Внимание конкурс, или а, по-моему, школа!

Эльфира  Георгиевна  впрыгнула  резким  шагов  в  класс  во  время  драки.  
Ее  внутренние  усилия  были  почти  полностью  направленные  на  новые  шикарные  туфли,  только  что  с  рынка.  Посему  ее  обширная  грудь  колыхалась  в  такт  шагам  еще  сильнее  обычного,  и  кровавую  драку  в  классе  она  заметила  только  у  своего  стола.
.
Попутченко  как  раз  метил  в  покачнувшийся  зуб  Залетного.  Последний  истекал  кровью  носом,  но  не  стал  дожидаться  удара-прощания  с  ценной  костью  и  низко  дал  по  мужскому  достоинству  врага.
Летние  каникулы  помогли  возмужать  обоим  соперникам,  так  что  бой  длился  бы  еще  долго.  Однако,  учительница  сочла  необходимым  провести  свой  первый  урок  в  учебном  году  без  открытых  потасовок,  поэтому  любимчика  Залетного  отправила  умываться,  а  Попутченко  –  в  кабинет  директора  насовсем.
.
После  знакомства  с  журналом  и  новенькими  Эльфира  Георгиевна,  или  Э-Го,  как  ее  кликали  школьники,  провозгласила:
-  Как  вы  знаете,  наш  урок  языка…  Мы…  всегда  начинаеммм..  В  новом  году  с  сочинения  на  тему…  «Как  я  провел  лето?!?».  Так  вот,  в  Этом…  Году…  школьное  руководство  решило,  что  между  всеми  классами  будет  проведен  конкурс  на  лучшее  произведение  по  заданной  теме!  –  учительница  усиленно  и  незаметно  сжимала  и  разжимала  пальцы  ног.
.
Слипченко  не  выдержал  напряжения  педагога  в  новой  обуви,  переданное  акцентами  на  каждом  слове,  и  выпалил:
-  Какой?
-  Что  какой?  –  изумленно  воззрилась  на  шалопая  Э-Го.
-  Какой  теме?  –  настаивал  подросток.
-  «Как  я  провел  лето?!?»!  Слипченко  или  ты  его  не  провел?  Или  ты  свой  мозг  в  этом  лете  забыл?!?  –  Э-Го,  покричав,  успокоилась  и  начала  уже  в  пятый  раз  для  шестиклассников  объяснять  основное  содержание  урока,  -  То  есть  в  сочинении  должно  быть  указано  когда  (!),  где  (!!),  и  что  вы  при  этом  делали,  ЛЕТОМ!!!  Всем  понятно?
.
Гробовая  тишина  была  ей  ответом.  Э-Го  эффектным  и  эротичным  жестом  (долго  репетировала  перед  зеркалом,  почерпнув  из  сериала  по  местному  каналу)  поправила  очки  и  добавила:
-  И…  чтобы  ни  у  кого  потом  не  было  вопросов…  сейчас  рассаживаемся  не  как  попало,  а  как  положено!!!  На  ПЕРВЫЙ  ряд  –  те,  кто  претендует  на  первое  место  по  сочинениям,  на  Второй  ряд  –  кто  на  второе,  а  на  третий  –  кто  в  конкурсе  не  участвует,  но  пишет!!  Всем  понятно?  –  металл  в  голосе  педагога  заставил  школьников  меняться  местами,  пихаясь  и  перешептываясь.  
Э-Го,  удовлетворенная  результатом,  еще  раз  приласкала  дужки  очков  и  решила  перейти  к  сути:
-  Теперь  рассмотрим,  как  вы  поняли,  о  чем  надо  писать.  Содержание  стандартное,  размер  две  страницы,  но  за  пределы  восемнадцатистраничной  тетради  не  вылезать!  –  последнее  слово  зазвенело  как  взмах  меча!
.
Преподавательница  сурово  воззрилась  на  класс,  выбирая  жертву.  В  этот  момент  в  кабинет  проскользнул  Залетный  и  неловко  уселся  на  свое  новое  место  на  втором  ряду.  Его  манипуляции  вызвали  паузу  в  размышлениях  Э-Го  о  больных  ступнях  и  привлекли  ее  внимание  к  девочке-готу  с  третьего  ряда:
-  Мирмальдян,  -  ловко  исковерканная  фамилия  вызвала  в  классе  смущенный  смех,  -  расскажи  всем,  каково  будет  содержание  твоего  сочинения.  Начини  с  названия.
