| Сторінки (1/21): | « | 1 | » |
Я знаю, что делать, когда пустота скользит во взгляде твоем; я умею ее прогнать.
Ведь это мое назначенье - тебя чинить, когда ты не в силах себя самого узнать.
Я знаю все трещинки в каменной плоти стен, что душу твою охраняют от лишних глаз: из дебрей ее я мешками таскаю тлен и бреши целебнейшей глиной латаю враз. Я знаю, когда ты почти на исходе сил, и тысячи способов, как их тебе вернуть.
Я рядом с тобой, пусть ты вряд ли о том просил. Не думай, что это - самый счастливый путь, ведь если душа твоя плавится от огня - хватаю руками (плевать на ожог!) угли и в реку спокойствия их помещаю я.
И чувствую: что-то тускнеет в моей груди...
Я знаю, где взять запасную для сердца нить - из чистого шелка - чтоб боль твою залатать, да, я рождена, чтобы знать, как тебя чинить.
А ты был судьбою назначен меня ломать.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=525862
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 25.09.2014
Этой осенью Джону исполнилось двадцать лет.
Его родичи ждали вестей о помолвке, но Джон на то лишь смеялся, твердя каждый раз одно: невозможна помолвка, коль даже невесты нет.
Одиночеством вечным сводил он с ума отца, что о внуках так грезил последние года три. Его мать неустанно морила своим "Смотри, как прелестна дочь пристава/доктора/кузнеца", только в девицах тех не нуждался ни капли Джон: он считал (к черту скромность!), что слишком хорош для них; был язвительным слишком, людей ценил меньше книг...
И вообще, если честно, давно уже был влюблен.
Он за ней наблюдал с небольшим уж двенадцать лет. Когда утро туманом спускалось на мир с вершин, он глядел из окна: там в белесой пустой тиши над обрывом стоял в одиночестве силуэт.
Дни летели вперед, превращаясь в года и жизнь. Джон менялся, менялся голос его и нрав, лишь одно неизменным было: во мгле утрá чья-то тень безрассудно шагает с обрыва вниз. Джон не знал ее имени, цвета ее волос, и причин вроде не было в душу тоску впускать. Но лишь только пытались невесту ему сыскать, он высмеивал, злился, показывал: не дорос.
Этой осенью Джону исполнилось двадцать, и он ходил на обрыв, где рыдала внизу река... Каждый раз ускользала из пальцев его рука - не хватало мгновения, чтобы ее спасти. Он стал бледен и путал порою, где жизнь, где сон, потерял аппетит и часами писал дневник. Но зато улыбаться стал хитро отец-старик, да и мать поняла: наконец-то влюбился Джон!
...каждый раз на обрыве встречал полусонный день и пытался поймать ее вновь, не жалея сил...
Джон был болен, безумен, но все-таки он любил - и в итоге он спас свою милую леди-тень; лишь от взгляда ее осыпается в прах душа, и она говорит ему: "Как я заждáлась, Джон...", и в ответ ее бледные пальцы сжимает он.
А затем они вместе делают этот шаг.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=525859
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 25.09.2014
Кто б зачерпнул ладонью мои кошмары, чтоб не терзали жестоко, пока я сплю, чтоб не вплетали мне нити стальные даром в хрупкость сознанья?
Представьте меня ему!
Я ведь из храбрых, обычно встречаю смело все, что приносит на крыльях мне ночь, как дар.
Вроде привык, но, просто, такое дело…
Частью меня становится мой кошмар.
Кто б зачерпнул ладонью мои кошмары, сжал их в кулак, чтобы темным стекли песком? Кто б подарил мне скромный такой подарок – грезить хотя б недолго спокойным сном?
Тот-кто-плетет-кошмары смеется громко, смеха раскаты мне хлестко бьют по мозгам. Слышу я голос снова надрывно-ломкий - падает висельный узел к моим ногам.
Смотрит он из углов, где почти нет света, прячется в шорохах там где-то, за спиной.
Я задаюсь вопросами без ответов: что же за честь ведет его так за мной?
Кто бы развеял страшные, злые чары?
Кто б научил разрушить мою тюрьму?
Я так боюсь, что Тот-кто-плетет-кошмары хваткою цепкой утащит меня во тьму.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=521733
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 06.09.2014
Он сердце мое сжимает в своих руках, и шепот его - лишь для моих ушей. Ему безразлично, кто я, но кровь сладка, поэтому он и сделал меня своей.
Я тенью за ним следую, каждый жест с надеждою тщетной, что скоро конец, ловлю. Он в жизни моей - на первом десятке мест; он вытеснил всех, хоть я его не люблю.
Дорога слепа, но зреньем орлиным власть его надо мной указывает на след. Я знаю, в итоге мною напившись всласть, он двинется дальше, жаждя иных побед. Он перешагнет чрез хладный бескровный труп, и память умрет железом на языке.
А я позабуду вкус его бледных губ и чувство покоя с рукою в его руке, и страх темноты под стягом его плаща, и смех его, и алость его глаз.
И мне бы молиться, зная, как я грешна, но голос его шепчет мне:
"Не сейчас".
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=521732
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 06.09.2014
Мы вечны с тобою, ты только помни.
Весь мир помещается на ладони, для нас он - всего лишь один из многих; и если расходятся вдруг дороги, друг друга в иных мы мирах отыщем.
И если в безумии ветер свищет, и бьет нас волна, разлучая снова, мы встретимся вновь - я даю нам слово.
