Вам случалось просидеть за каким-то делом всю ночь, до утра? Поднимаешь глаза и видишь, что небо уже начинает светлеть, ночь отступает, сменяясь утренними сумерками. И не важно, какое это время года, сумерки всегда одинаковые, особенно утром, после бессонной ночи. Всегда они начинаются как-то внезапно, напоминая о быстром течении времени и неспособности за ним успеть, и не всегда рождение этого нового дня приносит радость. Иногда наоборот они заставляют задуматься о том, о чём старался не думать изо всех сил. И так бывает чаще, чем хотелось бы.
Ника прислонилась лбом к холодному стеклу. Окно, неровно выкрашенная рама и подоконник, старые шторы, и она сама – всего лишь смутный силуэт в сером свете не родившегося ещё солнца. Всю ночь она работала над очередным проектом, совершенно забыв о времени, его нужно было закончить. А вот в окно уже стучится утро, но спать не хочется совершенно, ведь слишком хорошо знаешь, что пара часов беспокойного сна не снимут ни этой усталости, ни напряжения, не дадут отдыха мыслям и чувствам, ведь иногда устаёшь настолько, что уже не можешь уснуть. Проще стать у окна и наблюдать, как оживает город.
Тонкие пальцы прочертили линии на запотевшем, покрытом первой изморозью стекле. Ноябрь. Она никогда не любила этот месяц. Всегда он нагоняет какую-то глухую тоску и безысходность, хочется укрыться от всего мира в своём маленьком и уютном мирке, где всё просто, знакомо и понятно, и просидеть там до весны, в тепле и комфорте, ни о чём не думая. Она рисовала какие-то странные узоры и смотрела вдаль, туда, где над крышами домов начинало светлеть небо и думала о своём.
Вот интересная штука жизнь... Впервые когда-то вырвавшись на волю из-под родительской опеки, как это часто бывает, она неслась по жизни не гладя, стремясь попробовать и испытать всё. Это было так наивно и даже мило. Птица, которая учится летать. Свободная птица. Она жила так, как будто куда-то очень опаздывала и поэтому ей нужно было всё и сразу.
И это всегда приводит к тому, что за очень короткий промежуток времени с тобой происходит огромное количество самых разных событий, через жизнь проходит масса людей, ты получаешь море самых противоречивых впечатлений. А ещё ты к этому привыкаешь... Такая жизнь сумбурна, смешна и полна трагикомических оборотов, чем-то жутко напоминает очередной бразильскую «мыльную оперу» и истории из неё забавно рассказывать скучающим друзьям, выступая живым заменителем телевизора, популярного чтива и сериалов. Но, как только ты к ней привыкнешь и «втянешься», другой её уже не представляешь.
Ника улыбнулась... Такая же была и её жизнь, довольно долго, кажется это была чужая жизнь или несколько чужих, отдельных жизней, сложенных в нелепую мозаику. А что было в ёё жизни?
Звёзды стремительно бледнели, в открытое окно вползал холодный ноябрьский туман... Ника поёжилась и закрыла окно. И села рядышком, опустив на подоконник голову, устремив задумчивые глаза к небу.
Действительно, а что в ней было в этой жизни? Кто-то сейчас саркастически и снисходительно улыбнулся бы ей и сказал, что её возраст слишком ещё юн и прекрасен, чтобы задумываться о таких вещах, что она ещё слишком молода и беззаботна. Удивительное качество в человеке: стоит стать хоть на год старше, как все, кто ещё не достиг твоей отметки будут казаться беззаботными и беспечными детьми, ещё ничего в жизни не понимающими, зато сам себя в такие периоды ощущаешь очень взрослым и мудрым, опытным, знающим, и очень хочется знаниями делится, наставляя неразумное человечество на путь истинный.
Но ведь не так мало уже было в жизни. Последние два года её колесо крутилось как сумасшедшее, принося и радость и грусть с каждым оборотом. Кажется, что прошла целая вечность. Как-то ей сказал один человек, один из тех, с кем она встречалась в этот сумбурный период, притом довольно долго: «Ты несёшься по жизни как бронепоезд на заставу. Ты как будто куда-то всё время опаздываешь. Ты мчишься вперёд, без разбору сметая всё на своём пути, а потом не можешь понять, отчего тебе так плохо. Остановись хоть на минуту, просто остановись в свободном полёте и посмотри вокруг, ты увидишь много такого, чего не замечала раньше, увидишь ответы на все свои вопросы».
Может быть, он был и прав... Она летела по жизни почти не видя ничего вокруг, на большой скорости, увлёкшись самим процессом. А потом всё изменилось. Как-то резко, как будто кто-то дёрнул стоп-кран. На полном хочу жизнь затормозила, что-то дало осечку в хорошо отлаженном уже механизме. И она остановилась. Испуганно озираясь по сторонам, как человек, по ошибке попавший в чужой ему город и не знающий, что с этим делать.