.
Мирольдян  хмуро  взирала  на  надоевшую  за  7  минут  урока  учительницу.  Долго  скрываемая  неприязнь  вырвалась  наружу  в  названии:
-  Суицид  –  это  оргазм  эмоционального  онанизма!
Учительница  ответила  взглядом  над  очками  и  констатацией  очевидно:
-  У  нас  не  урок  биологии.
-  А  это  про  лето!
-  Почему?
-  Летом  хоронить  удобнее…  это  будет  «когда»…  а  кладбище  –  это  будет  место…  «где»!  -  Смышленый  подросток  объяснял  несмышленому  взрослому  особенности  детской  ментальности,  устремленной  к  саморазрушению.
-  Мармелдян,  если  ты  здесь,  то  ты  не  на  кладбище…  -  Учительница  ехидно  и  с  видом  соперника,  близкого  к  победе,  сняла  с  переносицы  очки  и  сжала  их  в  ладонях.
-  Я  –  нет,  а  одна  моя  знакомая  –  да.  –  Ответ  подсвечивался  угрозой.
-  Сейчас  пересядешь  на  последнюю  парту  третьего  ряда!
-  А  если  переоденусь?
-  Останешься  на  месте.
-  А  если  изменю  название?
-  Точнее!?
-  Без  слова  онанизм?!
-  Тогда  на  второй…
-  А  без  слова  оргазм?
-  Его  оставь…
-  Суицид?
-  На  первую.
-  Выбираю  «суицид  –  это  эмоциональный  оргазм»  и  на  вторую!
-  Только  с  переодеванием!
-  Иду!
-  Иди…
.
Торг  прошел  не  только  успешно  для  спорящих,  но  и  незаметно  для  класса.  Школьники  перебрасывались  записками,  шептались,  особо  влюбленные  мерялись  новыми  учебниками  и  другими  принадлежностями.  
.
Хитовым  содержанием  переписки  были:  бюст  и  новая  обувь  Э-Го,  ее  давняя  нелюбовь  к  Попутченко,  поведение  Попутченко  летом,  его  изгнание  за  драку  и  обычный  озабоченный  треп.  Особо  интересные  записи  умелыми  руками  ябед  отправлялись  в  крутом  пике  на  стол  Эльвиры  Георгиевны.  А  самый  ценный  компромат  о  ней  и  ее  характеристиках  в  цепкие  руки  третьего  ряда  для  сохранения  до  лучших  времен.
.
Одна  из  записок  привлекла  внимание  учительницы.  Не  поднимая  головы  от  измятого  листочка,  она  строго  вопросила:
-  Карпенко,  чем  ты  занят?  Девочки,  мобильный,  алкоголь?
-  Нет,  Эльвира  Григорьевна,  -  ломающийся  мальчишеский  голос  был  смущен  неожиданным  вниманием.
-  Г-е-о-р-г-и-е-ВНА!  ГеоргиеВНА,  Карпенко!!!  Запомнил?!  Что  ты  делаешь?
-  Сейчас?
-  Нет,  умный  мой!?  Летом!  Совершил  скачек  во  времени..!  Сейчас,  конечно!  
-  Морской  бой…
Класс  заржал.  Учительницы  удивилась  странному  ответу  больше,  чем  уходу  мужа  в  прошлом  году:
-  Чем?..
-  В  морской  бой  играю…  -  подросток  совсем  поник.  Покраснел.  И  начал  тяжело  дышать,  опустив  голову  к  парте.  
Э-Го,  чувствуя  неловкость  от  своих  первых  воспоминаний  о  морском  бое,  миролюбиво  спросила:
-  Выигрываешь?  
Карпенко  не  отвечал.  Балованный,  но  чуткий,  Тормошилов  с  третьего  ряда,  видя  нездоровый  внешний  вид  друга,  предложил:
-  Можно  я  окно  открою,  Эльвира  Георгиевна.
-  Можно  Тормошилов.  А  ты,  Карпенко,  лучше  подумай,  что  будешь  писать  в  сочинении,  а  то  все  корабли  да  корабли!  
