| Сторінки (1/4): | « | 1 | » |
Ніна прийшла, як вони і домовлялись, в суботу о четвертій вечора. Чомусь одягла сукню, улюблену, червону, яку купувала на весілля сестри і дозволяла їй висіти у шафі цілих два роки, не знаходячи для неї приводу. Для неї і зараз не було сенсу. Коротка, вільна, з легкого та дорогого шовку, вона була не підходящою ні для сірого будинку, ні для кінця холодного листопаду. Сестра сказала б, що це повний несмак – одягати літню сукню з теплими чорними колготками та ботфордами, які більше б личили повії, а не такій хорошій дівчині, як Ніна.
Ніна напружилась та штовхнула вхідні двері плечем. Ті, голосно застогнавши, піддались і Ніна ввійшла в будинок, який більше не пробуджував у ній тваринного жаху. Банка з ананасами та шампанське постійно бились одне об одне і Ніну цей звук дратував так, що вона, дійшовши до канапи – єдиної речі, яка залишилась тут з меблів -, сердито кинула пакет на неї. А потім всілася сама, закинувши нога на ногу.
Ілля запізнився на двадцять хвилин. Ніна встигла двічі порахувати дірки у стелі і відкрила банку законсервованих ананасів, порізавши великого пальця. Вона притулила поріз до губ, поки Ілля жадібно, наче якесь дитя з далекої Африки, витягував кільце ананасу.
– Куди ти поспішаєш? – запитала Ніна, наливаючи шампанське у пластмасові стаканчики.
– Нічого ще не їв зранку, – відповів він, витягуючи ще одне кільце.
– Бідненький. Що, бігла через гребельку, вхопила водиці крапельку. Бігла через місточок, вхопила кленовий листочок, тільки й їла, тільки й пила? – солодко-солодко сказала Ніна і одразу випила все.
– Ти так натякаєш, що я цап? – всміхнувся Ілля, витираючи підборіддя від сиропу.
– Тільки не бодайся, – весело промовила Ніна, наливаючи собі ще.
Пляшки їм вистачила на півгодини, ананасів – хвилин на двадцять.
Шампанське Ніну зовсім не взяло, навіть в голові не паморочилось і це її якось по-дитячому розчарувало, тому Ніна лежала на колінах Іллі і дивилась на сіру стелю.
– Скільки тобі років? – запитала вона.
– 17, – просто і чесно відповів він.
– Чудовий вік, – чомусь сказала Ніна, встаючи. Здоровий глузд в голові кричав, що пити з малолітнім – далеко не правильно.
– Справді? – скептично промовив Ілля, знімаючи залишки її чорного волосся зі своїх світло-блакитних джинсів.
– Ні. В мої 17, я сиділа вдома, готувалася до вступу і молилася, щоб мої груди виросли, а прищі зникли, поки мої однокласниці бігали на побачення, – здригнувшись, сказала Ніна.
– Ну, зараз в тебе гарні груди, – зважено протягнув Ілля, дивлячись їй в очі.
– Пуш-ап, – потиснула плечима вона.
– Всюди брехня, – зітхнув він.
– Саме так, – погодилась Ніна, легенько вдаривши його вказівним пальцем
по носі.
***
Вони зустрічались щосуботи. П`ять днів Ніна витрачала на дітей, товкаючи в їхні голови знання мови та літератури, сварилася з родиною, категорично відмовляючись від лікування, і жерла пігулки, намагаючись вимкнути біль, що постійно підривався феєрверком у її голові. В суботу Ніна натягувала посмішку разом зі светром, а в неділю мріяла про безболісну смерть.
Ніна приходила щоразу з новою вигаданою, а може й правдивою історією, Ілля – з новим синцем. Вони сиділи на старій канапі й розмовляли, довго, без перерв на не зручні паузи, бо тоді Ніна згадала б, що він для неї – такої правильної і вихованої вчительки – занадто юний.
Середньостатистичний одиннадцятикласник з рудим волоссям і синцями по всьому блідому тілу. Він був таким красивим і таємничим, що Ніна, звісно, якби була молодшою і наївнішою, закохалась би в нього. У фільмах з таким ловлять попутку і тікають з міста, щоб вже через місяць повернутись до батьків із заплаканим обличчям і небажаною вагітністю. Але Ілля лише так виглядав, а Ніна вважала себе занадто розумною для дурниць.
Долоні Іллі були десь під її новим зеленим светром, так він грів руки, а ніс сховався у вигині блідої шиї, поки Ніна розповідала про жахливих учнів і повільно пила червоне вино.
– Ти такий милий, наче кошеня. Так би і поцілувала тебе.
Він нічого не відповів. Тільки повів носом по шиї, пальцями – по чутливій шкірі на ребрах, і Ніна зареготала, бо жахливо боялася лоскоту ще з дитинства.
– Досить! Досить! – повторювала вона, хапаючи Іллю за лікоть, і давилася власним сміхом.
Він, навіть для його молодого віку, був достатньо сильним, тому легко підм`яв Ніну під себе, не дивлячись на її пручання. Ілля звів руки Ніни над її головою і дивився на неї з виглядом справжнього переможця. Ніна, лежачи під ним, просто насолоджувалася бозна-чим і розглядала молоде обличчя.