И если сердца нам опалит злоба, - ты помни, затем это нужно, чтобы опять утверждались мы, раз за разом: прочней не бывает в природе связи.
И если вдруг нас разлучит войною, мы залпов орудий сильней с тобою; и если судьба наша - жить в разлуке, мы с нежностью ценим такую муку, ее каждый день открывая грани.
Мы - больше, чем годы и расстоянья.
Мы больше, чем чувства, чем память, люди.
Пока это так - мы с тобою будем, а значит, мы будем всегда.
Безумно, но помни: пусть кажется, что я умер, не верь в эту глупую быстротечность...
Мы больше, чем смерть.
Мы с тобою вечны.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=521288
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 03.09.2014
Несчастье явилось в Восточный Тироль:
Жестокой болезнью оно бушевало.
Десятки погибли - ему было мало…
Покойника лик бледный доктор с тоской -
Четвертый за день! - спрятал под покрывалом:
«Ах, если бы больше не умер никто!»
И, сутками позже, во время прогулки
Под светом фонарным в пустом переулке
Док встретил мужчину в богатом пальто:
По камням выстукивал тростью он гулко.
Собрался лишь доктор отвесить поклон,
Сказал незнакомец, цилиндр не снимая:
«Коль хочешь, ты смерти секреты познаешь
Чтоб тех мочь спасти, кто уже обречен.
Цена есть за это - возможно, большая».
«За то, чтоб спасать обреченных людей
Цена? Жизни дар – что ценнее быть может?»
«Ну что ж, тогда слушай: смертельное ложе
Отныне подвластно науке твоей».
Мурашки у дока застыли на коже,
Когда он вдруг понял, кто сей господин.
А тот продолжал, улыбаясь довольно:
«Да, всех забирай, мне ни капли не больно.
Оставлю себе только выбор один –
Отпустишь со мной одного добровольно».
За сотни спасенных терять одного?
Что ж, даже сквозь страх док был рационален.
Тогда господин лишь добавил деталей:
«Но ты потеряешь, что обретено,
Священную сделку нарушив едва ли».
***
И с этого вечера доктор блистал:
Его инструменты в руках его пели,
И всех безнадежных поднял он с постелей,
И славы заслуженной быстро снискал.
Тут вести из дома как раз долетели...
Док взял дилижанс и отправился в путь.
Три дня и три ночи провел он в дороге,
Но сердце его не впускало тревогу,
Ведь знал он теперь: можно смерть обмануть!
Лишь в городе заволновался немного...
И вот он взбежал на родное крыльцо,
И в спальню он бросился, как оголтелый:
Ступеньки под шагом поспешным скрипели.
Болезнь исказила любимой лицо.
И Смерть ожидал у изглавья постели.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=519583
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 26.08.2014
Я этот дом получил в наследство,
Когда двоюродный дядя мой
(Он скрытен был, что в летах, что в детстве,
Презревший свет и добрососедство)
В иных мирах свой обрел покой.
Мой кабинет здесь - пропахший гарью,
А половиц престарелых хруст
Кряхтит о вечных лесах с печалью,
Стеллажи жмутся к стенам плечами,
А дверь венчает античный бюст.
И тень над ликом слепой Паллады
Пятном от сажи иль от чернил
Встречать меня каждый вечер рада,
Как пес, за службу что ждет награды,
Ведь служба тянет так много сил...
Мне дом пришелся вполне по нраву,
Я взялся вскоре за список дел.
Пятно - на птицу похоже, право! -
Решил в итоге где есть оставить.
Лишь через год горько пожалел:
В душе моей боль потери зреет,
Хоть не испытывал я потерь.
Я думал: чувствовать не умею, -
Но сердце воет безумным зверем.
Пятно над бюстом черней теперь...
Он любит взглядом своим впереться,
Украсть дыханье мое, шутя.
И мне, увы, никуда не деться:
Приятней дочери Громовержца
Ему живой, полный страха я.
Пусть чужды мне фатализма путы,
Но лезет в голову дикий вздор;
Годами словно ползут минуты.
Судьба жестоко порою шутит -
Мою невесту зовут Ленор.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=519581
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 26.08.2014
День настал. Ее принц был красив, как мечталось прежде,
А слова его лились неспешно, как сладкий мед,
Заставляя забыть о проплаканных днях в надежде,
Что из башни печальной он прочь ее увезет.
Он увез. Во дворце ей, казалось, не слишком рады,
Но любовь обретенная сглаживала углы:
Пусть грызут себе губы завистники от досады -
Не допустит она в свое счастье осадки мглы.
Ее мир весь из башенки тесной - теперь лишь принца
Окружал ореолом защитным от зла и бед.
Она снова ждала: что предложит он ей жениться,
Коль девичество отнял, при церкви не дав обет.
Только он не спешил. И насмешек придворных стрелы
Стали ранить ее, точно их направлял сам бог.
Эта боль выжгла в ней всю беспечность, наивность, смелость,
И за часом любви пробил вслед смутный час тревог.
Он смеялся над ней, как прознал о ее заботах,
И кривились жестоким презреньем его уста:
Благородному принцу, мол, взять за жену охота
Только ту, что пред господом телом своим чиста.
Он прогнал ее, жизнь возвращая в былое русло.
И она, проливая о глупости реки слез,
Проклинала те дни, когда в башне ей было грустно,
Где мечтала она, чтобы кто-то ее увез.
