| Сторінки (3/231): | « | 1 2 3 | » |
Вечность проходит в прочтении слов и смыслов (в моей базе данных слишком на многое нет ответа). Чувства таких, как я - это сбой, ошибка, аналог расстройств аутического спектра.
Мне, пожалуй, не стоило вовсе тебя слушать, как и читать тебе вслух Винниченко, Ницше и Достоевского;
мне не стоило даже думать о том, чтобы задумываться о чем-то духовном и вечном.
Мир держится на соблюдении правил. Знаешь, мир так легко разрушить. Вот рецепт: идеальный разум, не имеющий - ищущий душу.
Мне не стоило слушать биение сердца в твоей груди, слишком долго глядеться в серо-синюю бездну, как, впрочем, не стоило после смотреться в зеркало, а видеть тебя и в тебе отраженное небо.
Не умеющий чувствовать, я просто хотел понять, пальцы в плоть твою, будто во ртуть погружая. Ты недвижим, ты бездыханен и пуст. Ты - мой мир, что распят на кресте познания.
Бог - ты знал? - лишь один из синонимов человека
в настройках по умолчанию.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=866419
рубрика: Поезія, Городская (урбанистическая) поезия
дата поступления 29.02.2020
Курьер (белый мужчина, лет сорока пяти, около года был безработным, ныне работает от безысходности и необходимости погасить долг по алиментам; есть дочь, Сара, четырех с половиной лет) приносит конверт четыре на восемь дюймов. Внутри - твои имена. Имена твоих я (правильно ли сказать "имена твоих ты"?)
Усмехаешься в воспоминаниях, мол, значит, он пуст? Правильно ли сказать, по человечески ли: полон моей пустоты?
Вес не могу понять точно; что-то сбоит внутри, что-то сбивается с ровного ритма (как от твоих касаний былых). Вес в промежутке от двух с половиной до почти двадцати двух и пяти. Слишком большая погрешность в расчетах, ты не находишь?
Вот и я не могунайти.
Оставляю на чай восемь долларов сорок четыре цента (сентиментальность? Ты, помнится, умер всего за минуту до без пятнадцати девять. Чертова не привыкшая к точности/ровности почти человечность) - так социально принято и так правильно; интересно, станут ли после меня считать пособником его неминуемой смерти? Эти деньги он спустит на сигареты, а ему непременно пора бросать не позднее, чем через четыре месяца.
В противном случае в пять у Сары не будет отца. Останутся только плита на кладбище,
одиночество,
память,
страх.
Он уходит, и мы остаемся вдвоем: ты и я; не умеющий чувствовать и неосязаемый. Я вскрываю конверт. На часах без семнадцати двадцать один. Сорок восемь секунд я дышу за двоих, а потом как-то буднично, вскользь, точно так же, как ты,
исчезаю из мира почти живых
и стираю себя из памяти.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=866355
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.02.2020
- Снова чув-ство-вать? - говоришь привычным своим механическим, безоттеночным, передергиваешь затвор,
бесконечно долго смотришь в упор
в безразличный распахнутый взгляд творения рук механических/замысла не человека, но бога;
кривишь рот, силясь губы сложить в улыбку,
а не в что-то иное, не человечье, не ангельское, не звериное, упрямо не радость в себе отразившее, а сердце (увы, бессердечной) машины.
Вспоминаешь построчно каждое из позабытого, все не спетые вместе песни, не прозвучавшие вслух или в мыслях слова, не сотворенный образ, все непрожитые из чувств, не написанный более никогда и похожий на эпитафию эпилог,
спусковой нажимая крючок
до.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=866354
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 28.02.2020
Серые шепчутся смыслы,
серое плачет небо,
Серые будни серость
хмуро ведет на расстрел.
Я опускаю руку в серые волны муки,
Серый, как прочие люди.
Кровавый подбой на плаще.
Капли картечью по волнам -
Я не ищу покоя. Мне не найти покоя
Покуда шагает по морю
Странник с крестом на спине.
Море скрипит молитвой,
серой ласкает стужей.
Касаюсь его, как друга,
Ушедшего век назад.
Скупо и метрономно
море мятежит душу,
серостью нежно душит,
привычно стучит в висках.
В час предпоследней битвы
серость багрится кровью,
я улыбаюсь морю
и делаю молча шаг.
Плотник идет навстречу.
Ноги увязли в лунном.
Смотрю на глядящего хмуро
С терновым венцом на главе.
Море рычит свирепо,
Милость сменив на гнев.
Устало вздыхает пришедший,
На лунный садится свет:
- Где, - вопрошает, - души,
Которые нравились мне?
**
В серые-серые волны
Серая бьет картечь.
С лицом, посеревшим от горя,
мой гость
обнажает
меч.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=853716
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 05.11.2019
знаешь, щурюсь порой в недопетые сны, недопитые строки, не сорванные лепестки ярких желтых гербер на тронутых инеем предрождественским подоконниках, улыбаюсь: сирень в цвету, значит, я прогулялся по вечности вновь от весны до весны, в первом слове лета которое лето уже не ты, в конце августа нет ни намека на тысячи рек и грядущую осень, и хладный ее покой; мои рифмы строги, скупы и порой смешны, а звучание клавиш безмолвно и шепчется сумраком между строк; мне пора уходить на запад, на север, на юг и восток, я свои расчертил и дороги, и тропы, я отметил на картах крапленых свои пути, мне осталась самая малость, всего ничего, но, знаешь (конечно же знаешь!), я спутал все карты, бездной любуясь своей и немного ее смущая, наслаждаясь ею, а не с опаской вглядываясь, я совсем позабыл забыть, моя дорогая, самая преднамеренная моя из случайностей,
мне уйти
или остаться осталось.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=828891
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 13.03.2019
….и когда тонкими своими губами лживыми я коснулся мертвых уст твоих, видит бог (и упрямо не замечает дьявол), те дернулись, будто бы силясь не то улыбнуться, не то принять первый прощальный мой поцелуй. После тебя сожгли, разумеется, как полагается в наших краях, чтобы посмертие твое было легким, как ветер, развеявший прах твой. Но чудится мне, что сожгли тебя, княже, живьем. Рад бы не мыслить дурного о господине своем, порой и не мыслю, покуда взгляд хмурых очей моих не падет на прощальный твой дар.