На носі у нього багато веснянок, будь Ніна більш романтичною, то порахувала б їх; на декілька разів зламаному в минулому переніссі – наклеєний Ніною вранці пластир; ліва брова розсічена, а на щоці, ближче до вуха, шрам від зубів малої, але з міцними щелепами тваринки. Ще один жовтуватий слід – на підборідді, тонка подряпина з ледь помітними слідами від швейних рубців.
Шрамів на ньому певно безліч, так вважала Ніна, але це зовсім не заважало їй милуватися Іллею. У нього очі завжди наче з іскринками, а на колір – листя, що скоро пожовтіє. Шкіра бліда і тонка, на вигляд така, що ніби торкнешся – і вже залишиться синець. Він красивий, навіть зі своїми сотнями слідів від бійок, і вкраде ще не одне дівоче серце.
Ніна всміхалася, не відриваючи погляду від його лиця, а потім, коли стала вільна від капкану рук, легко піднялася і поцілувала його. Кілька секунд – вона знову впала повністю на канапу і засміялась, дивлячись на його по-дитячому здивоване і перелякане обличчя.
– Тільки не кажи, що це твій перший поцілунок? – запитала Ніна, досі посміхаючись.
– Взагалі, так, – зважено і тихо відповів він, пересідаючи на підлогу.
– Справді? Жах, – промовила Ніна, пересмикнувши плечима.
– Бути нецілованим в сімнадцять – це відстійно. Тільки друзям не кажи, засміють, – сказала вона.
Ілля почухав голову і вимовив:
– Ну, ти вже знаєш. Більше мені казати нікому.
Ніна піджала губи і нахилилася над ним, щоб знову поцілувати – на цей раз у лоба.
***
Їй певно ставало гірше. Ліків вистачало вже на менший час, зі слів матері не хотілось сміятись і йти з рідного дому теж. Ніна мріяла притулитись до маминого боку, як у дитинстві, обійняти молодшу сестру рукою і просто лежати з ними на ліжку в батьківській спальні, щоб від їх колискових все переставало боліти і світ здавався не таким безглуздим. Ніна мріяла про це відчайдушно, але не просила у них, бо знала – тоді вони її точно вмовлять на все, що завгодно, вона ляже в лікарню і стане зомбі – не живою, не мертвою, жертвою хімії і довгого лікування. Ілля поки залишався єдиною радістю, діючим знеболювальним і Ніна летіла до нього кожну суботу, щоб знов поговорити ні про що і трохи пофліртувати у сірому будинку на вулиці Леніна.
– В тебе шанувальниць, напевно, розміром з футбольний клуб, – промовила Ніна, збираючи рідке чорне волосся у хвіст.
– Не рахував, – всміхнувся він і кинув у рота цукерку.
- Тобі б дівчину знайти, будеш більше в стандарти спільноти вписуватись,
– сказала Ніна навіщось.
– Як тільки вона познайомиться з моєю ріднею, то втече з ґвалтом, – невесело пояснив Ілля.
– То знайди хоробру, – запропонувала вона.
– Таку, як ти? – поцікавився він.
– Я не хоробра, а безнадійна, – промовила Ніна і швидко його поцілувала, стираючи з вуст Іллі сліди від шоколаду.
Очікувано між ними впала хвилинна колюча тиша. Долоня Іллі вже звично опинилась під її светром і вперто прямувала до бюстгальтера, доки в думках у Ніни формувалася безглузда ідея. Ніна відірвалась від його губ і прошепотіла:
– В мене є для тебе подарунок.
Вона встала з канапи і під зацікавлений погляд Іллі почала роздягатись. Спочатку зняла жовтий светр і охайно склала його. Потім ботфорди, далі – джинси, за ними – нижню білизну, поки не залишилась в одних чорних шкарпетках.
– Це найгірший стриптиз, який я бачив, – зі сміхом промовив Ілля.
Березневий холод кусав не гірше січневого і Ніна швидко покрилася гусячою шкірою, але вперто не звертала на це уваги.
– Подарунок – не стриптиз, дурень, а секс, – фиркнула Ніна і швидко заскочила на канапу, щоб тепер роздягти й Іллю.
– 17 – це найгірший вік, – промовив Ілля, лежачи під ковдрою, яку приніс сюди ще у грудні.
– Справді? – з посмішкою запитала Ніна, одягаючи джинси.
– Так. Я вже цілком дорослий і сформований, але по закону ти відтепер вважаєшся педофілкою, – сказав він, розглядаючи Нінину спину.
– Жах, тільки не пиши на мене заяву, котику, – прорекла вона, оглядаючись.
– Я подумаю над цим, – з серйозним виглядом захитав головою Ілля.
– Вредний, – жартівливо бовкнула Ніна, кидаючи в нього фантиком.