Все скитанья ее принесли только больше горя,
Красота ее меркла поспешно - не стало сил:
Она все отдавала с оставшейся в ней любовью
Своей дочке, молясь, чтобы бог ту благословил,
Чтобы мир не разбил ее жизнь о глухие стены.
Она в чащу явилась к избушке колдуньи страшной,
И просила прощенья, стирая о пол колени,
Умоляя спасти ее дочь... заточеньем в башне.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=519215
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 24.08.2014
В плену улиц Города, темных, пустынных, ломких, стоял старый дом, незаметный для новых глаз. Венчал крышу флюгер тенью ржавой котенка: от ветра тоскливо мяукал-скрипел подчас.
Механик известный жил в доме, Амброзий Критце, с дочуркой Эмилией.
Было ей двадцать лет, и девушка эта мечтала порой о принце, умом понимая, что принца на свете нет такого, как в сказках, где ложь не прикрыта ложью, где черное с белым разогнаны кто куда. Эмилия знала, что встретить - процент ничтожный такого, как виделось в грезах. И никогда свой ум не марала в ничтожных девичьих муках, что сердце сжигают бессмысленно и дотла…
И, впрочем, о принце мечтала она со скуки, на первый план ставя куда поважней дела.
Гораздо милей ей был сумрак лабораторий и масляный запах горящих настенных ламп. Инструкции папы – занятней любых историй, а дело механика – лучше всех дифирамб, что пели Эмилии те, кто потенциально желали дочь мастера в жены заполучить: ведь глупая женушка – нынче совсем банально, а с умницей, вроде, куда интересней жить…
Амброзий давненько мечтал весь свой пыл научный в проект воплотить, да такой, чтобы вздрогнул свет. Проект звался «Аланом», робот то был подручный, и мыслил над ним мастер Критце с ребячьих лет. Он план начертил, расписал все – такое дело, подход здесь серьезнейший, робот – не шутка ведь! Часы проводил, создавая из стали тело, вплавляя в него тонких вен и артерий медь, горстями внедряя в конечности шестеренки, чтоб те приводили в движение механизм… Эмилия прыгала радостно, что девчонка: она помогала с системой трехгранных призм, что «Алану» зрением будут служить в дальнейшем.
И, словом, процесс весь шел гладко и хорошо. Прошло лишь полгода, и был завершен успешно живой автомат с медным сердцем. И всей душой за время работы над роботом привязалась к системам сложнейшим, заставившим попотеть, дочь мастера: и, в довершенье, очки собрала для робота - линзы, увитые ловко в медь…
«Приветствую, сэр. Вы прекрасны сегодня, леди», - сказал чинно робот, отвешивая поклон, и масло струей полилось с его губ к паркету, затикало сердце; так, Алан был завершен.
Беседы он вел, а в подсчетах был точен до боли, имел тягу к знаниям, все их черпал из книг. И мысль приходила к Эмилии поневоле: примерно таким идеальный мог быть жених. По-светски галантным был Алан – отца заслуга: тот шарм джентльмена в него как-то заложил. Эмилия в нем обрела наконец-то друга - и думала: «Хоть он и робот, но страшно мил». И счет был утерян давно долгим их беседам о старых науках да сути любых вещей. И все было ровно.
В дождливую как-то среду Эмилия поняла: что-то случилось с ней.
Ведь сердце ее дирижаблем то ввысь взмывало, то поршнем тяжелым стремилось куда-то вниз; и в доме просторном ей стало вдруг места мало, и странно-тепло лишь от вида двух круглых линз. Но Алан смотрел так бездушно сквозь эти линзы…
Эмилия жизнь проклинала десятки раз, ведь сердцем фальшивым - отлаженным механизмом – не мог полюбить он. Взгляд девушки вдруг погас, как гаснут светильники от недостачи масла. И сердце все медленней билось в ее груди. Плечами пожал старый доктор: совсем не ясно, какая причина болезнь смогла разбудить.
Эмилия чахла, и взор ее был печален, весь мир вокруг тлел, осыпаясь к ее ногам. Смотрел безучастно на это виновник – Алан, ведь медное сердце бесчувственно к мелочам, что глупые люди восторженно воспевают, забыв обо всем, вплоть до пищи приемов, сна. Машины энтропий старательно избегают - отныне Эмилия зависти к ним полна.
Боялся ужасно за дочку Амброзий Критце, и, сжалившись, та рассказала ему секрет, что в сердце причина страданий ее таится, избавиться если – остынет болезни след. И в думы ушел с головой господин механик.
Эмилия днями смотрела в окно. Метель буянила там, за прозрачной стекла мембраной. И гробом холодным казалась ее постель. Она - не машина, любовь в ней пустила корни, вросла в ее сердце, как ржавчина в старый металл, и, с ритма сорвавшись, оно захлебнулось кровью. Всю ценность свою свет грядущего потерял…
Амброзий получше не смог отыскать замены, чем сердце из меди, что Алан носил в груди: одна его часть разгоняла бы кровь по венам, другая могла б за артериями следить. Так, выбор был сделан. Эмилии было мало, отца упросила желанье свершить одно: и сердце свое торжественно завещала, чтоб в клетке грудной из металла забилось оно…
Амброзий провел операции две. Успешно.
И зиму сменила весна, и растаял снег. И дочь спасена, только мастер с тех пор безутешен, ведь дом их оставил навеки веселый смех.