***
Ты был человеком дела, я – человеком слова. Впрочем, порою я и вовсе задаюсь вопросом, был ли ты человеком.
Чудное в краях наших делалось, когда княжну Марию сосватали за пришлого господаря. У Марфы волколаки овец порезали, у Емельяна с женой на сносях дух лесной старшую в лес увел, а та после воротилась, да новорожденного выпила насухо. Крестились люди, даже попы крестились, веруя в Господа нашего да милость его, и я, малой да хромый, крестился бывало, так на паперти принято, когда милости людской просишь, не божей. Подавали мне до свадьбы княжей чуть не в три раза боле, чем раньше, «помолись», - говорили, - «человек божий, за княжну Марию да за батька ее ополоумевшего, как можно так – дитя, в коем души не чаял, за пришлого черновласого (глаза – пламя адское, губы в усмешке кривит) отдать? Али у нас своих князьков мало? Прошлый год, помню, с Любушем Мария миловалась, просила батька замуж за того отдать…» Я слушал. Поддакивал. Сам сказывал: любо-дорого слушать, я, помню, как касался языком слова, так то патокой лилось али сталью звенело, али травушкой стелилось, али тварушкой кралось. И молился, бывало, как просили. Без усердия молился, простигосподи, знал ведь – не услышит Небесный, своих дел по́лно. И тот не слышал.
Заприметил ты меня у церкви в тот самый день, как под венец княжну вёл. Пред ликом Господа взял её в жены, а после взгляд свой нечестивый на меня обронил, будто камнем хребет перешиб. «Пойдешь, - сказал, - со мной». И двум слугам своим кивнул, чтобы те взяли под руки, да поволокли хро́мого следом, чуть что не волоком. Ты человеком дела был, помнишь? Если ты был человеком.
Батька княжны скончался первым, зачах, только луна круглая успела серпом смениться, занемог, сгорел, бедолага, упокой Господи грешную его душу. Княжна дольше мучилась, было понесла от тебя, да дитя во чреве её и убило, да само издохло, не рождённое. Ты осунулся весь, разом будто бы постарел, седина кудри черные посеребрила, почудилось. Не то и впрямь княжну любил, не то чадо свое, так криком полупустые комнаты замка не огласившее. Как Мария, прости Господи это невинное дитя несчастное, богу концы отдала, ты повадился, аки тать, наезжать в деревню, девок портить. Много тогда баб перемерло, один только плотник грешным делом радовался, даже помощника взять ему пришлось: стар был мастер, не поспевал домовины строгать. А потом плотник помер, аккурат когда первая встала из тобою обрюхаченных. Тогда-то и повелось в наших краях померлых сжигать. Чтобы посмертие их было легким, как ветер. Али чтобы муки адовы испытали, еще землю не покинув, не знаю.
Шел мне уж тридцатый год. Попривык к тебе, к хладным касаниям сизо-белою кожей обтянутых узловатых пальцев твоих к ржавым моим волосам али к плечу. Заглянешь, бывало, на кухоньку, кивнешь, мол, ко мне ступай, хро́мый, сказы сказывай, я послушаю. Нравилось тебе больно, как я слово на слово нанизываю, да одно время с другим сплетаю, байки баю, даже засыпал, помню, на железном своем троне, и гончие засыпали подле ног твоих.
Сызнова ты не оженился. Свататься хотел к княжьей дочери Марфе, да та занемогла и захирела, совсем дурна собой сделалась, отозвал сватов, плюнул, погрозил, помню, небесам кулаком.
В ту пору полюбилось мне, княже, как Тихон, упокой Господи его душу, ладно резал по дереву да по камню. И кубки резал – будто живые цветы выходили, и манки охотничьи резьбой украшал, и утварь кухонную – заглядение. Все чаще стал я сиживать у Тихона в мастерской, сяду, бывало, в уголке, вперюсь очами в руки его ловкие да резец в тех руках, и смотрю, как ладно и споро мастер работает, будто сказку сказывает, как под умелыми пальцами его оживает дерево али камень. Замилуюсь, да и не услышу, бывало, как ты, княже, кличешь. Хмурился ты. Попервах, помню, думал прогнать Тихона, а после – напротив, ласкою своею одарил да милостью. Раз принес мне Тихон кубок резной, очи долу, протягивает мне, лепечет (дитя ведь был совсем, поди только осьмнадцатый годок пошел), мол, князь кланяться велят, прими, не побрезгуй, хро́мый.
Чудны дела твои, Господи.
Не понимал ничего, доколе однажды не вошел ты в спаленку мою, аккурат я к ночи помолиться успел, да книгу святую отложить. Вперил очи свои диавольские в меня, дышишь, будто зверь загнанный, уста свои отверзаешь с трудом, будто лавой плюешь – не словами соришь. Говоришь, мол, подойди ко мне, хро́мый, поцелуй меня, хромый. Силой брать тебя сызнова не хочу, любо хочу. Лаской, говоришь, одарю, милостию своей, замок наследуешь мой, как меня не станет, княжить будешь, оженишься, ты, говоришь, человек светлый, люд тебя жаловать будет, не станет бояться да дочерей своих прятать, дети твои княжить будут, мир настанет, разве не хочешь ты этого, хро́мый? Иди, говоришь, поцелуй меня.
