Дениза Левертов, "Узники"
Да, за последним поворотом—
смерти сирая дверь,
куда мы стукнем, готовые
войти— и она легко
отворится нам,
но
весь долгий этап
идя в цепях,
мы кормимся
яблоками знания,
терпкими и червивыми*.
Мы пробуем и то,
чем милосердная девушка-крестьянка
угощает нас с обочины пути...
но рты наши морщатся,
и пепел обложил нам языки.
Что мы утратили? Не восторг,
а горящий порох— он волен
то полыхать во тьме, то блистать.
Что минуло? Наши
оскоменные радости,
серый хлеб наш
со старым яблоком знания.
Эта старина... она иногда пронимала нас,
такая крепкая, терпкая,
иногда— дивная.
Пепельные яблони дней наших
росли на отравленной почве. Узники мы—
и нам положена пайка.
Так весь долгий этап в цепях
идём мы— и ладно, пусть—
к сирой двери смерти с мозолем
подобающей ей
прадавней улыбки.
перевод с английского Терджимана Кырымлы
* или "череватыми личинками"
Prisoners
Though the road turn at last
to death’s ordinary door,
and we knock there, ready
to enter and it opens
easily for us,
yet
all the long journey
we shall have gone in chains,
fed on knowledge-apples
acrid and riddled with grubs.
We taste other food that life,
like a charitable farm-girl,
holds out to us as we pass—
but our mouths are puckered,
a taint of ash on the tongue.
It’s not joy that we’ve lost—
wildfire, it flares
in dark or shine as it will.
What’s gone
is common happiness,
plain bread we could eat
with the old apple of knowledge.
That old one—it griped us sometimes,
but it was firm, tart,
sometimes delectable...
The ashen apple of these days
grew from poisoned soil. We are prisoners
and must eat
our ration. All the long road
in chains, even if, after all,
we come to
death’s ordinary door, with time
smiling its ordinary
long-ago smile.
Denise Levertov
Дениза Левертов, "Люди ночью"
Ночь делит нас, она клинится меж тобою
и тобой, тобой и тобою, тобой и
мною: расталкивает нас локтями,
идя сквозь толпу. Нам бы не искать
друг друга, не расходиться
двоим одиночкам, не заглядываться
в ленивую толпу. Между витрин,
под кинорекламой;
миллионоогненные картины;
великаны, которые движутся, и снова движутся
снова— над душным облаком запахов;
франки, жареные каштаны.
Или по ступеням— в квартиру одну, в твою
или твою, застигнув
некоего сидящего в темноте:
да кто он?
Ты б не смотрел.
Неоновые огни мерцают, угрюмо...
Пауза. Но ты требуешь. Оно сгребает
все личины— и поочерёдно,
держа за волосы, протягивает их тебе.
Ты... и... ты и я... повторяем
жесты, обычно ладящие неудавшийся
монолог... ... и беседуем
и беседуем, смеясь, говоря
"Я" и "Я",
подразумевая "кого-нибудь".
Никто.
перевод с английского Терджимана Кырымлы
People at Night
A night that cuts between you and you
and you and you and you
and me :jostles us apart, a man elbowing
through a crowd. We won't
look for each other, either—
wander off, each alone, not looking
in the slow crowd. Among sideshows
under movie signs,
pictures made of a million lights,
giants that move and again move
again, above a cloud of thick smells,
franks, roasted nutmeats—
Or going up to some apartment, yours
or yours, finding
someone sitting in the dark:
who is it really? So you switch the
light on to see: you know the name but
who is it ?
But you won't see.
The fluorescent light flickers sullenly, a
pause. But you command. It grabs
each face and holds it up
by the hair for you, mask after mask.
You... and... you and I... repeat
gestures that make do when speech
has failed... ... and talk
and talk, laughing, saying
'I', and 'I',
meaning 'Anybody'.
No one.
Denise Levertov
ID:
269556
Рубрика: Поезія, Поетичні переклади
дата надходження: 10.07.2011 20:15:17
© дата внесення змiн: 10.07.2011 20:44:17
автор: Терджиман Кырымлы
Вкажіть причину вашої скарги
|