...И все поменялось внутри, средь тех шестеренок, вели что бессмысленно счет своих серых дней. И сердце-замена отчаянно-хриплым стоном взрывалось почти, когда он бывал рядом с ней. Его алгоритмы решить не смогли задачу, а боль – что в новинку - процессы вела на спад. Лишь… чувствовал Алан порою, как много значит Эмилии ровный, пустой, безразличный взгляд, что больше не грел его (странно, но не буквально); угрюмо-прямым стал улыбки ее изгиб.
И мысли его с этих пор не рациональны; процесс еще длится, но Алан уже погиб.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=519214
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 24.08.2014
Шаг. Ты за гранью, и все здесь достаточно просто:
Просто - расслабьcя и следуй за старой мечтой.
Ветер вплетается в мысли и в душу, и в кости,
Крепко держа тебя в лигах над стылой землей.
Каждый твой шаг по волшебным воздушным ступеням
Звезды к тебе приближает. Но вот ведь беда:
Глупо к блестяшкам обычным направить стремленья,
Если над ними сияет иная звезда.
Та, что всегда ослепительно-ярко смеется,
Та, что в груди твоей взглядом рождает пожар...
Перья летят - воск растоплен, ведь имя ей - Солнце.
Камни готовы принять тебя, глупый Икар.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=519019
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 23.08.2014
Всю жизнь вижу я во сне этот дивный город: альянс площадей, извилистых переулков... Я знаю, где пиво – лучший на свете солод, где пекарь предложит сдобных коричных булок. Где точат в минуту шпаги, ножи и сабли, где редкие книги вам так отдают, задаром, где чинят поломки мелкие в дирижаблях, где склад для машин, что движутся силой пара.
Я знаю, в каком из зданий живет затворник, что пишет трактаты о рунах и древних знаках. А в этом, у кладбища, каждый четвертый вторник сеансы проводит известный в стране оракул. Я помню, где свечная лавка, где дом юриста, где выгодней прочих условия у менялы...
И каждое утро мне солнце в окно стучится, и я просыпаюсь.
Но если б могла, не стала.
Там каждая улочка тайная мне знакома, узор ярких крыш узнаю с полета птицы.
И всю мою жизнь реальность была мне домом,
а в ней так легко по-прежнему заблудиться.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=519018
рубрика: Поезія, Городская (урбанистическая) поезия
дата поступления 23.08.2014
Где твердь была, там теперь вода.
Ты тонешь, правда, тебе нет дела:
не звал на помощь ты никогда.
Но я
все равно
успела.
Успела за руку удержать.
Тебе плевать, что я так стараюсь,
Но ты не просишь меня отстать -
поэтому
я
останусь.
Тяну тебя из остатков сил,
вода смыкается надо мною.
Ты никогда меня не просил,
но я
все равно
с тобою.
Я помню, помню, - тебе плевать,
ты солью жгучей - всей грудью дышишь.
Я продолжаю тебя держать;
ты хочешь
спуститься
ниже.
И я тяну и кричу "постой!",
и кожа тлеет от этой соли...
Да, ты не звал меня за собой.
Я здесь
по своей
воле.
И ты твердишь, что пора ко дну,
что метров, может, осталось двести...
А я устала тебя тянуть.
Давай тонуть
вместе.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518808
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 22.08.2014
Если море тебя крестило, то навеки оно с тобою, сколько жизней бы ты ни прожил, сколько б ни исходил дорог.
Колыбель моя и могила – средь напевных молитв прибоя, средь песка и блестящей гальки.
Я вернусь к нему точно в срок.
И тогда по местам все станет: все мечты мои, ожиданья растеряют былую ценность, растворятся в воде со мной. И душа – мой мятежный странник, вспомнит вновь о своем призванье, устремится со мною в дали этих вод, обретя покой.
Море плещется в моих венах и шумит, чтоб я засыпала, чтобы снились родные песни: крики чаек и шелест волн. Соль его растворяет стены, что за жизнь я навоздвигала, до костей разъедает кожу…
Я ныряю в глубокий сон.
Я проснусь – и на миг ослепну, попытаюсь вдохнуть – привычка: пузырьков небольшая стайка устремится туда, где свет. Наша связь необычно крепка и губительна – необычно. Я всегда прихожу обратно…
Море прячет песчаный след.
И трава из глубин бездонных обвивает мой хвост и руки. И я слышу: зовут кого-то - где-то сверху, на берегу. Этот голос такой знакомый… Но вода искажает звуки, онеметь заставляет связки – я откликнуться не могу.
Кто-то кличет. Мое ли имя? Я не помню его. Минуты ручейком утекают в реку, та – с обрыва, что на краю.
Голос смолкнет во тьме илистой. Вскоре море ослабит путы…
Что-то тянет наверх, к рассвету. Все забылось.
И я пою.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518807
рубрика: Поезія, Пейзажная лирика
дата поступления 22.08.2014
Мне жаль огорчать вас, о Ваше Величество,
Принцесса, увы, нестабильна психически:
В уме она словно парит в невесомости,
И в ней зародились опасные склонности.
"За что?" - это, верно, вопрос риторический?..
Держать при дворе ее? Нет, нежелательно.
Увы, не поможет уход ей старательный,
Ее б изолировать лучше от общества:
И к пользе ее, и к спокойствию общему.
Я в частной больнице готов опекать ее.
Я вам благодарен за все это золото,
Конечно, принцесса поедет инкогнито.