Чёрт меня дернул зардеться, будто девица на выданье, дёрнуть плечом, да ответствовать, дескать, сердце отдашь свое – поцелую уста твои, княже. Рассмеялись слова мои в очи твои огнистые, плетью хлестнули наотмашь. Сжал ты уста, ничего не ответил, развернулся круто да прочь ушел.
А наутро, только заря небеса залила кровью, пришел ко мне Тихон, бледный, ни кровинки на лице, губёшки трясутся. Протягивает мне шкатулку резную, шепчет, мол, князь кланяться велят, прими, не побрезгуй, хро́мый. Только взял я ту в руки, пал Тихон замертво. Извел паренька, изувер. Упокой Господи невинную его душу. Кликнуть хотел слуг, да любопытство меня сгубило: не утерпел, открыл принесенный дар, жизни юному мастеру стоивший. А там, на бархате черном, что изнутри, смотрю – бьется рубиновое, как живое.
И тогда вошел я в спальню твою, склонился над хладным телом твоим неживым и коснулся тонкими своими губами лживыми мертвых уст твоих.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=817281
рубрика: Проза, Лирика любви
дата поступления 12.12.2018
Я, признаться, не очень умелый портной. Вот смотри: облака, времена и мысли. Неуклюжие. Рваные. Латаные. Перешитые. Перекроенные наново, переиначенные, преисполненные не то словами пустыми, не то сакральными смыслами (что писал между строк, я, конечно, уже не вспомню). Все карманы мои полны пустоты и монетного звона (тебе он кажется колокольным), мои губы искусаны (ты приходишь за запах и вкус моей крови, отражаешься снова в глазницах моих (окна в души мои занавешены светлой чёлкой)), я тебе говорю: стреляй, я приказываю: разбей, а потом собери осколки, в этой вселенной без них беззвездно. Ты смеешься, руки твои дрожат, когда взводишь нервно, почти неумело курок, я сажусь в позу лотоса (знаешь, нимб мой давай назовем луной) и роняю сакральное семя ом
в чей-то робкий
нетвердый
слог.
Выстрел. Кровью луна запятнана. Звезды в небо впиваются перелатаное цветом яблони, в буквы небесные складываются, я смеюсь: изучи алфавит, сможешь имя мое из осколков сложить – приходи, прикоснись ко мне сызнова пустотой, я вложу в барабан патрон, ты попробуешь снова сыграть со мной, и собою вычеркнуть между строк.
Я, признаться, не очень умелый портной.
Но уж очень
хороший
бог.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=798130
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 04.07.2018
Verrà la morte e avrà i tuoi occhi
Мы встречаемся снова: нарочито вскользь, так предельно придумано по касательной, будто следуя строго за вечность приевшимся строкам классиков, помыслам Канта ветхим, бездоказательным и Евклида пятому постулату; ты мне хмуришься, мне говоришь: прощай, я улыбаюсь: ну что же, здравствуй. Вечность слышит твой голос, ломается, рушится, млечным становится прахом, бесконечной россыпью воспоминаний, чьих-то сбывшихся слов и молитв, чьих-то вовсе не сдержанных обещаний, чьих-то чаяний, вер, скорбей, грёз и снов, разделенных на до и после, перечеркнутых судеб и выбранных перекрестков, бесконечных рождений и выстрелов в спину/в висок/в упор. Ты не можешь простить меня до сих пор, впрочем, я никогда не просил прощения. Порох звезд вырождается снова/всегда в ничто, ты плечом задеваешь мое плечо, высекая искру блудливую. Моё «здравствуй» становится эхом большого взрыва.
Исчисляю, измерив и взвесив, сызнова структурирую, наделяю душой и духом, нарекаю именем, твоих губ касаюсь своими в бесконечном безмолвии молчаливом, ты становишься тишиной, время делает шаг, и еще один, и еще,
всё, как прежде, ступает своим чередом.
**
Мы стоим. Между нами стеклянное полотно с нанесенной на оное амальгамой, исцарапанное и израненное, заключенное в памяти серую хладную клеть; ты вдыхаешь, на выдохе нити срезаешь со мною зашитых век, капля крови кажется родинкой на щеке. Повторяешь за Бродским/Павезе, в зеркальную взглядом впиваясь гладь:
смерть придет, у нее (ты знаешь?)
будут
твои
глаза.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=779004
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 25.02.2018
я беру огрубевшими пальцами, привыкшими равно творить/убивать, тонкую, прочную ветвь березы, не успевшей увидеть по воле моей свой еще один стылый холодный март, округляю, срезаю сучья, довожу ее (толку то!) до ума, короную заточенной сталью, перья дергаю из крыла, повторяю рождение стрел то ли сотню, то ли тысячу раз; сквозь прорехи в усталых крыльях мне видится/чудится небо, будто бы предлагает мне помощь, я не верю ему ни на слово более, отвечаю по книгам, мол, знаешь, с меня довольно, если я захочу, далекий суровый бог мой, я, конечно, возьму, но сам.