У відповідь Ілля лише підморгнув їй.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=664304
рубрика: Проза, Лірика кохання
дата поступления 06.05.2016
[b]Частина перша[/b]
Сірий будинок на вулиці Леніна у рідному містечку Ніни всі старанно оминали. Страшна розповідь про нього передавалась із вуст у вуста пошепки, і ніхто в той будинок не ходив – ні наркомани, ні безхатченки, ні відчайдушні підлітки, котрим не вистачало адреналіну у молодій крові. Люди вірили, боялися і не ходили туди, лише інколи, проходячи повз, з цікавістю заглядали в чорні вікна з вибитими шибками. Ніна, слухняна донечка двох інженерів і віддана християнка, також до того будинку не ходила. Досить Ніні було побачити його – такого великого, сірого і наче мертвого -, як історія, що оповіли її подружки, одразу прокидалась у думках і не давала спокою.
Їй казали, що в будинку на вулиці Леніна жила родина. Звичайна, середньостатистична радянська родина, яка складалася з батька-інженера, мами-бухгалтера та двох доньок-школярок. І все в них начебто було добре. Але в один день чи то кінця осені, чи початку зими, Ніна вже й не пам`ятала, батько тієї родини взяв сокиру із сараю і порубав свою дружину та доньок. Сам потім повішався на простирадлах. Стіни всмоктали і кров, і біль, і крики, і страждання тієї сім`ї, що в будинку залишилися їхні привиди, єдиною ціллю яких стало нікому не дати жити в рідному домі.
Нінині подружки розказували саме так. Скривавлені обличчя легко вимальовувались в уяві Ніни, жили там і лякали її своїми вугільними проваллями замість очей. Коли вона була дитиною, Ніна швиденько хрестилась, зажмурюючись, і спішила сховатися у себе в подвір`ї, де б привиди з сірого будинку на вулиці Леніна її не дістали.
Ніна була лякливою дівчинкою, що завжди шукала захисту чи в батьків, чи в молитві. Тепер їй 26, боятися привидів не підходить по віку. Вона набрала повні груди повітря і, порахувавши до трьох, штовхнула сирі дерев`яні двері.
Ніна всміхнулась, оглядаючись, бо певне все ж таки будинок не був таким страшним, як у її дитинстві чи оповідях місцевих – комусь же вистачило хоробрості забрати всі меблі, обдерти шпалери та й недопалки яскраво свідчили про перебування людей у домі після страшної трагедії.
Ніна глянула навколо і чомусь зареготала голосно і без вагомої причини, хапаючись за ребра, бо тепер головний жах її 10 років був спростований. Будинок на вулиці Леніна був звичайним і покинутим, а не Батьківщиною привидів. Ніні захотілось розплакатись. Розплакатись гучно і некрасиво, так, щоб обличчя набрякло і почервоніло, щоб туш залишила бридкі сліди на її щоках, а в роті було гидко від солоного присмаку. Ніна сіла на підлогу, не боячись застудитись, і обійняла себе за коліна. Вона хотіла адреналінову пригоду, яскравий спогад-спалах перед смертю, який би Ніна змогла смакувати, лежачи на лікарняному ліжку. Сірий будинок на вулиці Леніна виявився ще одним розчаруванням із гірким присмаком.
Ніна витерла носа рукавом червоного светру з секонд-хенду і вирячилась на розбите люстерко, в котрому відображались одразу три Ніни і незнайомі чоловічі, а може й дівочі ноги. В шлунку прокинулась паніка, а в думках – відбиті на стінках черепу слова «Отче наш». Ніна з викриком підскочила і позадкувала до стіни, злякано дивлячись на рудого хлопця з перебитим носом. Він простягнув руки до неї відкритими долонями вгору, показуючи, що зброї у нього немає і заспокійливо промовив:
– Тихше, тихше. Я не наркоман і не збоченець. Я не планую тебе ні грабувати, ні ґвалтувати, тому, будь ласка, тихше. І поклади шматок скла назад на підвіконня, це дійсно лякає.
Ніна поглянула на свої руки. Вона й не помітила, як схопила те скло і виставила перед собою, наче меч. Краплі крові повільно стікали по долоні і Ніна злякано викинула свою тимчасову зброю на підлогу.
– Ну, або так, – сказав хлопець, відриваючи кусок тканини від своєї сірої футболки з частково стертим принтом.
Ніна мовчала і просто дивилась на те, як абсолютно незнайомий хлопець перев`язувув їй руку.
– Це не гігієнічно, – нарешті промовила Ніна, всміхаючись самими кутиками потрісканих губ.
– Я не відвідував уроки першої медичної допомоги, – відповів хлопець також посміхаючись.
– Я Ніна, – сказала вона.
– Ілля, – вимовив він і замість звичного при знайомстві рукостискання міцно її обійняв. Ще рік тому Ніна почала б пручатись та викручуватись, але зараз вона просто насолоджувалась чужим теплом. Тепла їй завжди не вистачало.
***
Вдруге вони зустрілись випадково, десь через тиждень. Чесно кажучи, весь цей час Ніна і не думала про Іллю, була занадто заклопотана скандалами з матір`ю та нескінченим потоком неперевірених контрольних робіт її учнів, яких усіх без сумніву вважала дурнями. Себе вона також вважала дурепою.