Я буду искать исцеления способы,
Коль вы мне помочь пожелаете взносами.
Но все же... рожайте еще, пока молоды.
***
Принцесса, не трите глаза вы так яростно,
Закончился сон: да, вы в море под парусом.
Вы были под действием зелья волшебного,
И все согласились, что вы сумасшедшая.
Как видите, берег родной отдаляется.
Знакомы ли мы? Вы забыли, наверное,
Была у вас раньше служанка бессменная.
Вы имя ее нынче вряд ли припомните,
Но вы обвинили ее, что из комнаты
Она утащила колье драгоценное.
Да, вы оболгали простушку невинную
С глазами большими, оленьими, дивными,
Ведь сами влюбились в вихрастого рыцаря,
Который хотел на служанке жениться той.
На все в этом мире, похоже, причины есть.
Служанка стерпеть не смогла унижения
И шрамов от розг; стала смерть ей спасением.
А рыцарь исчез из дворца королевского,
Алхимию стал изучать богомерзкую
И дьяволу душу принес в подношение.
Смиритесь, принцесса, не стать вам Величеством,
Надеюсь, вы примете правду стоически.
Хотели моей быть? Исполню желание -
До смерти об этом жалеть не устанете.
"За что?" - это, верно, вопрос риторический.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518590
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 21.08.2014
Был друг у меня. Потеряли давно мы связь.
Он очень старался, нигде чтоб не стать изгоем; он вечно боялся ударить лицом в грязь, что лужи широкие все обходил стороною.
Он смело мечты предавал, словно шум пустой, бесплотный, минутный и глупый – назавтра не вспомните. И худший кошмар его был осознать: чужой он в мире/стране/cвоем городе/собственной комнате. Признанья не жаждал, хоть был бы, наверно, рад, но жизнь предпочел все равно он спокойно-безликую. И голос его стал бесцветным (молчанье – клад), и сердце его еле билось, бесшумно тикая.
Зато никому никогда не создал проблем, никто не метнул в него камня – дурного слова, и пламя его не брало. Лишь кружился тлен, за плечи цепляясь, - но в этом ведь нет плохого.
И страх быть «другим», словно белая перевязь, всегда выдавал в нем трусливого подлеца, ведь он так боялся ударить лицом в грязь,
что жизнь прожил быстро,
напрасно.
И без лица.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518589
рубрика: Поезія, Портретная поезия
дата поступления 21.08.2014
Наша ведьма в избушке жила, что в глуши лесной,
Где и днем заплутать - ну до чертиков просто страшно.
Она зелья варила, читала со звезд порой
И смеялась над горе-принцессой с соседней башни:
Та все принца ждала в свои двадцать почти что лет.
И мечтала (мечты распускались - цветки ванили),
Что придет вскоре принц и откроет ей целый свет...
Дальше хижины ведьминой принцы не проходили,
Ведь чертовка красивой была, что лесной огонь,
И о той красоте менестрели слагали песни.
И герои ходили к чаровнице той - толпой,
Только лед ее сердца был крепок. Такой не треснет.
Прагматизм побеждал в этой ведьме пустой порыв,
Что был свойствен для юных леди куда попроще.
Но к чему, право слово, отбрасывать те дары,
Что идут вереницей почти что с соседней рощи?
Все герои те статны, красивы, как на подбор:
Ну, в смурной вечерок с таким – глупо ведь не согреться,
А затем заклинанье шепнуть - и пасюк готов,
Или жаба... И разницы нет, хоть то князь, хоть герцог -
Все равны перед зельем, кипящем в ее котле,
А особенно в роли банальных ингредиентов.
И не надо кричать, мол, колдунья погрязла в зле:
Лишь практичность служила причиной тех инцидентов.
А потом вдруг под вечер в бесцветной осенней мгле
На порог к ней ступил из краев неизвестных рыцарь.
Был он юн, но умен, интуицией не был слеп –
Он вполне мог бы стать для нее персональным принцем.
Ведьма слушала (он говорил), но не слышала слов,
Удивлялась - ведь в ней что-то теплое прорастало,
И все принципы стали казаться глупее снов,
Крепкий лед ее сердца – несломленный – вдруг… растаял.
И слова колдовские все напрочь – из головы.
Истончился защитный цинизм от такого стресса,
Только рыцарь пред ведьмой влюбленно не пал, увы.
Он всего лишь хотел спросить, где живет принцесса…
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518365
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 20.08.2014
Жизнь почему-то не любит хороших сценариев: пьесы ее часто в духе бульварных работ.
Мы в них играем, как можем (и часто неправильно). Что до концовки – не знаем ее наперед.
Пара актеров любовь разыграли прекрасную: все в восхищении смотрят, разинувши рты. Как быть с любовью той дальше, по жизни, – не ясно им, вот и бегут друг от друга, сжигая мосты.
Эти вот двое сыграли друзей убедительно, вместе прошли долгий путь с пыльной школьной скамьи. «Братья навек», неразлучны… Всегда поразительно, как это рушит вильнувший хвост лживой любви.
Там весь на нервах и морщит свой лоб озадаченно новый актер – словно рыба о хладный цемент! – реплики-то черновые, совсем неудачные! Эй, замените!.. Да только упущен момент.
Занавес пол вытирает широкими складками, зрителей – нет. Да и не было их никогда.
Грим оседает нам в легких седыми осадками.
Все. Отыграли, как надо.
Расходимся, да?