предо мною недвижная вечность, тобой обращенная в камень, последний же суть есть прах, даже взгляд не взлетит: споткнется о хмурые скалы, разобьется, Икаром на острые гребни упав. я сажусь на пороге давно предначертанной битвы, там, у самой двери открытий, я смеюсь: мое имя останется в титрах под пометкой осознанно выбранной анонимности, в папке «спам» или в сотнях тобой не прочитанных, ты меня не узнаешь из тысячи тысяч других, одинаково павших, вызов бросивших, битву (но не войну) проигравших, не правда ли, боже? (или стоит звать тебя папой?)
мои пальцы смыкаются
на.
**
вечность первый взрезает выстрел, кровью темно-лиловой окрасив недвижные небеса, тени вер и мечтаний собой пригвоздив к камням, звоном бьется о скалы тугая и злая моя стрела, высекая из камня искру, обнажая нечеткий абрис того, что спрятано там.
я сижу: все исчислено дважды, взвешено и измерено,
(окровавлены руки; значит, пусть будет так),
и смотрю бесконечно долго,
(превращая в надежду неверие),
как дракон за драконом
свои
разверзают
крыла.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=773032
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 24.01.2018
ты смотришь, не отводя неподвижного взгляда, не обронив ни слова, ни жеста, в душу вглядываешься бесстрастно, беспрепятственно, беззастенчиво; напротив – кузнечик, который хотел быть бабочкой: ломкие тонкие пальцы, ключицы, выпирающие сквозь бледную и пергаментную, расписанную блеклыми именами старыми, если стереть – порвется, треснет, лопнет по швам и шрамам: первые наложены неумело, вторые так же неумело на коже оставлены чужими прикосновениями, собственными воспоминаниями и изредка/часто одноразовым не шприцом, а лезвием медицинского скальпеля; ребра – совсем ненадежная клеть для горячного и горячего, ярого, в ней запертого, научившегося за бесконечные восемнадцать вдребезги разбиваться; голос дрожит, бросает сквозь щель в двери пригоршню лжи, обманчиво милосердной, в зыбком мареве дней тающей: да, конечно, мама, я скоро спущусь, позавтракаю; чудится, будто тощий и впалый, бледно-синюшный слишком еще выпирает, все портит – это из-за вчерашнего, утром себе позволенного, спелого, сочного, сладкого яблока, таким змий соблазнил дурочку-Еву, а та – Áдама, лезвие полосует бедра в рамках привычного наказания; руки дрожат, скальпель со звоном/стуком глухим падает; в коробке на полке (рядом с полупустыми пачками фуросемида, эфедрина, флуоксетина) закончился детский пластырь, знаешь, такой, со звездами и цветами, машинками, пингвинами из «Мадагаскара», красавицей Барби, значит надо чуть-чуть подождать, сама остановится тёплая, терпко-алая.
ты смотришь из самых зеркальных бездонных глубин взглядом своим неживым, немигающе-выжидающим; напротив – кузнечик
в бабочку
превращается.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=770551
рубрика: Поезія, Очерк
дата поступления 10.01.2018
ангелоловы с крылáми чужими изломанными, со временами в карманах, в прах перемелеными/перемолотыми, сидят на краю ойкумены, бездорожье млечным вычерчивая, перекраивая ткань вселенной, дыры озоновые латая под дым две тысячи пятой/шестой/восемнадцатой/первой сигареты с ментоловой капсулой, читая взахлеб не то маяковского, не то бродского, споря о битниках/ангелах до хрипотцы в голосе или до хрипа в легких, карму седую, невзрачную в черные дыры сплевывая; что-то родится после – от вселенной и до дракона, крылья свои разметавшего точками яркими, созвездием замершего за минуту до взрыва (малая копия – ядерный), но не деструктивного – созидающего.
**
мы поднимаемся вместе на холм, я обнимаю тебя за плечи, неловко цепляя ладонью/запястьем твои снежно-белые крылья; небо усыпано (будто крошками) звездной сияющей пылью, рассыпанным было прахом времен или пеплом ментоловых, а может и вовсе второй мировой порохом; ты говоришь мне, я помню и чувствую все, но не слова, а голос, улыбаюсь, не скалюсь с азартом охотничьим, говорю, мол, смотри: двое свесили ноги в вечность, решили перекурить, приютившись на не продолженном не то тупике, не то перекрестке; тот, что слева, с заплечным залатанным, это я, не успевший свою проиграть войну, позабывший не то вернуться, не то вернуть что-то значимое и беспредельно важное.
ты киваешь
касаешься губ
не губами, конечно же, нет,
но пальцами
я лопатки целую
в ответ на твою добровольную тишину
не ножом, по привычке, с размаху,
а нежно и медленно –
скальпелем.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=770051
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 07.01.2018
ты смыкаешь пальцы на пустоте, успевая коснуться следа худых запястий, ты смеешься, и бездна на потолке смотрит в очи твои немигающее и опасно, ты киваешь, ладонью хлопаешь по ковру, мол, давно не чужие, давай, присаживайся, вместе будем читать о тех, кто целуется на ветру, кто далекую южную степь променял на таёжную грусть, кто однажды хотел уйти, но совсем позабыл остаться, а потом, пожалуй, послушаем песни о грядущем да о былом, и, быть может, даже о настоящем, о поездах/самолетах никогда/привычно запаздывающих, о сокровенных тайнах и лайках под фотографиями, о сексе в шестнадцать и сигаретах за старыми гаражами, о полуправдах, в которых никто никогда не раскается, об углях, что тлеют, так никогда до конца не сгорая.
бездна скалится и не спускается.