Ніна обирала шампанське до смачнючих законсервованих ананасів і подумки сперечалася зі здоровим глуздом, котре їй повідомляв, що алкоголь годин життя їй не додасть. Вона заправила за вухо фарбоване в чорний волосся і чомусь поглянула вправо. Посміхнулася. Ілля стояв неподалік і з найсерйознішим обличчям, на яке падала тінь від його кепки, обирав пиво. Декілька тихих кроків і Ніна вже біля нього, такого сконцентрованого, але все одно милого.
– Як твої справи, сонечко? – солодко протягнула Ніна.
– Чудово, – відповів він, навіть на неї не дивлячись
.
Ніна фиркнула, але не пішла, очікуючи не зрозуміло чого.
– Що? – втомлено запитав Ілля, повертаючись до неї обличчям.
– Нічого, просто вирішила привітатись, – вже не так грайливо сказала вона, не відриваючи погляду від його лиця. Ніна пам`ятала його перебитий ніс, та тепер до нього додалася жахлива фіолетова квітка на правій вилиці – великий синець.
Ілля зніяковіло прикрив частину обличчя долонею і, відвертаючи уваги Ніни, швидко заговорив:
– Купиш мені пива?
Ніна потиснула плечима.
– Звичайно. Яке?
Він витягнув, здається навіть навмання, пляшку і поклав її до Ніниного кошику, а потім закрокував вперед. Ніна розрахувалася на касі, віддала Іллі його пляшку біля супермаркету і в подяку отримала швидкий цілунок у щоку та запрошення до сірого будинку на вулиці Леніна. А ще він залишив їй нові роздуми: у нього просто не було грошей чи Ілля досі неповнолітній?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=664089
рубрика: Проза, Лірика кохання
дата поступления 05.05.2016
Я давно тебе не кохаю,
Я кажу це сотню разів.
Я давно тебе не кохаю.
Покидай кордон моїх мрій.
Не торкайся своїми руками
Моїх кіс безглуздо-рудих.
Не приходь своїми ногами
До дверей занадто старих.
Не розказуй мені казок,
Таких дурних і солодких.
Не показуй мені зірок,
Шлях до яких не короткий.
Я старанно тебе оминаю,
Не пускаю в кордон своїх мрій.
Я давно тебе не кохаю.
І не вірю в це сотню разів.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=652859
рубрика: Поезія, Лірика кохання
дата поступления 19.03.2016
В парке сегодня не так уж жарко. То ли дело в деревьях, которые словно зелёный купол прятали людей от надоедливой теплоты конца июля, то ли в мирно плывущих огромных тучах, обещающих дождь к вечеру. Алиса не знала. Ей хватало того, что волосы не липли к шее, и абсолютно не хотелось засунуть голову, да и всё тело в какой-нибудь уютный морозильник. Легкий ветерок, как блаженство, бродил с ними по аллеям и норовил испортить её мягкие кудри. Алисе почти на это плевать.
— Ты как поросёнок, — фыркнул Артём, выбрасывая в урну пустую бутылку из-под воды.
— Хрю-хрю, — выдала Алиса, пытаясь толкнуть его в плечо, но он вовремя сделал шаг в сторону.
Артём усмехнулся куда-то в свой телефон, пока Алиса вытирала запачканный мороженым нос.
— Чего там? — спросила она, подпрыгивая, чтобы заглянуть.
— Ничего, — отмахнулся Артём и спрятал телефон в карман джинс.
Алиса пожала плечами. Это не так уж и важно.
— Рыжииий, — протянула она, хватая его за руку.
— Да, — отозвался он.
— Расскажи что-нибудь, — попросила Алиса, заглядывая ему в глаза. Задирать голову было неудобно, но она уже привыкла. Приходится адаптироваться, когда твой лучший друг ростом под два метра, а ты сама еле достигла желанных 160 сантиметров.
Он тихо вздохнул и начал вещать. Что-то о книгах и путешествиях, футболе и заканчивающихся каникулах, Алисе не совсем было важно, что Артём говорит. Хватало слушать голос, привычный c детства, по которому она скучала всё это время, когда они не виделись. Который она жутко любила. Собственно, как и его владельца.
С Артёмом они дружили с тех далёких времён, когда вместе ходили в один детский сад и там же дрались за игрушки или внимание любимой воспитательницы. Дрались они раньше часто и громко, так, что и остальные дети плакать начинали, но при этом во время тихого часа спали всегда в одной кроватке, наотрез отказываясь расходиться по разным.
Потом ходили в одну школу, в тот же класс и сидели за одной партой. В общем-то, ничего особенного. А потом в десятом классе в голову Алисы, словно врезался гигантский метеорит и она влюбилась. Серьёзно и надолго. Влюбилась в Артёма…
Не то чтобы их отношения сильно изменилась, после случившегося переворота в её мыслях. Они общались, как прежде, только вот обниматься с ним стало в разы приятней, и думала она об Артёме чуточку чаще, чем нужно было. И почему-то он стал казаться красивей. Больше не выглядел для неё несуразно высоким, и рыжие волосы с веснушчатым носом уже не смешили. Артём казался таким неправильно-привлекательным. Ей нравились его тонкие губы, и то, как он хмурил лоб, когда задумывался о чём-то; его высокие скулы и громкий смех; тёмно-серые, как весенняя мутная вода, глаза и глупая привычка касаться её волос. Он для Алисы удивительно-красивый и это неправильно. Они знакомы всю жизнь, Артём будто брат для неё, но она в него влюблена. Алиса как-то пыталась представить свой поцелуй с Пашкой — стало гадко от одной только мысли и захотелось прополоскать рот ацетоном.