Кто б ее сжег - ту кладовку с кошмарными пьесами? Кто б режиссера с позором, взашей, выгнал прочь? Кто из актеров? – тиран, инженю ли, повеса ли...
Впору надежды бы скомкать и выбросить в ночь.
Жизнь допускает в театр, а здесь – свои правила. Хочешь, не хочешь - всем следовать им суждено. Если суровый расклад этот вдруг не по нраву вам – много путей есть на выход.
К примеру, в окно.
Смысла немного спасаться в тоске да истериках – на смех подымет пустующий зрительский зал.
Вряд ли сейчас я вам в этом открою Америку:
Жизнь вознесла только тех, кто отменно играл.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518364
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 20.08.2014
Устав от жизненных подножек,
Я шел куда глаза глядят
И встретил на дороге кошку
С пушистым выводком котят.
Она охоте их учила
И умывала языком.
Я умилился - как же мило! -
И призадумался о том,
Что жизнь не только мне подножки
Вставляет ровно через шаг.
Как, верно, трудно маме-кошке
Заботиться о малышах!
Она одна, а их - четыре,
Всех надо на ноги поднять.
И никого нет в целом мире,
Чтоб кошку в этом поддержать:
Кот алименты ей не платит,
При встрече дворник бьет метлой.
Подвала темные объятья,
Пушистый выводок родной -
Все, что у кошки есть на свете,
Все, что приносит каждый день.
Жизнь ставит все подножки эти -
Но перепрыгнуть ей не лень.
А я... а мне вдруг стало стыдно,
Что от проблем ушел, как трус.
Пусть будет больно, пусть обидно,
Но я за счастье поборюсь!
Жизнь любит подставлять подножки.
Запнувшись сотый раз подряд,
Я вспоминаю маму-кошку
С пушистым выводком котят.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518224
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 19.08.2014
В далёких краях, где нет снега зимой, у кромки дремучих лесов
Стоял старый замок. И жил в нём король, недавно лишь ставший вдовцом.
Все дни напролёт горевал о жене – о, как она смела уйти
В чертоги Творца, позабывши о нём и доченьках лет девяти?
А сможет ли он без любимой жены воспитывать тех дочерей?
Король огорчался. К войне он привык, к опасному блеску мечей…
А шить - не умеет, поёт, словно вол, готовый вот-вот умереть.
Движеньем нечаянным струны порвать иль смять колокольчиков медь
Способен вполне он. А к музыке – нет. В отчаянье вновь с головой
Нырнул наш вдовец… Но советник решил вдруг хлеб отработать весь свой.
Сказал королю он: «Гоните печаль вы, ваше величество, прочь,
Не дремлют учёные мира умы, вам запросто можно помочь.
Методика эта до смеха проста, ей год лишь всего или два:
Короче, воспитывать надо вот так…» - и сыплются градом слова,
Какие-то термины, списки имен светил современных наук,
И числа, статистики… Хоть наш король проценты считал за недуг,
«Дисперсия» слышал, как грязную брань, а за «педагог» - прямо в глаз
Лупить порывался, но понял он всё, что сказано было сейчас.
Методики суть заключалась вся в том, свободу чтоб девочкам дать,
Капризы терпеть, о запретах забыть и голос свой не повышать,
Пусть даже шалят. Им сей опыт затем, что с ним пониманье придёт
Всех связей и сложностей, сути вещей - так судит учёный народ.
И пробы с ошибками все осознать придётся принцессам в пути
От милого детства до взрослой поры – учителя ведь не найти
Получше, чем собственный опыт. Король об этом судил по себе:
Прошёл он немало тернистых дорог и был тем доволен вполне.
Принцессам всё в радость - с надсмотром никто отныне к ним больше не лез.
Получше пора познакомить теперь вас с каждой из наших принцесс.
Они были разными: солнце с луной, метель и безоблачный штиль,
Дорожка от дома в изысканный сад и путь трудный в тысячи миль.
Медвежьей походкой, угрюмым лицом Энлева была на отца
Похожа; и в башне любимой сидеть за книгой могла без конца.
Она боязлива немного была - сходилась с людьми нелегко, -
Тиха, словно мышка, что в норку свою забилась. Уют и тепло
Ценила, наверное, больше всего. Пусть кто-то сочувствовал ей,
Мол, бедной принцессе прожить суждено дурнушкой до смерти своей, -
Поверхность обманчива: в детской душе теплился добра огонёк,
Что тонкий лёд зависти к милой сестре заставить погаснуть не мог…
Агнесса красой в королеву пошла, пусть пухом той будет земля,
Все в замке привыкли её обожать: от конюха до короля.
Принцесса, чей лик словно соткан из грёз и солнечных нежных лучей,
Любого могла ненароком влюбить наивностью милой своей,
Ласкающим взглядом лазоревых глаз, улыбкой, изгибом ресниц…
А пела она, словно ангел, да так, что стайки диковинных птиц,
Живущих в большом королевском саду, смолкали стыдливо пред ней.
Агнесса была драгоценным цветком в веренице замковых дней,
Что мимо всё мчались, сливаясь в один до ужаса серый поток…
***
Прошло так пять лет и пять ровно зим. По-прежнему замок высок.
Принцессам четырнадцать. Зреет скандал – Агнесса причиной тому.
Её красота как цветок расцвела, тем самым накликав беду.