ты сминаешь в пальцах обрывки полночных грез, допиваешь кофе, остывший в шестом столетии, вспоминаешь вскользь и будто бы не всерьез: ведь была стремянка, вот только где она, все старательно смотришь в экран, а не в угол на угольный, бездною ставший из белого, потолок, отвечаешь в сети, что все, конечно же, ок, ты сам как, почему не спишь, на дворе уже сотую вечность ночь, видишь – стелется млечный путь, уводящий в бездонную пустоту и в немую бессонную глушь? без пробелов стираешь сто два, с пробелами сто двадцать пять, допечатываешь к глаголу второго спряжения мягкий знак, отправляешь, забыв дописать вопросительный, или, может, не в памяти дело, а кто-то его украл, отражаясь в буквах, как в зеркалах, замирая тенью заплечной во вьюжных ночах января, кляксой падая с кисти/крыла/пера, что под кожу въелись в какое-то из «вчера», закрываешь мерцающий синим, мол, ты знаешь, сдаюсь, пора.
бездна скалится.
щурится.
медленно
делает
шаг.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=769914
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 06.01.2018
ничего не было, знаешь: ни этих стен, ни глухих и безмолвных, разбитых на буквы, растерянных на перекрестках слов, ни ожиданий не было, ни чудес, ни снов, ни единой ноты простого в чем-то безумно сложном, ни отчаяния, ни надежды, ни безрассудно оставленных в настоящем, будущем или прошлом и не сбывшихся никогда грез и чаяний, ничего не было или попросту не случилось еще/не осталось: разобрали по акции перед праздниками, растащили на сувениры, подарки, прочие знаки внимания социально принятые, приемлемые и одобряемые; ничего не было, знаешь, я вошел в самую звонкую из самых глухих пустот, я за вход заплатил не записанным в свой фиолетово-черный сном, разменяв его на ничто, я себя почти наглухо запер молчанием, межстрочье оставив для выемок и борозд, чтобы ты, распяв себя или приняв, вдруг стал ключом. ничего не было, знаешь, tabula rasa, чистый холст из обрывков полотен, закрытых, не тронутых буквой файлов в программе word, из придуманных заголовков, рваных-мятых не то простыней, не то полос тех газет, что не умерли в тираже в пятьдесят или, черт с ним, даже в пятьсот, разумеется, тысяч, не штук, тех, что не были проданы/розданы будто котята с рук у какой-то из станций метро, никогда опорочены не были былью, никогда журавлиным (на счастье) не стали клином, никогда, разумеется, вовсе не вышли в печать; ты, конечно же, знаешь, просто не можешь не знать: вовсе не было ничего.
это значит, что-то пора
начать.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=769912
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 06.01.2018
Я силюсь тебе улыбнуться, а выходит - кривой оскал; ты, значит, во двери стучал, о пороги бился, сбивал башмаки о дороги, всюду меня искал? Мнешься, краснеешь, долу отводишь взгляд - я скалюсь приветливо-мерзко, мол вот: разыскал. Не рад? Не то рисовали песни, баллады, обрывки слов? Не то ты во мне увидел, придумав себе любовь? Молчишь, сжав в руке упрямо (добро б - пистолет, но нет!) ворох бумажек старых, горевших не раз в огне. - Что там? - грозою хмурой срываются с губ слова. - Сплел мне венок сонетов, да некуда возлагать? А может позарился глупо на ворох времен в кармане? Каким ты пленился обманом, что стало тебе отравой? Сказки о том, что вечность мне - словно дом родной? Хочешь немного правды, о том, что берет за постой старуха по имени Время, дева, по имени Долго, дитя, нареченное Вечность? За этим пришел вопросом? Этих искал ответов?
А может сманили просто тебя вездесущие слухи о том, что мне служат духи: сильфы, сильфиды, джины, полчища саламандр? Ты хочешь низвергнуть в пучину свой персональный ад? А может ты сын генерала, мечтающий о войне? Но только пять старших воюют: дай угадать, кто где. Первый уже фельдмаршал, за третьим - горою флот. Второй покоряет небо, четвертый - приник к земле, и собирает жатву его leupóld mark eight. Пятый...прости, помянем. Недавняя из потерь? Нелепо, неверно, глупо - но что уж жалеть теперь? Не жалость, но только ярость тебя привела сюда? Жажда не славы, но мести, стремление побеждать? Нет, здесь дало осечку шестое мое чутье. Нет в тебе жажды мести за прах, что твоей семьей звался совсем недавно, в детстве давал курить, в играх водил в атаку, ты звал себя - меч, он - щит... Нет, тут причина иная. Дай мне подсказку, знак. Я чую - есть правда в сказке, что я тебе рассказал. Я знаю, есть в этом правда, да только совсем не вся.
Опять избегаешь взгляда прямо в мои глаза. Боишься, что бездна раньше, чем ты, заглянет в тебя? Боишься лишиться опоры, своих костылей из слов? Или что буду в кошмарах преследовать вновь и вновь? Не бойся, тебе уж больше не видеть ни слов, ни снов. Конец есть любой дороге, своей ты - уже нашел. Не вспыхнет в ночи кромешной свеча в небольшом окне, в избенке, где дряхлая Сольвейг верит - вернешься к ней. Не даст тебе лженадежды блеснувший во тьме маяк. Никто из богов и смертных не даст тебе боле знак. Не ляжет у ног клубочек с нитью, что тоньше всех. Не сыщешь назад дороги, не явится помощь извне. Все, что ко мне приходит, навек остается - мне. А век минет - ну что же, там поглядим, дружок. Ты будешь безвестным прахом и, может быть, ветерок мягко тебя подхватит и понесет вовне. Нет, отниму надежду: ветра здесь вовсе нет.
