Мы успокоились, привыкли к смерти,
нас много, успеваем хоронить;
и нет причин не жить, когда уверен:
умрёшь не ты, не кто-то из родни.
Тем и живём, начхав на страх и сводки
гидрометцентра, вёрстки новостей;
дезактивируя гортань парами водки,
голосовые связки - чем-то послабей.
Их бережём для вытека эмоций:
струю пускаем в горловую щель
со(о)образно милосердных лоций
не кверху-книзу, а кнутри-кнаружи,
что означает шире, а не глубже,
дабы не вызвать приступа удуший
...и это бестолково, как по мне.
Внимаем Благовестья от Пелевина,
ему виднеет; он постмодернист,
лауреат, адепт деизма Ленина
и прочей не(о)мыслимой куйни
(Пелевин - Азазелло. «О неразглашении»).
Самоубивицы же чтут Есенина
наследным буйством уважения
...и это фамильярно, как по мне.
Февраль... фе-враль, ловлю себя на мысли,
что ориентируюсь по февралю,
качаюсь тварно влагой в коромысле,
готовая всплеснуть через бадью.
Удерживает мятный о́тсвет солнца,
настоянный в крещенской полынье,
позванивающий воздух от морозца
и розовые деревца на серебре.
Тем и живу. Тянусь -унарно- каплей
кнутри-кнаружи... По соседству: Плюх! -
с тугого обруча бадьи сорвалась... цаплей,
по азимуту сдвинулась на юг,
вычерчивая тесный полукруг,
дугою не сомкнув диаметр
...и это против правил, как по мне.
OSAlx 2о22-о2