И слуг восхищение маленькой барышней чем-то сменилось иным:
У женщин лишь зависть плескалась в глазах, а что же касалось мужчин –
Принцессе с чего-то внимание их вдруг стало приятней вдвойне;
Служил при дворе её возраста сквайр – и в милой пустой болтовне
С ним новое что-то принцесса нашла: забавное сходство с игрой,
Где вместо игрушек - сплетения слов и взглядов таких, что порой
Горел вокруг воздух, как будто в печи, и сердце меняло свой ритм,
А тело же словно просило чего-то… большего, чем говорить.
Так, их обнаружили слуги в саду. В беседке, что скрылась в тени
Гигантского красного клёна: забыв про всё, целовались они.
Король в гневе праведном прочь со двора прогнал паренька-наглеца,
Агнессу хотел было он покарать – советник, как чёрт из ларца,
Явился немедленно и заорал, что метод нельзя прерывать,
Принцесса должна поразмыслить сама, неверность поступка понять!
Ей нужен сей опыт, а крики - отнюдь. Король поворчал-поворчал
И дочь отпустил – пусть подумает, что ж. Агнесса прошла в общий зал,
Где дамы шептались, играл менестрель, министры вели разговор…
По лицам гвардейцев невинно скользил принцессы лазоревый взор.
Энлева все так же сидеть в своей башне любила в компании книг.
Науку о числах она изучала и о превращении их,
Читала талмуды заморских религий, трактаты о свойствах веществ.
Затворницей стала в родном своем доме. Когда же хотелось ей есть,
Спускалась по лестнице, что от чулана на малую кухню вела.
И булочки с джемом лимонным оттуда Энлева обычно несла
В покои свои: кушать свежую сдобу приятней при чтении книг…
Короче, проблем она не создавала от действий обычных своих.
***
Минуло три года. Принцессы росли, как в поле кудрявый сорняк.
Семнадцать им. Улеем двор весь гудит. Творится какой-то бардак.
Во дворике замка на казнь спозаранку собрался весь честный народ:
Преступник соблазну подвергнул принцессу! И это четвёртый за год!
Ловили её с ними на сеновалах, в чуланах, в покоях фрейлин, -
Им тело со страстью своё отдавала. Менять как перчатки мужчин
Привыкла Агнесса. Король в плену гнева, советник опять заведёт
Своё о методике: «Не прерывайте! То возраст, он скоро пройдёт,
Пусть девочка мир познаёт, как желает, окстится, придёт её час,
И ум, и сознание скоро пробьются – и будет лишь радовать вас!»
Король – тот старался советнику верить, наукам, учёным, но вот
Здесь мысль появилась, тревожа серьёзно: а кто ж её замуж возьмёт?
Методика в деле. Приличия – что же, о них нужно напрочь забыть?
И злился правитель, и, чтоб было легче, повадился всех тех казнить,
Что пойманы были в Агнессы объятьях, хоть рыцари, хоть кузнецы…
Короче, он вёл себя так, как могли бы подобных дочурок отцы.
И в ночь после казни на небе сияла луна, взгляд невольно маня.
Принцессу в беседке садовник застал. И на этот раз сразу с тремя.
Хотелось сказать бы, что к этой поре Энлева вдруг стала иной,
Общительной и грациозной, как лань, прекрасной, как летний прибой
Под звёздами яркими… Только, увы, нет чести в обмане таком.
На булочках сдобных её разнесло, и в двери теперь лишь бочком
Принцесса протиснуться еле могла. И мусора вдруг набралась
Из книг, и теперь с этим мусором всем ходила, безмерно гордясь,
Презрением жаля, как ядом змея, с навозом мешая людей
Лишь словом одним. Доброта, скромность, ум – отныне не свойственны ей.
Затворницей в башне пробыть восемь лет и разум при том сохранить
Не вышло. И слушает бедный король, не зная, кого здесь казнить,
«Бог умер» от дочки на каждом шагу, о бездне рассказы, где зверь
Ужасный сидит, но любой человек ужасней той твари теперь…
***
Три года в том замке ещё проползли. Принцессам по двадцать уж лет.
И вроде кристально прозрачно, чего в мужья претендентов им нет.
Людская молва – самый быстрый скакун, и все уже знают давно:
Одна – отвратительна, как смертный грех, скучна, что дурное вино,
И ересь невнятную вечно несёт, и верит в ту ересь сама.
Другая – красавица, но в голове не водится явно ума,
Ведь каждый садовник, пастух, трубочист в постели её побывал.
С перин – и на плаху. Да только палач топор поднимать успевал.
Советник внезапно пришёл с сообщеньем, что метод пора отменять.
Сказал, что одиннадцать лет уж прошло и давно можно было понять,
Что в нём есть ошибка. Гвардейцев покликав, озвучил король свой приказ:
«Под стражу советника. Завтра – казнить. Или... лучше, сегодня. Сейчас!»
Казнили советника. В думах король, хотел бы вернуть время вспять,
Чтоб в строгости, в ласке отцовской стараться дочурок своих воспитать.
Но поздно. Последний волшебник давно уж взошёл на священный костёр…
Никто не поможет теперь. Потускнеет от злой безнадёжности взор.
***
Мораль нашей сказки довольно проста, но стоит проникнуться ей,
Ведь, если упустите - не наверстать: воспитывать надо детей.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518223
рубрика: Поезія, Поэма
дата поступления 19.08.2014
Город с электростанцией на берегу реки,
Как средь твоих сокровищ мне детство своё найти -
То, что всегда так дорого сердцу, сквозь времена?
