(Из давних «Курортных стихов»)
Три недели здесь длится поток
устаревших сюжетов романа.
За глотком здесь глотают глоток
непрерывного самообмана.
Всяк на свой называет манер,
то ль разрядкою, то ль адюльтером,
что швея и милиционер,
продавщица сельпо с инженером,
педагог из Уфы и моряк,
и узбек со столичною львицей…
Как сказал санаторный остряк:
«Все паруются, чтоб излечиться».
От чего только он не сказал
и, конечно, не из-за незнанья.
Просто, хоть есть немало начал,
основное всё ж – наши желанья.
И раскаянье здесь не грызёт,
и не властвуют нормы морали,
и никто никогда не умрёт
от того, что ему здесь наврали,
что в словах лишь звучала любовь,
а на деле владела лишь похоть.
Сознаёт в здешних связях любой:
время смоет словесную копоть.
Но однажды, прижавшись к жене,
или к мужу, горячею тенью
обдадут вдруг нежданно во сне,
промелькнув, санаторные бденья.
И, с блаженством смешавшись, испуг
отразится на сердце тревожно.
Наша жизнь то ль спираль, то ли круг:
повториться всему ведь возможно…
70-е годы
помню все свои романи 