Странно так было и непривычно. И плохо. Хотелось продолжения банкета, опьяняющей скорости, выматывающего ритма жизни, когда она заполнена так, что часто не хватает времени нормально поспать, но от всего захватывает дух. Люди уходят из неё, но на их месте появляются новые и нет времени грустить о чём-то, нужно продолжать и продолжать этот бешенный карнавал.
Но всё изменилось. Она чувствовала себя очень одинокой и подавленной, забытой всеми, растерянной. Так прошло несколько месяцев – и она стала привыкать, понемногу, незаметно для себя. И всё уже не казалось таким ужасным, просто было грустно и немного обидно, прошлое вспоминалось с ностальгией, но уже как-то спокойнее. И начали замечаться удивительные вещи. Всё, что она раньше не удостаивала вниманием и над чем у неё теперь было много времени подумать. Смутные силуэты людей и событий обретали ясность, всё становилось на свои места, давние загадки таяли, как дым, теряя свою таинственность под напором логики и фактов.
А что в ней было, в этой жизни? Сияющие огни чужого карнавала, фальшивый смех и яркие краски, слишком яркие, чтобы быть настоящими и живыми. Вся эта жизнь была подделкой, сверкающей подделкой.
И в неё всё тоже было поддельным: радость, увлечения, отношения... Особенно отношения. Их было не так мало, но и не так уж много, можно сказать среднестатическое количество. Они все были разные, но в чём-то были одинаковы, как капли воды в мутной речке. В них не было романтики. Не было искренности. Часто не было вообще ничего, кроме праздного интереса двух скучающих людей друг к другу. Иногда это были какие-то недолгие и абсурдные страсти, которые горят ярко, но недолго. Были и мучительно-долгие отношения, с уходами и возвратами, изнуряющими выяснениями отношений и недолгими, почти мимолётными встречами. Иногда это были скорее дружеские отношения, с примесью симпатии. А иногда абсолютно ничего не связывало её с другим человеком и непонятно было, зачем и почему они вместе.
Но романтики не было никогда. Это она отчётливо поняла, наблюдая за своей несмелой подругой, осторожно строившей первые серйозные отношения. Эта пара часто ходила за ручку, у них были какие-то свои шутки, свои имена для всего на свете, они обменивались забавными маленькими подарками-безделушками, обнимались при всех не стесняясь и излучали счастье и любовь.
Ника вздохнула... За всю её жизнь ей всего дважды дарили цветы. Один раз на День её Рождения, второй раз после сильной ссоры. И никогда не делали подарков. Всех тех маленьких безделушек с сердечками и прочей ерунды, не говоря уже о чём-то большем. Нет, дело ведь не в подарках или в их ценности, а во внимании, которое было бесценным и самым желанным подарком. И её не обнимали при всех, неохотно знакомили с друзьями, казалось, что её прятали от всех, что она должна была остаться тайной, как и все отношения с ней. А ещё её считали сильной и самостоятельной... А зачем такого человека баловать, нежить, зачем ему помогать, проявлять о нём заботу?
Скупая и горькая слеза прокатилась по щеке и упала на затёртый ковёр. Обида, боль и горечь. Как-то не замечалось этого раньше, не было времени замечать, да и не хотелось, совершенно не хотелось думать об этом.
И вот, теперь ей так многое ясно и видно, но так и не стало понятно, почему так произошло и кто тому виной, в чём была её ошибка, что она сделала не так. И почему с ней так обошлась жизнь, за какую провинность. И что ей теперь со всем этим делать?
Над её головой постепенно разгоралось холодное, почти зимнее зарево, в небе кружили стаи ворон, которые ближе к холодам всегда перебираются в город, гулял среди лишённых листьев ветвей ветер... Казалось, что всё как всегда в этом мире и идёт своим чередом, и ничего в нём не изменилось от того, что тебе хорошо или плохо и ничего ты не можешь сделать, чтобы изменить хотя бы этот начинающийся за окнами день, можешь только сидеть и наблюдать, думать о чём-то, вспоминать, задаваться неразрешимыми вопросами... Мир от этого не станет лучше или хуже, у него своя жизнь, слишком великая, чтобы замечать тебя с твоими бесконечными проблемами.
Где-то рядом требовательно запищал будильник, Ника оглянулась и увидела себя как-то со стороны, на холодном полу, на коленях у окна... Встала, пошатываясь побрела на кухню готовить кофе. Села в душном тепле, облокотившись о старый кухонный столик, с маленькой чашечкой горького напитка...
Почему-то ясность не приносит облегчения, только растерянность, непонимание и боль. И ещё такую усталость... Ника закрыла лицо руками и тихо заплакала.
***
А солнце было уже высоко. И ему не было дела до чьих-то слёз.
ID:
46335
Рубрика: Проза
дата надходження: 15.11.2007 15:01:42
© дата внесення змiн: 15.11.2007 15:01:42
автор: Filosoffka
Вкажіть причину вашої скарги
|