Чу? Ты смеешься, мальчик? Держи-ка себя в руках. Я понимаю: страшно. Да, понимаю страх. Уволь, никаких истерик, слез и немой мольбы. Дóлжно тебе бояться, молчать, мять в руках листки...впрочем, коль хочешь - смейся, время придет тоски. Но кто ты? Все брезжит чувство, будто тебя я знал. О, может ты сребролюбец и просто богатств искал. Прослышал, мол в дали дальней несметных сокровищ - тьма. Тьму разыскать недолго, во тьме - отыскать меня... ну что же! Смотри, давай же: видишь златые горы? Видишь, бурлит, как море, жидкое серебро? Гроздьями гнева виснут рубины, алее крови. Вся замирает память в медовом плену янтаря. Что ты не смотришь, парень? Думаешь, мишура? Думаешь, бог иллюзий правит тут вечный бал? Нет, ты не жаден денег - жадных я повидал.
Что стало тебе стрелою: не в сердце, а "вот те путь"? Дай мне подсказку, мальчик. Дай мне хоть что-нибудь. Нельзя заглянуть впустую в пустейшую из пустот. Скажи мне, мой милый мальчик, что же тебя влечет? Какой из осколков в сердце впивался сильнее страха? Какой из оттенков правды казался дороже злата, сильнее любовной неги, вечности или власти? Ты кажешься глупым смертным, что прячешь за этой маской? Какой из арканов старших стоит за твоей спиною? Неужто в долине Гизы, среди песков пустынных тебя изваяли Сфинксом? Или Господь однажды тебя сотворил из глины, вдохнул в тебя душу, разум, дал тебе власть дать имя? Кто ты, мой братец-Адам? Что ты, мой братец-Сфинкс? Снова молчишь? Не надо. Пожалуйста. Не молчи. Прочти свои вирши, мальчик. Придумай меня живым. Дай мне взглянуть на сердце, не вырвав его из груди.
Силюсь оскалиться яро. Выходит опять ничто. Вновь вопрошаю глухо, кто ты, иль, черт побрал бы, что? Молчишь, таешь зыбкой дымкой, становишься явью-тьмой. Я допустил ошибку, когда вдруг поверил, что...кто-то откроет двери, кто-то сюда, как встарь, войдет, сжав в ладонях потных меч, револьвер, фонарь. Никто не приходит в вечность тысячу тысяч лет. Ты - лишь иллюзия, братец, мой полуночный бред.
Ребенок смеется - шутка забавная удалась. Вот тебе бездна, мальчик, вот тебе сила, власть. Вот - ворох легенд постылых, вот - вереница дев. Не заскучаешь вовсе, слишком уж много дел. Вот - знания, вот - богатство, вот алчные подлецы: тот слишком охочий до славы, этого злато манит, третьему нужно войско, чтоб силой заставить брата признать, что и младший может положить на лопатки старшего.
Вот время - смотри-ка. Охочих до вечности - бездна. Идут безмятежно, шагают один за другим, ищут, как жизнь умножить, забывая при этом жить. Века пробегут - не заметишь, тысячелетия - миг. Вот, посмотри, мой мальчик, сколько чудесных книг. Как ты хотел однажды, ты - оказался в них. Монстром, земли проказой...подумаешь! Ерунда. Главное - слухи, мальчик. Есть слухи - и есть толпа. Подхватит словцо, осыплет золотом-серебром, кто-то припомнит: видел, ну, может не я, сосед...в пещере сияет злато, ярче, чем белый свет. Дед сказывал будто прадед однажды туда зашел, жил потом - не пятнадцать, а триста годков еще. Подхватит молва людская, вмиг разнесет по свету. Не заскучаешь, мальчик, ни продыху, ни просвету тебе от гостей не будет. Так было, так правда было, да только с веками люди забыли сюда дорогу, золото стало пылью, порохом - изумруды, рубины, что были кровью, снова пролились кровью; в воздухе пахло смертью, в воздухе выло болью павшее из грядущих, сожженное в сорок третьем. Глухо молчали сказки. Стерлись следы историй. Эра искателей правды сменилась эпохой покоя.
Смеется ребенок-вечность, дает мне с улыбкой милой ржавые кирку и заступ, белые (снег!) одежды.
Самое время, мальчик, мне - хоронить надежду.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=674218
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 24.06.2016
нас однажды венчала вечность.
ты знаешь, сегодня я шлялся опять по небу, чтобы с тобой разминуться и никогда не встретиться. на третьем выдохе "ом-мани" мне вспомнилось лето, жаркий от потаённых и явных, дальних и близких [i]серпень[/i], хищный, голодный, жадно крадущий время и, разумеется, все "люблю".
строчка из песни на русифицированном английском.
ты знаешь, ты ведь даже не друг и не кто-то из бывших, я медитирую, вспоминая, как тебя не было никогда, как растворялись в минутах и числах все наши годы, и коды, в словах умирали все [i]діє[/i]слова, что, впрочем-то, тоже правильно и в рамках допущенной и/ли допустимой погрешности. помнишь - я подарю тебе вечность на час-полтора-два, но ни минутой больше?
я знаю, что ты не помнишь.
я тебя выдумал: с рожденья льняные кудри, поржавевшие за душою вслед, в зеркалах упомянутой ранее - выцветший пряный гречишный мёд, впитавший в себя холод зим и прошедших лет, пальцы, носившие кольца из серебра и латуни, улыбку сродни июню - непостоянно-нежно-расчетливо-тихо-злую, с плюс семь и дождями после плюс двадцати пяти.
я тебя выдумал, помнишь?