.
Свежий  воздух  и  шум  улицы,  ворвались  в  кабинет  вместе  с  директором  школы  и  Попутченко,  который  мялся  у  него  за  спиной.  Директор  строго  осмотрел  класс:
-  Эльвира  Георгиевна,  Вы  выгнали  Попутченко?
-  Да!
-  И  сказали,  что  видеть  его  больше  не  желаете,  и  чтоб  он  в  классе  больше  не  появлялся?
-  Сказала!
-  Ребенок  должен  учится!
-  Должен,  но…  -  многозначительное  молчание  учительным  было  единогласно  поддержано  гробовым  молчанием  класса.  Третий  ряд  пытался  нервно  ерзать,  памятуя  о  ценных  записках,  но  также  молчал.
-  Что  «НО»?!?  –  директору  явно  первый  день  учебного  года  давался  тяжело.
-  Но…  в  классе  нет  мест!  –  Эльвира  Георгиевна  смотрела  на  руководителя  как  Архимед  в  момент  произнесения  сакраментального  «Эврика».
.
Тишина,  повисшая  в  классе,  была  прервана  шелестом  кивающих  голов  школьников.  Директор  с  нарастающим  недоумением  перевел  взгляд  на  подростков  и  пустующую  последнюю  парту  третьего  ряда  и  как  горное  эхо  повторил:
-  Нет  мест…  -  его  взгляд  вернулся  к  Попутченко.  
Избитый  шалопай  молчал.  Долго  молчал.  А  потом  ответил  на  вопрошающий  взгляд  директора  коротким  кивком.  Глаза  шефа  школы  расширились  до  крайних  лобных  долей:
-  Мест  нет…  Ну,  идем,  парень!  Найдем  тебе  другой  класс!
Директор  уже  повернулся  уходить,  когда  принадлежащие  к  третьему  ряду  не  выдержали  и  хором  начали  доказывать:
-  Он  не  хочет  в  другой!!  Он  должен  быть  здесь!!  На  первом  ряду!!!
Резкий  голос  учительницы  заставил  их  замолчать:
-  Мы  не  можем  принять  его  обратно!  У  нас  нет  мест!
.
Директор  и  Попутченко  удалились  под  шепот  второго  ряда,  что  для  возвращения  в  класс  можно  было  бы  и  окном  воспользоваться.  Пожарная  лестница  рядом.  Окно  открыто.
.
Э-Го  продолжила  урок:
-  Так  вот  о  лете!  Прошу  запомнить,  что  сочинения  о  развлекательных  заведения,  как  бы  они  вас  не  вдохновляли,  звездах,  незнакомых  мне  пейзажах  и  так  далее…  Список  уточню  позднее…  Приниматься  не  будут!!  Оценивать  буду  Я!  А  помогать  отбирать  сочинения  будет  кто-то  с  первого  ряда.  Так  что  первый  ряд,  имейте  это  в  виду  и  подготовьтесь  со  всей  ответственностью!
.
В  кабинет  через  открытое  окно  впорхнула  птица.  Голубь  мира.
И  насрала  на  стол  учительницы,  зацепив  ее  упругие  груди.  
После  чего  скромно  уселась  на  цветах  в  уголочке  класса.
-  ТОРМОШИИИЛОВ!!!  –  истерика,  крик,  очки  в  сторону  учеников,  прыжки  на  стуле,  со  стула  в  направлении  незадачливого  школьника,  даже  не  мегера,  а  мультяшный  кошмар,  Э-Го  готова  была  придушить  шестиклассника.  –  Ты  ЭТО  сделал  специально!!  
Ты  ЗНАЛ,  что  она  сюда  влетит!!  
ЗНАЛ!!!  ТЫ…  ПОДСТРОИЛ…  ЭТО!!!  
ТЫ…  ПОДУЧИЛ…  ЕЕ!!
Она  …  САМА  …  НЕ  могла  …  ТАК  …  Поступить…
.
Учительница  задыхалась  от  бешенства  и…  
...прозвенел  звонок.
.
.
.
.

адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=73563
Рубрика: Стихи, которые не вошли в рубрику
дата надходження 11.05.2008
автор: Гемоглобин