Холмы в окрестностях Аликанте выглядят устрашающе – очень легко себя вообразить где-нибудь в Долине смерти или в другом, не менее привлекательном месте – Мохаве или Атакама. Все каменистое, сухое, нет ничего зеленого. Тем не менее, все возвышенности изрезаны террасами, которые уступ за уступом взбираются до самого верха. Но ни деревца, ни кустика, ничего. Выясняем у местного коллеги: раньше здесь выращивали оливки и миндаль. Но все это приносило довольно низкий доход; производство постепенно переместилось в Андалусию, где этот бизнес оказался подоходнее. Потом, все в тех же 70-х, начался туристический бум; фермеры продавали свои террасы под застройку, мгновенно богатели и перебирались в Мадрид, Барселону и прочие симпатичные для жизни места с более мягким климатом и … ну да, богатым культурным контекстом. Вот такой вот побочный эффект развития туристической индустрии.
Да, вот уж точно: если бы не дела, я бы сюда не приехал. Но дела, дела! – все по Боканону. Как много в нашей жизни подчинено не интересу, ни познанию, ни чувству, а вульгарному делу зарабатывания денег. С этой точки зрения визит в Испанию чрезвычайно полезен; устоявшиеся традиции не предполагают – пока – что иностранец может принести сюда с собой свои правила. Нет, все здесь необходимо делать по местным правилам, а это – не только законы, которые можно почитать прямо дома, в Киеве. Без личных контактов, без следования обычаю и традициям самонадеянный инвестор порадуется, как в анекдоте, два раза: первый раз, когда купит что-нибудь в Аликанте, и второй раз, когда это «счастье» продаст. Нам показали множество ресторанов, когда-то очень хороших и популярных; через год после приобретения «русскими», которыми здесь называют всех выходцев из бывшего СССР, они все закрылись. Испанцам не пришелся по вкусу наш сервис. Не инвесторы – «наши», которые рванули сюда в поисках работы и спокойной жизни, стараются поскорее раствориться в местной публике, чуть ли не стесняются своего «русскоговорения»; это и не удивительно, так как образ «наших» тут сформировался в 90-е и исчерпывался мафией и проституцией, которые проникли сюда первыми. Сейчас-то здесь обосновались и те, кого называют «олигархами»; в таких поселках тишина, чистота и сдержанная роскошь. Не «наша» мафия тут тоже присутствует; некоторые виллы ее представителей напоминают бункеры, эдакие Вольфшанцы. В свое время ныне томящийся в застенке хозяин вложил огромные деньги, чтобы заиметь огромное, но некрасивое и безвкусное сооружение на самом берегу Средиземного моря. Нда, красиво, как и некрасиво, жить не запретишь; одно слово, свобода!
…Уже очень хочется домой. Или в Барселону… Нет, все-таки домой!
Завтра навестим Валенсию (местные часто называют ее Леванте – восход солнца или восток). Путеводитель утверждает, что этот третий по населению город Испании сугубо промышленный. Допустим; но шанс мы Валенсии все-таки дадим. Как-никак, а здесь жили и древние римляне, и мавры, и арагонская корона здесь утверждалась королем Хайме Первым. Культурный контекст налицо – ведь среди местных уроженцев и писатель Ибаньес, и папа римский Алессандро Боржия (на самом деле испанец Алехандро Борхия); дело теперь только за личным знакомством.
|
|