чтобы тебя полюбить однажды,
и /да, я смогу/
от тебя - уйти.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=673594
рубрика: Поезія, Лирика любви
дата поступления 21.06.2016
- О, - замечаю тебя, говорю, - ну что же, здравствуй. Давай, проходи, хочешь - кури, хочешь - нет, постой или присаживайся. Чаю не предложу, растворимого кофе ни на полках, ни в памяти не держу, даже для самых что ни на есть неслучайных прохожих. Ну, что ты молчишь, мальчик? Давай, рассказывай, как ты гулял по снам, в них повстречал меня, как перебрал не то виски, не то - на вкус - все мои имена, которые ты не то что бы даже знал, так, только помнил смутно (как будто бы). Вспомни, что было в две тысячи сорок третьем, какого цвета остались на клумбе розы (те, которые ты не срезал), какого вкуса были горячие камни августовской мостовой, впрочем, нет, постой, этого можешь мне не рассказывать, это я знаю и помню сам: я ведь толкал того, кто так щедро падал - ты ли, Брут? Не стоит смотреть мне в глаза, ведь глаза не лгут: они лукавят, кокетливо прячут правду за армией вздернутых запятых - вздор несу, говоришь? О, чего только я не несу, разве только вот крест - его одолжил Иисус (так, впрочем, и не вернул, будем честными - я возвращения не хочу, порою не в возвращениях суть и не в словах, не в делах и неделаньях суд, но об этом не будем сейчас, не обессудь.) Давай, изучи пальцами край стола, обними горячую чашку ладонями или выпей до дна из фляги/стакана/бутылки с оббитым горлом, останови меня, ну? Произнеси свое вечное недовольное: "эй, довольно!", выплюнь в сердцах, отчекань безразличным шагом каждую из десяти, не дождись ни моего "окей", ни смешливого "ну прости", ни задумчивого "дождит", - помнишь, в тысяча семьдесят пятом ты был моим предателем? Глупые обстоятельства, очень тоскливая смерть - ты так бесконечно хотел на нее смотреть, поэтому угли, которым бы должно гореть и пылать - под грозою могли лишь тлеть, и терзала бескрайнее серое небо господня плеть, я успел умереть на треть, пока ты - на две, лишь потом улыбнулся и через год воскрес, повстречался с тобой на мессе в одну из сред, через восемь лет заглянул под вечер (кажется - занести учебник), завязал тебе галстук (и тем самым помог задохнуться) - что тебе стоило через одиннадцать лет вернуться и списать мою месть на несчастный случай? Да, пожалуй, надо бы чаю, пока вспоминается сорок третий (согласись, самый худший из всех, проведенных на этом свете), у меня есть голландский сыр, покупной виноград и бутылка французского (в двадцать первом, я помню, ты вовсе не пил вина) - к черту чай, ты, смотрю я, совсем продрог - уж прости: никаких каминов и/или костров - я с кострами на "вы", а с огнем держу ухо востро - ровно так же, как ты - с водой. На вот, пей. Хотя, нет, постой, жду твой тост. Все опять о своем? Что за страсть к именам: хоть моим, хоть мест, научись наконец отпускать былое и - будь, что есть. Со вчера ты предательски быстро, мой друг/мой враг и нашел меня, и воскрес - как случилось так? Раньше мы б разминулись на сотню иль пару лет, а при встрече твой нож напоролся б на мой пистолет, но сегодня вот - нет, расскажи, почему/зачем? Я устал играть роль в этой пьесе, мне нужен занавес, не антракт, знаешь, там, опуститься на стул в гримерке, закрыть глаза, опостылевший снять и костюм, и парик, может быть, закурить или выпить хорошего коньяка.
Нет, ты знаешь, молчи. Я сейчас повернусь спиной, посмотрю на город, который забыл, как спать. Широко-широко распахну окно, свешу ноги по ту из его сторон, за которой ботинком можно коснуться звезд. Я оставил на тумбочке кольт, на столе (возле сыра) - нож: он остёр, кровь замучаешься отмывать, так что просто встань, сделай шаг, опусти свои руки на плечи (я вздрогну едва-едва). Ты ведь знаешь, что делать дальше?
И не вздумай мне отвечать словами.
Дай хоть день умереть от тебя.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=664140
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 05.05.2016
Кукла лежит, разбитая на осколки, щурится в ясное небо
невидящим выбитым оком. Счастье у куклы, пожалуй что было,
но счастье для кукол слишком недолго
пусть кажется вечностью даже. Только минута выходит за три,
десять – за час, а пятнадцать часов – за год.
А после душа разбивается насмерть, а если душа разбита – то как же жить?
Впору уже подвести итог, жизнь разделить на три:
вот было рождение, счастье, а после – ты.
После тебя от куклы – одни осколки.
Ты знаешь, в легендах они называют меня крысоловом,
а иногда – монстром. Люди так много значения дарят своим именам.
Иди, поправляй воротник из безупречно белого шелка,
иди, поправляй и леску, и манжеты. Иди, а дальше – я сам.
*
Кукла лежит и безудержно смотрит в небо: пусть не осталось глаз –
все выплаканы в пустоту. Я сажусь рядом, свой начинаю негромкий сказ,
ветры ловлю за хвост, а душу – за волю жить, все заплетаю в узел,
за первым идет второй, за третим – четвертый, а за седьмым закрепляю грузик
чтоб ветром не унесло.
Потом из потертого чемодана я достаю дешевый и полупотраченный супер-клей,
крепкие нити, несколько сотен чирвовых карт, формы из силикона, папье-маше,
что-то еще. Что-то, что в сАмой моей душе. Порой говорят, что это – мои слова,
порой – что осколок зеркал, что во всех переделках сказок роняли тролли.
