Был некий бражник. Водку пил.
Но, каждой стопкой славил Бога.
И часто каялся, просил
Христа простить его, благого.
Господь повеле. И предстал
раб Божий пред вратами рая.
И в рай войтить он пожелал,
но там, на вратях, не пущают.
С того толкатиси зачал.
Из-за ограды Пётр спроси:
«Толкёшьси ты с каких начал?
Чего ты хощешь? Огласи.»
Он рече: «Бражник я есмь аз.
Прошу по Божьей благодати
открыть и мне до раю лаз.
Хощу и я там пребывати.»
А Пётр: «Таким зде не войти.
Зде только праведных чертоги,
кто не грешил и на своем пути
всегда был верен только Богу.»
Он рече: «Тамо кто еси?
Глас слышу, имени не знаю.»
«Я Пётр. О, Господи, спаси.
Апостол я. У рая восседаю.»
«Ещё не пели петухи,
как трижды ты Христа предал.
А мне – за малые грехи?..
Ведь я Христа не предавал.»
И Пётр в смятении ушёл.
А бражник пуще возжелал.
По раю мимо Павел шёл
у врат себя он задержал.
Совсем маленько помолчал.
Потом возьми и вопроси:
«Толкёшься ты с каких начал?
Чего ты хочешь? Огласи.»
Он рече: «Бражник я есмь аз.
Прошу по Божьей благодати
открыть и мне до раю лаз.
Хощу и я там пребывати.»
А Павл: «Таким зде не войти.
Зде только праведных чертоги,
кто не грешил и на своем пути
всегда был верен только Богу.»
Он рече: «Тамо кто еси?
Глас слышу, имени не знаю.»
«Я Павел. Господи, спаси!
В раю за верность пребываю.»
«А помнишь Павл в часы лихи
Стефана камнем побивал?
А мне – за малые грехи?..
Я никого не убивал.»
И Павл в смятении ушёл.
А бражник пуще возжелал.
К вратам Давыд-царь подошёл,
Что здесь, по близости, стоял.
Своим вниманьем снизошёл.
Узнать в чём дело пожелал.
И глас Давыда прозвучал
елейно-трепетно еси:
«Толкёшься ты с каких начал?
Чего ты хочешь? Огласи.»
Он рече: «Бражник я есмь аз.
Прошу по Божьей благодати
открыть и мне до раю лаз.
Хощу и я там пребывати.»
Давыд: «Таким зде не войти.
Зде только праведных чертоги,
кто не грешил и на своем пути
всегда был верен только Богу.»
Он рече: «Тамо кто еси?
Глас слышу, имени не знаю.»
«Давыд я. Господи, спаси!
В раю за верность пребываю.»
«А Урию, его жену,
не ты ль бесчестил и терзал?
А мне – за малые грехи?..
Я никого не убивал.»
Давыд в смятеньи отошёл.
Ушли Никола, Соломон.
Тут сам Иоанн Богослов
поставил бражнику заслон.
«Толкёшься ты с каких начал?
Чего ты хочешь? Огласи.»
Он рече: «Бражник я есмь аз.
Прошу по Божьей благодати
открыть и мне до раю лаз.
Хощу и я там пребывати.»
Ответ: «Таким зде не войти.
Зде только праведных чертоги,
кто не грешил и на своем пути
всегда был верен только Богу.»
Он рече: «Тамо кто еси?
Глас слышу, имени не знаю.»
«Я Иоанн, кого спроси.
В раю за верность пребываю.»
«Любяй друг друга.» Ты, Лука,
ведь не напраслину писали?
Была неправедна рука,
когда сие вы составляли?
Жду разъяснений. Может даш?
Запрет – любовь и доброта?»
Иоанн рече: «Сей есть наш.»
И с сим отвёрз ему врата.
