Гриндерс. Три вопроса.
Давно это было… И память посыпает песком забвения всю случившуюся историю…
Уже раз девчата шумною толпой навестили логово Синего Лиса, повергнув меня в легкий ступор своей энергией молодости и творческого задора. Полтора часа – и все, глаза мало что на лоб лезли, их можно было связывать между собой морским узлом. Уже набит был купончик, где выражена благодарность и придуманы новые смешные псевдо всем присутствовавшим…
(Композиторы Dob и Vadg, МыЕщеСозвонимся, Скованные одним шарфом, Суперножки в Суперблузке, Стреляющий Кактус, по уши был рад видеть всех! Повторим? Неуспокоенный. «АП» №12 (84) от 22 марта 2001 г.)
Уже тешилась робкая надежда на то, что я смогу войти в эту компанию смешливых, шумных и разносторонне талантливых девушек. Пусть не как равный – четверть века не сбросить никакими ужимками… Ведь начал писать и печататься в той же газете – доказывал им и себе, что могу, смотрите, я такой же, как и вы! Но думал - хотя бы найти нишу, забиться в нее и издали любоваться безудержным потоком творчества, что был им присущ. Быть совсем вне той компании казалось жутко тоскливым – а ведь жил же когда-то без нее…
…как вдруг неожиданно появился в газете рассказ «Шмель». Не то, чтобы не ожидал чего-то подобного – ждал, потому что дар предсказания неприятностей, стабильно сопровождавший меня все то время, ровно за сутки задвинул меня в жуткую депрессию. По каким-то соображениям описанный персонаж внешне не походил буквально на меня, но легче от этого не было – ведь вся компания могла знать и смеяться, как жестко прокатили Синего Лиса. Доберману на той странице тоже мало не показалось – И. З. Ощренцева поиздевалась и размолотила его наивно-влюбленное «произведение» в клочья. Просто эффект неожиданности (ведь ни слова не было сказано, ни намека дано) вместе с выброшенной на свалку скорлупой пофигиста оставили меня безо всякой защиты. Слова впивались, как грязные шипы в живот.
Шмель.
Он был действительно похож на шмеля: черный, с неимоверно большой головой и внушительным брюшком. Звали его не то Евгением, не то Валерием, и он находился в том возрасте, который я характеризую как «неопределенно средний». Странный, он, казалось, выпал из действительности, параллельной нашей, из времени, когда все происходит само собой, по своим законам и в своих рамках. Как удивительно было слышать от него, взрослого человека, наивные, сентиментально-сопливые, даже немного истеричные сентенции о себе и людях! Как смешны были его попытки «стать своим» в этой огромной тусовке, выбирающей безопасный секс и Владимира Владимировича Путина. Он был так трогательно неуклюж и неловок, мешая сленг с доисторическими оборотами из второсортного бульварного романа девятнадцатого века, что мы делали большие глаза и заинтересованные лица. Сначала. Потом только самые жалостливые из нас поддерживали эту игру. Я – из таких сердобольцев, но и меня уже начинают раздражать его старомодность и слепая готовность следовать туда, куда поведу его я – представитель лучшей части рода человеческого. Ха! Он считает, что мы лучше, чем они: свободнее, сильнее, умнее и талантливее. Он думает, что мы – романтика жизни, идеальное воплощение ее замыслов. Как шмель, он летит на нас, словно мы – медоносный диковинный цветок из его самых лучших и радостных снов. Он пытается (вот чудак!) вылезти из своей старой черно-желтой облезлой шубки и влезть в нашу заманчивую и благоухающую, не понимая, насколько различны его и наши «внутренности». Мне жаль его: он никогда не поймет, что «попасть во время» - это быть вне его, не зависеть ни от каких рамок и шаблонов, сохраняя свою индивидуальность.
Гриндерсы. («АП» № 14 (86), 05 апреля 2001 г., стр. 7)
За что? Девчонки, неужели это позорный финиш?! Неужели вы не дадите ни одного шанса быть ну хоть не с вами, но поблизости? Вам не встречалось такое – чтобы не попытки забраться под юбку, а дружба на равных, где нет возраста, а есть только ум против ума, творчество против творчества? Трудно в нашем прогнившем мире надеяться на это, но вдруг это именно такой случай? Ну зачем? Неужели я так дико выгляжу со стороны, прорываясь вне всех приличий и законов к вам в компанию? Обида, досада и вопль побитого щенка слетели с ручки на бумагу.
Гриндерс, ну зачем?
Гриндерсам – от Шмеля: ну правда, зачем так? Я бы понял, будь твоя статья точнее и «в тему»: ведь я не умею отбрасывать точку зрения людей, мнение которых уважаю. Понял бы, переварил все, чтобы не делать ошибок в дальнейшем. А здесь – попадания минимальны, просто «невтемачный», ненужный наезд – к чему он?