Артём — другое дело. Она легко представляла, как они целуются, например на пляже. Как на фоне перекатываются морские волны и пяткам щекотно от песка, а шлейка нового купальника неприятно въедается в плечо, пока Артём наклоняется к ней, а она становится на носочки лишь бы дотянуться к нему. Как она забрасывает руки ему на шею, чуть ли не повисая на Артёме, а его губы на вкус, как недавно съеденная дыня. Целоваться с ним в мыслях — очень легко и приятно.
Они медленно шли к остановке, Алиса взахлёб рассказывала о недавно прочитанной книге Кинга, а Артём поглядывал на телефон.
— Я обещал к деду зайти сегодня. Сама домой доедешь? — с улыбкой спросил он, трепля её по русым волосам.
— Нет, конечно, — фыркнула Алиса.
Автобус уже подъезжал и Артём поспешно обнял её. Алиса уткнулась носом в его рубашку и отступила первой, махая ему на прощанье.
Когда она вернулась домой, Паша что-то готовил на кухне и периодически спорил с радио, явно не согласный с какими-то фактами.
— Уже вернулась? Я думал, ты до утра дома не появишься, — удивленно промолвил Пашка, мешая свой чудо-суп ложкой, когда Алиса уселась на стул.
— у Артёма дела, — ответила она, наливая себе воды из кувшина.
— С Артёмом гуляла? Тогда понятно, чего такая счастливая, — усмехнувшись, сказал Паша.
— Ничего я не счастливая. Просто настроение хорошее, — насупившись, произнесла Алиса.
— Ага, рассказывай. Накрасилась, волосы уложила, платье надела, пришла домой и вся светишься. Ты так только для Рыжего готовишься и после него же довольная приходишь, — отмахнувшись, протянул Пашка, выключая плиту.
Алиса поджала губы и уже хотела выдать что-то очень язвительное и саркастичное, чтобы брат больше не делал таких правдивых, но не нужных выводов, как дверь в квартиру открылась. Вскоре на кухню зашла Аня с пакетами.
— О, Алиска, ты чего так сегодня вырядилась? С Артёмом гулять ходила, что ли? — спросила она, сдувая с глаз отросшую чёлку.
Паша, закрыв рот ладонью, тихонько посмеивался, а Аня непонимающе смотрела то на него, то на закипающую Алису.
— Идете в пень берёзовый. Оба, — фыркнула Алиса, вставая, и поспешила уйти к себе в комнату.
— На правду не обижаются, — крикнул ей вслед Паша и Алиса торопливо закрыла за собой дверь.
Она стянула цветочное платье и забросила его куда-то вглубь шкафа, а потом, в одном белье, упала лицом в подушку, уже не боясь смазать макияж. Паша был лучшим старшим братом, которого только можно получить в подарок и Алиса правда его любила. Пашка, добрый, хороший, он заботился о ней последние пять лет с тех пор, как мама уехала в Италию на заработки, Алиса не должна жаловаться. Но иногда, в моменты его с Аней подшучиваний над её «проблемой» Алисе страшно хотелось сломать ему нос.
***
— Я тебя ненавижу, — злобно пробормотала Алиса.
— Брось, Лис. Это весело, — улыбнулся Артём, протягивая ей обе руки.
— Почему нельзя было просто пойти и поесть мороженого? — жалобно промолвила она, принимая его помощь.
Алиса не любила ролики. Даже ненавидела их с самого детства, с того далёкого времени, как она по вине Артёма летела с холма и тормозила задницей, счесав тогда ноги сзади и руки. Кричала Алиса тогда долго, размазывала слёзы по лицу и дула на расцарапанные ладони, пока Артём к ней бежал. Она не разговаривала с ним потом целую неделю, но он искупил свою вину, когда принёс ей целый килограмм вкуснейшего пломбира.
Прошла неделя после их предыдущей недолгой встречи. И когда в торговом центре Артём увидел роледром и предложил сходить, Алиса не смогла отказать. У неё с отказами Артёму всё всегда было очень плохо.
— Здесь нет холмов, Алис. Поднимай свою попку и поехали, — произнёс Артём и Алиса вздохнула.
В зале играла весёлая музыка родом примерно из 90-х, а вокруг было много людей катающихся и наслаждающихся времяпровождением. Таких не умельцев вроде Алисы было мало и это совсем чуть-чуть уязвляло её самолюбие. Артём подбадривающе улыбался и тащил Алису за собой, как на буксире. Его ладони тёплые и мягкие, её — влажные и дрожащие, неприятное чувство. Она вздрагивала каждый раз, когда ноги подкашивались из-за неуверенности, но Артём держал её крепко, у Алисы, кажется, даже пальцы затекли.
— Видишь? Ничего страшного, — промолвил он, всё так же широко улыбаясь.
— Я бы поспорила, — скептически протянула Алиса.
