Моя судьба предрешена!
Мой жизни стимул взял и сгинул!
Я в воду глянул, - и отпрянул,-
мой цвет лица как в Лету канул,
мой прах нашел себе могилу,
сердечный пыл утратил силу,
душевный крик меня не тронул,
мой взгляд не смотрит на икону -
Её портрет меня покинул...
И с уст уж не сорваться стону...
и в разуме нужда отпала,
жизнь, как листва с дерев, опала...
Куда уйти она посмела,
когда ей только вот начало?
Зачем покинула ты тело?
Уже ль ты от меня устала?
Куда исчезли, делись мысли?
Чей гений злой путём обмана
увёл их к безграничным высям?
Мне ничего он не оставил:
ни логику безликих чисел,
ни необьятность звёздной дали!
Мне не позволил, чтоб страдали
или хотя бы грузом висли
мои безудержные мысли...
Нет, ничего мне не судилось
сберечь от зависти жестокой,
от переполненной пороком,
телесной маски, что мне снилась
(как мне казалось) в сне глубоком!
Но вот удар - явью явилась,
лавинным сокрушив потоком!
Отняла всё - и свет и сумрак,
и боль и радость, и разлуку;
но даже эту не оставив муку,
в невозвращение меня поток унёс!
Туда, где нет меня, не может быть, не должен!
Туда в шести досках не буду я положен!
Завис между “нигде” и “никуда”
в несмелом ожидании суда.
Хотя вердикт не так уж сложен,-
его предвидеть - не великий труд!
И даже было б что,- не стоило бы тратить
на поиски ответа! Конопатить
не стоит дыры в вырванной судьбе!
Несуществующих не разорвать мне пут,
с невидимым врагом мне не поладить, -
Не буду я отпущенный себе!
Всё, что измялось, не погладить!
Туш похоронный на трубе -
и тот мне не сыграть, и похорон не справить!...
