Тихо. Ночь. В палате стон соседа.
Что ж с болезнью повстречался он.
Его знобит, то жарится под пледом
и аппетит исчез, пропал и сон.
Кто-то все дает, дает советы:
как пытаться боль в груди сдержать.
А больной не видит бела света
от бессмыслецы, что боль должен рожать.
Чуть светло. В преддверии рассвета
граммоту идет Душа вручать:
как он жил, что делал на сим свете
и, с чем должен Бог его встречать.
Тихо. День. В палате нет соседа
и, с болезнью распрощался он.
В ком, на чем оставил хоть пол следа?
Может оттого звучал так стон?!