— Я же держу тебя. Мы едем и ты не упала. Всё хорошо, — сказал Артём и Алиса слабо ему улыбнулась, чувствуя, как начинает привыкать и к этому скольжению, и к хватке Артёма.
Всё действительно хорошо. Осталось прикрыть глаза и представить, что они на свидании, и тогда всё будет совершено. Идеально.
Артём вёл её за собой по площадке среди других роллеров и будничным тоном что-то рассказывал о Властелине колец, а Алиса лишь жадно ловила каждое его слово, просто наслаждаясь всем происходящим.
***
Аня заплетала тугие косы, умело перебирая пряди, и медленно превращала бардак на голове Алисы в симпатичную, но бессмысленную сейчас причёску. По телевизору шло глупое ток-шоу, сути которого ни одна из них толком и не понимала, но смотреть всё равно больше не было чего.
— Как Артём? — между прочим спросила Аня, закрепляя прядь.
— Хорошо, — лениво ответила Алиса, выводя узоры на своей коленке.
— Ты так ему ничего и не сказала, — вздохнула Аня, вставая с дивана.
Алиса промолчала. Всё и так было очевидно, как один из тех глупых фактов вроде того, что Земля — круглая, а Алисе 19 лет.
Аня тоже была её лучшей подругой, почти родственницей (у них с Пашей всё благополучно шло к свадьбе) и по совместительству бывшей одноклассницей, потому, наверное, первой узнала об этом её маленьком внутреннем сумасшедшем доме. И с самого начала советовала одно и тоже: всё рассказать.
— Мы с Пашкой собирались завтра в кино. Может, пойдёшь завтра с нами, заодно позовёшь своего Круглова? Будет что-то вроде двойного свидания, — предложила Аня, пожимая узкими плечами.
— Я скажу ему, — спокойно произнесла Алиса, всеми силами сдерживая внутреннее ликование.
Аня хоть и ушла после девятого класса и не заканчивала школу с золотой медалью, но ума у неё было в разы больше, чем у Алисы. Аня просто-напросто не боялась всего на свете.
***
Двойного свидания у них не получилось. Потому что их было пятеро. Как оказалось, за то время, пока Алиса проходила практику в другом городе у Артёма появилась девушка, о которой она почему-то не знала до этого времени.
Его Илона красивая. Высокая, под стать Артёму. У неё тёмные, пышные волосы, сияющие в солнечных лучах (не то что хоть и длинная, но простоватая коса Алисы) и сочные красные губы. Такую можно сразу на обложку модного журнала, не то что Алиска. Простая и мелкая. Скучная. Идея Ани вдруг показалась глупой в один миг и Алисе просто хотелось спрятаться под одеялом и не выбираться из-под него до конца жизни.
Алиса жадно обняла Артёма, приветствуя, и бросила далеко не дружелюбный, по-детски злобный взгляд на стоящую за ним Илону. Та удивленно нахмурила брови, хлопнув длинными, пушистыми ресницами, но ничего не сказала, лишь приветливо улыбалась и ей, и болтающим Пашке с Аней.
— И давно вы встречаетесь? — спросила Аня по пути к залу, бросая виноватые взгляды на бодро идущую впереди Алису.
— Полтора месяца, — ответила Илона.
— Полтора месяца? Здорово, — фыркнула Алиса, даже не поворачиваясь к ним.
Илона вопросительно приподняла бровь и Артём ответил:
— Она просто мелкая и злобная. Не обращай внимания.
Алиса поджала губы, входя в зал, и поспешила к своему месту.
Она любила кино, наверное, даже больше истории, но этот поход в кинотеатр можно было оценить на минус двести по десятибальной шкале. Алиса сидела между двумя парочками и если Паша с Аней фильм смотрели хотя бы периодически, то Артём с Илоной никак не могли перестать обмениваться микробами. Алиса иногда отвлекалась от просмотра и по-глупому глядела на волосы Илоны. У неё красивая асимметричная стрижка, и кончики прядей наверное совсем не сечённые. Алиса коснулась своей косы: она не стриглась с лет десяти и та грузом лежала на плечах, обычно спускаясь немного ниже пояса. Артёму нравились всегда короткостриженые шатенки, Алиса знала это, да и Илона была тому подтверждением. Очень сильно захотелось подстричься. И плюнуть Илоне в волосы.
Они поспешно попрощались у стен кинотеатра и разошлись в разные стороны.
— Это была глупая идея, прости, — протянула Аня, как только они отошли на достаточное расстояние.
— Нормально посидели. Илона довольно милая, — пожал плечами Пашка и сразу получил подзатыльник от Ани.
— Всё хорошо. Кто же знал, что так будет, — спокойно ответила Алиса, пряча руки в карманы широких шорт.
К концу их прогулки, уже подходя к дому, Алиса взвешено произнесла:
— Я хочу подстричься.
— Конечно. Как? — улыбнулась Аня, довольно опытный парикмахер.
Алиса ничего не сказала. Лишь коснулась пальцами своего плеча, показывая желаемую длину, и безразлично поймала шокированный взгляд брата.
***
Встречи с Артём становились странно стабильными, словно по расписанию. Словно теперь он мог выделить на неё только один день в неделю, не больше. Разговоры сводились теперь к восхитительности Илоны и Алиса вяло улыбалась, переводя тему на что-то совершенно иное.
