Ночами я занимаюсь странными вещами, катаюсь на велосипеде, пью чай на балконе до утра в обществе книги, порою и не читая ее, а так, рядом лежит, олицетворяя возможность окунуться в другой, чужой мир. А еще, как этой ночью, я занимаюсь странными размышлениями о своей жизни. Этой ночью решил провести инвентаризацию своих женщин.
Итак первая.
Алёна
У нее необычайно голубые, нет синие глаза, как будто Бог в то время увлекался фотошопом и перестарался. А еще у нее волосы как у Герды, неестественно же белоснежные, без оттенка соломенных, как у природных блондинок, а белые-белые. Вот голоса ее не помню совсем. Помню только, как замирало мое сердце, когда ее маленькая ручка подкрадывалась под одеяло и искала мою руку. А найдя, затихала, как хомяк, спрятавшийся в ладонях. Наши кровати стояли рядом в спальне детского сада. Нам по 5 лет. Больше не помню ничего. А да, еще дразнилики в спину : "тили-тили-тесто, жених и невеста..."
Маша
Маша пахла клубникой. Потому что Маша жила в соседнем доме. И мы виделись всего одно лето, когда я был сослан в ссылку к бабушкев город Житомир. Мы "паслись" в клубнике днями напролет, объедая как саранча, сначала нашу, а потом и клубнику в огороде ее бабушки. И кажется однажды мы пробовали целоваться, но Маша меня укусила. Сейчас мне нравится, когда женщины кусают меня за губу, но тогда, я не понимал еще особенностей женской страсти и мы разругались...
Дойдя до второй пассии, я решил, что их считать не стоит - какие же это женщины, они же еще и до возраста Лолиты не доросли, да и я как-то никогда не ассоциировал себя с Гумбертом.
Решено, начну считать тех, которые прошли пубертатный период и могут называться женщинами. Начал считать, загибая пальцы. Пальцев не хватало. Тогда я начал на левой руке считать десятки, а на правой единицы. Но выходило все равно много. После того, как я не смог вспомнить фамилий большей части, решено было усложнить процесс инвентаризации - буду считать тех, с которыми были не платонические отношения, а те, которые происходят в горизонтальной плоскости, по крайней мере в конфетно-цветочный период, пока еще не начались эксперименты с Камасутрой.
Поскольку дело было серьезным, я притащил на балкон фонарик, листы бумаги и перьевую ручку, записывать такие вещи шариковой - некрасиво. Тут возникла следующая сложность, выстроить в хронологическом порядке их всех, памятуя о своей буйной, отягощенной гипер либидо юностью, не представлялось возможным. Список разваливался на глазах, после Оли шла Катя, но потом вспоминалась еще Наташа - художница, и ее вынужден был вставить между Вероникой и Ирой, вспоминал, что Вета чередовалась с Наташей, решил оставить как есть и записывать как вспомню, без нумерации. А ведь нужно еще было записать тех, кто таки был затащен в постель не шармом, а банально финансовой или какой другой выгодой, памятуя в том числе и об опыте общения с ночными бабочками, которые не раз согревали мою постель. Затея мне уже совсем не нравилась. После того, как исписал два листа, ощутил внутри огромную пустоту от количества имен, рук, запахов, которые были и ничего не оставили после себя, только вот эту пустоту, как выжженное летним пожаром поле. Пустоту очень удачно заполнил свисток чайника, донесшийся из кухни и воспоминание о том, что есть немного коньяку и шоколад.
Под коньяк думалось веселее, но что-то не давало покоя, может быть то, что фонарик упал и подсвечивал список подозрительно искоса, растягивая чернильные завитки в подозрительные загогулины, без сходства с буквами.
Промедитировав до того момента, когда начали петь первые птицы (люблю этот момент по утрам) и допив коньяк, вдруг стукнул себя ладонью по лбу. Нужно же считать не так! Нужно считать тех, кого любил!
Выходило две, с учетом той, к кому и сейчас отношусь более чем трепетно. Огонек сигареты уже побледнел и не выглядывал из темноты красным глазом, светало. А я убедившись в своей моногамности, и согретый тем, что есть сейчас о ком думать, лег спать с ее именем в голове...
адреса: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=346185
Рубрика: Лирика
дата надходження 25.06.2012
автор: Latur