Лишь змеи-вьюги вьются… От друзей
о братстве манифесты – просто байки.
И тишиною кормит белых змей –
из дома вынес им в консервной банке…
Без права, словно договор расторг.
Без храма, и сосёт авгура голод…
Без шапки. Поприветствовал простор,
и в третий раз целует крепко холод.
Идёт – сам белизна – по белизне.
Нехожено, давно забыто небо.
Так приземлён реальностью, что вне
перрон мечты, припорошённый снегом…
Идёт. Он знает – Там закрыта дверь,
а лес безлюдный, но всегда распахнут.
Молчанье в лист… И стерпится теперь
всё, что толкало по ночам на плаху.
Дом не согреет сердце – в нём болит…
Талант, Огонь помножив на пожары,
как церковь посреди листа стоит
и сам себя сжигает, как татары…
Идёт навстречу волку – тоже волк,
того с руки привычно кормит зверя.
На лапы, на колени. Что за рок?!
Завыли в небо, вместе в нас не веря…
Строка, что движет… Ей движенья нет!
Химера в маяке. Нет, меньше значит…
Волк помнит вой, что издаёт поэт,
и словно человек, с молитвой плачет…
Он языком шершавым лижет шерсть,
конечно, на израненной душе!!!
Где были вы – «подвижники» и «небо»,
когда он к людям шёл и волком не был?..
Додам в обране! 