Ей нужно время, чтобы решиться на стрижку, отказаться от волос, которые так старательно берегла.
Храбрость пробудилась в Алисе в субботу с утра, за окном улицу обжигала середина августа, а до встречи с Артёмом оставалось часов восемь. Она растолкала опять ночующую у них Аню и попросила немедля приступить к работе, боясь, что передумает и опять ничего не изменит. Аня вздохнула, поплелась в душ, зарядилась кружкой кофе и пошла к чуть ли не подпрыгивающей на табурете Алисе, злобна чиркая ножницами в воздухе за испорченный сон.
20 минут. Ане понадобилось 20 минут, чтобы легко отрезать девятилетний Алискин труд и Алисе почти не жалко, только вот лёгкость совсем не привычная. Как и отрезанная коса на полу, и остатки волос. Наверное, она бы даже заплакала. Но Алиса лишь улыбалась, широко и ярко, как никогда в жизни. Словно сумасшедшая.
Когда Артём увидел её вечером, он лишь сказал, что новая стрижка ей идёт. Больше к Алисиным волосам Артём не касался.
***
Ноги Алисы жутко ныли из-за высоких каблуков её новых туфель. Остатки августа пролетели быстро, словно испуганные воробьи, и вот Алиса уже сидела в кафе с несколькими одногрупниками, празднуя начало нового учебного года. Она лениво пила свой кофе, иногда вставляя какие-то фразы в общую беседу, и когда в кафе ввалилась громкая компания студентов, Алиса не обратила внимания. Чьи-то руки с выкриком «Бу!» упали ей на плечи, и Алиса испугано подпрыгнула на стуле под смех одногрупников.
— С Первым сентября! — довольно улыбаясь, протянул Артём, когда она к нему обернулась.
— Ну ты и придурок, Рыжий, — совсем беззлобно и немного устало произнесла Алиса, потирая ушибленный из-за его шутки локоть.
— Придурок, — согласился он и добавил, —, но ты же меня любишь?
— Люблю, — выдохнула она и поспешила улыбнуться, увидев, как на миг изменилось его лицо.
Спустя пару минут, Алиса, объяснившись с ребятами, покинула свой исторический и перекочевала за стол к юридическому. Из присутствующих она знала всего лишь пару парней, с которыми её как-то знакомил Артём, пытаясь свести, всех же остальных Алиса видела впервые. Но это не мешало ей принимать активное участие в общем веселье, она даже сказала тост. Заводилой вечера был же Артём. Больше всех шутил, наливал всем вино, говорил тосты и делал всё, чтобы вечер не превратился в унылые посиделки. Ближе к одиннадцати вечера Алиса откланялась, виновато заявляя, что ей пора домой. Артём вызвался проводить. Она не возражала.
Они медленно брели по городу под руку — иначе Алиса точно бы упала и что-то себе сломала. Говорили они, как всегда, о какой-то неважной ерунде, но которую любили.
Спустя минут сорок пешей прогулки они стояли возле её подъезда. Артём, хмельной, но всё же не пьяный, улыбался и смотрел на Алису неотрывно.
— Чего? — спросила она, осматривая себя. Вдруг запачкалась и не заметила, а он сейчас с неё смеётся.
— Ты красивая, Лис, — просто произнёс Артём, пряча руки в карманы брюк.
Алиса резко вздохнула и сделала шаг со ступеньки обратно на землю.
[i]Раз[/i]
Она сняла ненавистные ею туфли.
[i]Два[/i]
Асфальт, нагревшийся за день, обжигал её босые пятки.
[i]Три[/i]
Несколько шагов по этой уже сентябрьской лаве и она напротив Артёма.
[i]Четыре[/i]
Руки жутко дрожали, как у бывалой алкоголички, но её, совсем не пьяной смелости хватало, чтобы притянуть его за галстук к себе.
[i]Пять[/i]
По-детски напуганное и удивлённое лицо Артёма прямо перед ней.
[i]Шесть[/i]
Его губы мягкие и на вкус, как-то вино, что они пили сегодня вечером.
[i]Семь[/i]
В животе словно порхали те проклятые бабочки, о которых все говорили.
[i]Восемь[/i]
Голова кружилась от невероятно-странного восторга.
[i]Девять[/i]
Его руки на её плечах.
[i]Десять[/i]
Чуда не происходит.
Он легко оттолкнул её и шокировано смотрел на Алису, брезгливо вытирая губы ладонью.
— Ты с ума сошла? — тихо и зло произнёс Артём.
Алиса пятилась назад, обратно к брошенным туфлям, и виновато улыбалась, не глядя на такое бледное в свете фонаря лицо Артёма. Он же, разъярённый, не спускал с неё взгляда серых глаз, и Алисе хотелось уменьшиться, раствориться в чём-то, стать невесомой пылинкой на его пиджаке. Она даже боялась, что Артём ударит её за такую дерзость. Сама не знала почему.
— Наверное, сошла. Прости, — по-дурацки хихикнув, пролепетала Алиса, и, схватив обувь, скрылась в подъезде.