Город молчит сурово так, хоть не его вина:
Стрелка перемещается, в миг – триста шестьдесят.
Мне остается маяться, что не вернуть назад
Дни, солнцем напоённые, мир, что ещё манил,
Тайны не обличённые; чувство, что хватит сил
С утра гулять до вечера в зелени луговой,
Поиск вести свой вечный и вечный вести свой бой:
С вредным соседским мальчиком, с тёмным подвала ртом,
Что нас зовёт – иначе как страх побороть? C котом,
Злобным сиамским мурзиком, с миром больших людей,
Не признающих музыку детских чудных идей
Произведеньем сносным и рубящих на корню.
Даже противных взрослых тех я всё равно люблю.
Гонки с велосипедами. Полный старушек двор.
Крики звучат победные - значит, у нас футбол.
Войны с детьми соседскими, старше те лет на пять:
Ссадины были вескими - странно теперь скучать.
Куклам одёжки сшитые нами – всё вкривь да вкось.
Часто коленки битые: так уже повелось.
В прятки когда – на дерево, там нас уж фиг найдёшь,
Будем сидеть в истерике, яблоки грызть - как, всё ж,
Нам их неспелость нравится. Ветки в бока - остры.
А возле речки – праздники и на песке костры.
Важно, неспешно крутится старое колесо,
Вверх – метров двадцать. Трудится, чтоб красоту лесов,
Милость заток, холмов изгиб зрителю показать,
Мол «Посмотри, как здорово! Можно ли покидать,
Эти места прекрасные, праздники и друзей,
С кем одолеешь пасмурность самых ненастных дней,
С кем будешь луны алые с ужасом замечать,
Карты раскинув старые, демонов призывать?..»
Сложно, увы стараниям, дурости позабыть.
Словно зверёныш раненый – дико хотелось выть,
Но на судьбе написано прочь было уезжать.
Что ж. Значит, ждать каникулы, клясться не забывать
Ни о венках из клевера, ни о зелёных днях…
Время, как ветер с севера, холод несёт и прах.
Город с электростанцией на берегу реки.
Стали все разъезжаться и только лишь старики
Так же на тех же лавочках речь ведут о своём,
Сидя в домашних тапочках. Меньше их с каждым днём.
Крышка от гроба вновь чернит, шёпот звучит опять.
Просто так и обыденно - страшно то испытать...
Всё здесь теперь… испорчено? Новый стоит вокзал,
И колесо разобрано местными на металл.
И от электростанции речка уводит вдаль.
Что теперь оставаться здесь?
Лучше пусть будет жаль.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518093
рубрика: Поезія, Городская (урбанистическая) поезия
дата поступления 18.08.2014
Сестра Петронила с рожденья толстушкой была, лицом миловидным природа не наградила.
История эта в обычный день началась, с того, что соседский сынок обозвал крокодилом.
Она в монастырь пришла ровно в пятнадцать лет, как поняла только, что жизнь нелегка мирская для тех, у кого красоты средь достоинств, а доброе сердце изъян сей не возмещает.
В стена́х монастырских нет времени горевать о том, как могло б сложиться. Творцу не мило, что в омут унынья повадились все бежать, работы страшась; но только не Петронила: хозяйство вела, вышивала два раза в день священные знаки на кипенных покрывалах. Ей все было важно, чужда ей, казалось, лень, весь жизни огонь Петронила труду отдала. Порой доводилось ей сёстрам стряпать обед: шедевры вершила из специй, морковки, риса (да только решила, что Петре готовка во вред, наставница строгая - старая аббатиса). И с детства к молитвам у Петры лежала душа. Так, жизнь без сомненья призванию посвятила.
Но в мысли настойчиво рва́лась, покой весь круша, мечта, чтоб хотя бы глазком увидать крокодила.
А в книгах писалось, что те слишком уж далеко: в болотцах и речках всё дремлют в спокойной неге, в тех странах, куда не добраться, увы, пешком, где круглый год – лето, что не допускает снега.
Пришлось ей забыть о наивных мечтаньях.
Но вот молиться старательней стала с тех пор Петронила в надежде, что будет доволен ей добрый Господь и хоть перед смертью покажет того крокодила.
***
Декада прошла.
Петрониле уж двадцать пять.
Во сне совсем ветхой старушкой ушла аббатиса. Сестринство же Петру хотело на пост выдвигать, но та отказалась: путь скромности ей предписан.
Всё так же старательно, с чувством трудилась она, молитвы читала с огнём жарким в преданном сердце. И жизнь эта, в целом, счастли́ва была и полна.
Мечта же за годы лишь только успела пригреться.
***
Спустя много лет, уж в почтенную старость войдя, уснула сестра на скамейке под солнышком майским.
Приснился ей сон, где она, средь барханов бредя, доходит до речки - тонюсенькой, словно в сказке. Растет очерет из неё, но какой-то… не тот, что Петра видала в болотцах заброшенных прежде.
Ну, что ж, не по Англии, значит, сон странный ведет… и старое сердце колотится в робкой надежде!
Так, к берегу выйдя реки, что звалась в книжках «Нил», зелёную длинную морду узрев среди ила, счастли́во смеётся она: ну, привет, крокодил!
***
На том завершился земной путь сестры Петронилы.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=518092
рубрика: Поезія, Сказки, детские стихи
дата поступления 18.08.2014