когда мы отпускаем человека или он
собрав свои подарки, возмущения,
подтягивает чемодан в пустой вагон,
вдруг останавливая навсегда это мгновение -
ты растворяешься в закатной тишине,
а его поезд пропадает в гулком шуме.
вдруг замерзаешь, прислоняешься к стене,
и ощущение как будто кто-то умер.
как будто кто-то вдруг погиб внутри,
и кровь его стекла к твоим глазам.
ты отвернёшься... да, не стоит, не смотри
как просто он обидел и предал.
когда мы вдруг теряем этот свет,
когда нам кто-то там перестаёт писать,
звонков привычных телефонных больше нет -
мы начинаем понемногу понимать.
мы забираем свои мысли глубже. снова
пытаясь разобраться и проверить.
возможно ли вот так, сказав два слова
убить /внутри твоих пустых метелей,
твоих далёких, непокрытых океанов
инеем не сотканных морей, домов, приютов;
твоих одурманенных глаз, зашитых ран и…/
людей родных и близких, дорогих...как будто...
мы забываем. позже точно забываем. отпускаем.
никто, по сути, нам не должен ничего.
и громковоритель "поезд убывает".
несказанно "с крупицей сердца твоего".
недописанное " он с минутой жизни,
которая свернётся в крепкий ком.
с плотиной мыслей, чёртовой границей жизни,
которую переступаешь приглашая в дом.
с тобой, таким простым и вдруг ненужным,
несостоявшимся хорошим человеком".
ты всё стоишь. в тоску, жару и стужу,
пытаешь примириться и душой, и телом.
и в тот момент, когда вновь будет сложно,
когда как кошкой вмиг пройдутся по душе
ты понимаешь - отпускаешь осторожно,
с надеждой не застрять на рубеже.
с минутною летучею надеждой:
«когда-то я проснусь совсем другим».
и поезд оправляется небрежно,
забрав клочок тебя. оставив дым.
