточия в (каких? где? после чего (кого)?) местах».
… И что получилось? Ты не хочешь выйти из времени и покурить? Догоняй!..