Не хочу оправдываться, давай просто поговорим, ОК? Если бы я упирался по жизни в молодежные проблемы, то закончил бы в свое время «пед» и сеял бы теперь «разумное, доброе, вечное» (благо, есть по-кому). Если бы просто тащился от чудесных в своем юном обаянии девичьих фигурок, мог бы стать маньяком или просто оклеил бы все стены пляжными фотографиями. Но ведь это не так, поверь – я балдею, как мышь от сыра, от талантливых, светлых, еще не заломанных окружающей жизнью мозгов. Грин, а ты можешь пропустить сквозь себя всю гамму эмоций художника, оцепеневшего в экстазе от одного вида заката солнца в горах? Может, тогда ты поймешь меня…
Многоликая актриса, видевшая многое на своем жизненном пути, одновременно хрупкая, уязвимая, как лист стекла – и в то же время смертельно опасная, как бритвенно-острый осколок. Могущая писать прочувствованные послания, создавать любые образы – и встать против всего мира, прикрыв спиной от всех опасностей маленький комочек своей любви и своего счастья. И в конце марта, когда я считал все неровности в общении сглаженными и ушедшими в прошлое, вдруг затылком почувствовать жесткую усмешку и струнно натянутую тетиву лука со смертоносной стрелой в руках Дианы-охотницы… Это не забывается – когда днем лицо начинало гореть, как от близкого костра – я знал, что вечером будет звонок, и вновь будет нескончаемо длиться – досыта, допьяна, без ограничений – абсолютный улет телефонного разговора…
«Под этой гривой кроется три Вселенных…» Почему три?.. Из-под её пера нескончаемой пулеметной очередью вырываются на свет самые разные шедевры – статьи, купоны, рассказы. То призрачно-лиричные, то предельно-откровенные, то едко жалящие, то ироничные… Но среди них не встречаются ни тупые, ни скучные – она муть просто не умеет писать. В её произведениях можно пытаться искать недостатки, но их невозможно не прочитать, когда увидишь напечатанными. «Я знаю, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, но возможность поговорить с тобой по телефону – это такой вкусный сыр, за которым я бы полез в любую мышеловку» - прости нахала, ты не выспалась тогда?
Чистый, чуть наивный взгляд – и совершенные, отточенные стихи… Юные черты лица – и до надрыва эмоциональная проза… Легкая фигурка, нежный голосок, очень стройный, интересный, ни на что не похожий внутренний мир. Необычные суждения, твоя безусловная уверенность в них, кладезь неземных эмоций, летящая широкая походка – трудно поверить, что ты существуешь на самом деле. Наверное, тебя выдумал какой-то волшебник и просто поместил в этот мир – адаптироваться к нему…
Необычный разрез глаз, интересная прическа, спортивная фигура. Теперь я знаю, что такое «психолог от Бога». С тобой нелегко бы было соревноваться по знанию человеческой натуры самым маститым профессорам. Игольно-острые формулировки и снайперский взгляд – похоже, понятия «тайны человеческой души» для тебя не существует, у тебя это все как на ладони, Леди Влюбленность. Как ты лихо и без труда могла встряхнуть всю «СТ»! Как интересно, а главное – как легко с тобой говорить! Словно за твоими серо-зеленоватыми глазами кроется наследственная память дюжины поколений. А может, так оно и есть…
Маленькая, изящно-хрупкая фигурка, похожая на статуэтку из слоновой кости, красивые блестящие глазки. За внешней бравадой и грубостью отчетливо видны все девчоночьи проблемы – желание найти счастье, встретить любовь, жажда найти того, с кем будет хорошо, досада – что этого не получается. Малыш, я бы обязательно наколдовал тебе всего, что ты захочешь. Если бы мог…
Грин, я не сумею объяснить, в чем я вижу здесь красоту. Просто вижу, и все. И что ты приписала мне – лихорадочно-юродские попытки стать своим в вашей компании? Откуда это взялось? Как говорил Дигитайзер: «И вообще, я ничей, я свободен, самостоятелен и ни в чем не ограничен…» - согласен с ним, хорошо сказано. Куда бы и когда бы смогла повести меня за собой ты? Угу – смотрю на раскрытую ладонь и начинаю пригибать все пальцы, кроме среднего. Мне совсем ни к чему быть внутри вашей компании, да и часто светиться в ней ни к чему: у меня своя жизнь, со своими проблемами и радостями. И уж от кого бы услышать поучения, что такое «попасть во время», но только не от тебя. Я живу в своем времени, и мне в нем привычно, хотя иногда скучно. Я запросто могу выпрыгнуть из него лет на 10-15 назад и быть в той компании вполне «к месту». Могу прыгнуть лет на 20-30 вперед и легко найти общий язык с пенсионерами (не смейся, опыт у пожилых людей стоит почерпнуть). А тебе дано ли так попрыгать, а, Грин? И кому кого жаль? Теперь вот выяснил, что прыгать назад на СТОЛЬКО лет вредно для здоровья и самолюбия, т.е. ни к чему. Ну, отвалю я сейчас – тебе легче станет? Крепче сон и лучше оценки? А отваливать все равно нужно будет – дела, работа, дача, «картофель наш насущный», да и с прекрасным полом лучше общаться не только дружески-платонически (в своей возрастной группе, of course). Платочек приготовила – вслед помахать?
|
|
