Ей палец в рот не клади, даже если герой и не слеп,
каждый экзамен на дерзость завалишь мгновенно сам,
у неё между створок губ не язык, а наточенный серп,
в голове - своя автономия, свой - рисованный герб,
а в глазах - Вьетнам и двойной, огневой залп ...
Говоришь, что готов ждать - не плач, не жалуйся, не жалей,
не пытайся достать на халяву луну, не воруй звёзд,
на ночной переправе она разменяет любых коней,
даже где-то покажется гонка закончилась, ты - с ней,
но ты будешь один - и сжигать, и тушить мост ...
Она пьёт из напёрстков время, в душу бальзам льёт,
обнажённая ластится возле живых рук,
но за чёрной границей ресниц, где растёт голубой лён,
за колосьями зелени вымерло сто имён,
без крестов и без памятных клятв, без ежедневных мук ...
Никакой Соломон, Конфуций или Ошо
не слыхали о том, что цитирует до нарастающего оргазма
женщина, с которой тебе по-настоящему хорошо,
но под утро в кулак ты сожмёшь её рваный шёлк
с капелькой дикой пачули и ещё тёплого, спазма ...
как верхушка айсберга, а сколько скрывается еще между строк 