Тяжёлые металлические двери с громким гулом закрылись за ней, и Алиса побежала в квартиру, надеясь спрятаться в своей комнате от возможных расспросов брата.
***
Алиса резко открыла глаза, проснувшись от настойчивого входного звонка. Она сонно поморгала, отлепляя от лица страницу конспекта по Древней Руси, и бросила взгляд на настенные часы. Половина второго, она опять уснула во время учёбы, а Пашка, наверное, вернулся от Ани, в очередной раз забыв ключи дома и теперь планировал разбудить весь подъезд.
Она зевнула, и, шаркая тапочками по паркету, направилась к входной двери, где-то к середине пути вспоминая, что Паша сегодня на дежурстве и вернётся домой не раньше девяти утра. Алиса прищурилась, но всё же ей жутко хотелось взглянуть на наглеца, который уже просто барабанил по двери. Она подошла к глазку, посмотрела и, вздохнув, впустила ночного гостя.
— Кто-то умер или ты решил пройти полгорода, чтобы просто поздороваться? — зло спросила Алиса, делая несколько шагов назад.
— Я пришёл поговорить, — немного нервно произнёс Артём, закрывая за собой двери.
Алиса скрестила руки под грудью и выжидающе на него взглянула. Артём вздохнул, проводя ладонью по волосам, и промолвил:
— Ты меня поцеловала.
— Вау, — скептически изрекла Алиса, —, а я думала, что мне приснилось.
— Не перебивай, — сказал он, потирая пальцами переносицу.
Он такой нервный, взъерошенный стоял перед ней, заламывая пальцы, что Алиса даже сомневалась, трезв ли Артём.
Рыжий был хорошим мальчиком с твёрдым голосом и уверенностью во всё сказанном, он никогда не приходил к кому-то в дом после восьми без предварительного приглашения. Она подошла к нему впритык, поймала удивленный взгляд и лишь втянула носом воздух. Алкоголем от Артёма и не пахло. Алиса для надобности даже и вены ему проверила бы. Бог его знает, что случилось за тех полтора месяца, пока они не общались.
— Я хочу всё обсудить, — взвешенно произнёс он, словно они о какой-то сделке говорили.
Алиса кивнула и пошла в гостиную, сразу садясь на диван. Артём последовал за ней и занял место на кресле.
Алиса ждала, но он и дальше молчал, поэтому, не выдержав, требовательно произнесла:
— Говори, Артём. Ты же для этого пришёл.
— Да, — согласился он, потирая глаза, и начал, — ты поцеловала меня, Лис. И это странно, но, чёрт побери, я с самого начала знал, что нравлюсь тебя. Анька пришла ко мне ещё в десятом классе и всё рассказала. Думала, что поможет нам сойтись, а я все эти годы притворялся шлангом. Потому что, Лис, ты мой лучший друг и я не хотел всё портить. Мне было удобно дружить с тобой, да и представить нас вместе я никак не мог. Мы же в детском саду на один горшок ходили, а тут встречаться с тобой. Ты же мне как младшая сестра. Или старшая. Но дело не в этом. Я правда люблю Илону, она очень хорошая. Но…, но после того поцелуя я никак не могу перестать думать о тебе.
Артём смотрел на неё выжидающе и совсем растеряно, но Алиса ничего не сказала. Она встала с дивана, медленно подошла к нему и стала впритык, обнимая руками за шею. Он зачем-то задрал её майку, его руки оплелись вокруг её ног, а горячее дыхание щекотало кожу.
— Я люблю тебя, — просто и искренне сказала Алиса, пальцами зарываясь в его рыжие, отросшие волосы.
А потом всё завертелось. Артём жадно и лихорадочно целовал её живот, словно он сильно больной, а она единственное в мире лекарство. Алиса сделала несколько шагов назад, утягивая его за собой и заставляя подняться. Они упали вдвоём на диван, целуясь. Её майка вскоре с лёгким шорохом приземлилась на пол, вслед за ней — его толстовка. У Артёма горячие руки, они словно обжигали её болезненно выступающие рёбра, пока Алиса хваталась пальцами за его лопатки. Он спускался, вновь целуя её живот, и стянул с неё спортивные штаны, бросая их на пол к остальному. Из одежды на ней остались только трусы — глупые, ярко синие в розовый горошек, такие даже пошлым «трусики» язык не повернётся назвать. Артём тихо посмеивался, глядя на них, и это было так приятно — ощущать его смех, просто прижавшись ладонями к его спине.
— Я не подготовилась, — на выдохе произнесла она и выгнулась под ним со слабым стоном, когда Артём легко укусил её за ключицу. Вскоре и дурацкие трусы оказались в куче одежды.
Алиса с удовольствием подставляла шею под его поцелуи, он раздвинул коленом её сжатые ноги, а потом толкнулся. Она закусила губу от резкой, накатившей временной боли и схватилась за плечи Артёма, увидев его шокированное лицо. Артём задвигался медленней, и вскоре боль ощущалась уже слабее.
***
Утром их разбудит вернувшийся с работы Пашка. Утром они сделают вид, что ничего и не было.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=644143
рубрика: Проза, Лирика любви
дата поступления 15.02.2016