Я же молчу. Сплетаю, латаю, склеиваю по мертвому и по живому,
делаю перекур.
*
Кукла уже не кукла. Сердце пошито из вырезанных мастей, разум составлен из книг
(порой в алфавитном порядке). Шрамы на тонком лице изящном скрывает клир.
Все ее нити – в хрупких ее руках.
Она улыбается так несмело
Делает шаг. После – два и
…ах!
*
Она отдает мне душу за то, что я дал ей тело.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=663614
рубрика: Поезія, Сюжетные, драматургические стихи
дата поступления 03.05.2016
Символы твоих сновидений всегда рваные, моих - четкие
Клавиши черно-белые перебираю четками
Слушая каждый из полувздохов молитвы Листа
Классики лучше прочих умели любить, умирать и молиться.
Там, за твоей спиной - перекрестье серых остовов слов,
Серых степных зверей, серо-седых облаков
И пара оскалов-росчерков на спине:
Ты называешь их крыльями, я - Моне.
Ты захлебнешься кофе в две тысячи сорок третьем,
Мое имя умрет где-то следом в титрах
Мы встретимся после в раю для сбежавших из битников
Под хриплые биты ветров, под рваные хлопья снега.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=634731
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 10.01.2016
они говорят, я всё молчу в ответ, перебираю буквы,
как пряди твоих волос, вплетаю полночный бред
в каждую новую тысячу лет и бед,
которые я сочинил
сам.
ты принимаешь мой смех, как тончайший из всех ножей
снимаешь старую кожу и мне говоришь: здесь режь,
пожалуйста, здесь, где больней,
чем поцелуи щелочи
на щеке.
я обнажаю твои безупречные легкие; в сердце мне толку нет
совсем; ты беззащитно и так откровенно распят на мне,
что я наполняю строками древних вед
то чем отныне дышать предстоит
тебе.
*
они говорят - тебя не придумать иначе, а я смеюсь,
ты для них алхимический символ, а для меня - голем
ты - моя аханкара, я однажды буду почти тобой
только, знаешь, пред этим себя разобью.
совсем.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=561952
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 23.02.2015
господи, я прошу, хватит уже, а? забери от меня
своих всепрощающих, письма пишущих по утрам,
вместе со мной засыпающих просто так,
обнимающих мягко за плечи, а не сжимающих
горло.
господи, говорю, мне с ними больно,
я с ними и сам не свой.
господи, я шепчу, татуировкой на теле - сотни
твоих имен и тысячи тех, посторонних, прикосновений,
я помню их все, я - первородный смех,
замерший взглядом из-под тяжелых век,
поверженный на колени.
господи, говорю, хоть ты-то...
ты веришь мне?
*
господи, исступленно твержу, задыхаясь немой молитвой,
я искупил себя, я умирал тысячи тысяч раз и воскресал снова
как сын твой, но только с другими в сердце, не с тобой,
в теле не боговом (или божественном), а земном
господи, говорю, что, все сызнова?
я ведь твой.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=510770
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 11.07.2014
- Руди!
Я знаю, что они будут искать меня в душевой, но стягиваю с себя черную, с принтом Jack Daniels, липкие от пота джинсы, швыряю под горячие струи сперва одежду, после - себя. За стеклом я на несколько минут чувствую себя в безопасности.
- Руди!
Руди это я. "Рыжий". Слова "рудимент" эти приматы не знают. Умные мальчики не шастают по раздевалкам и душевым в поисках козла отпущения. Мне плевать. Плюю. По кафельной стенке тонкой и мерзкой амебой стекает моя кровь вперемешку со слюной. Смотрю почти завороженно, это отвлекает от приближающихся голосов.
- Эй, засранец!
Они не оригинальны. Я - не отвечаю. Эти трое - взрослые мальчики, я знаю, они смогут найти меня без голосовых подсказок. Кожа становится красной от секущих горячих струй. Я этого не чувствую, мне было больно только однажды - в четыре. Как-нибудь после расскажу об этом школьному или тюремному психологу, а пока. Пока я с тех пор не чувствую боли. Особенно чужой.
- Руди!
Зато слышу ликование в голосе конопатого.
- Руди, Руди, Руди! - галдят они, обступив блеклыми контурами душевую, конопатый (я знаю) подслеповато щурится, пытаясь разглядеть изменившиеся с прошлой весны очертания моего тела. Пожалуй, я ему нравлюсь, как юноша. Остальные двое просто стоят и не мешают товарищу налюбоваться вдоволь. Их взгляды слышны даже когда я закрываю глаза.
- Руди!
Дылда картавит. Во втором классе мы все с него смеялись. А потом он вырос и полюбил выбивать зубы тем, кто улыбается. Не знаю, откуда в его тощем, глистообразном теле, было столько силы.
- Выходи, Руди!
Это мелкий, самый противный из них. В школу он пошел в 6, но уже к концу второго класса скатился в отстающие, дважды был оставлен на второй год, а потом ему просто ставили три и мечтали выпустить тупоголового увальня так скоро, как это будет возможно.
Я помню, как он меня не любил, когда я получал "отлично" за контрольную.
Открываю глаза и медленно закручиваю вентиль: сперва - холодной, после - горячей воды. Кажется, я даже улыбаюсь, откатывая скрипящую полукруглую дверь в сторону, обматывая себя полотенцем.
- Привет, ребята, - говорю, глядя в обезображенные временем лица. - Давно не виделись. Где вас носило в прошлый четверг?
Если бы в пустых глазницах можно было разглядеть ненависть, я бы разглядел. А может и нет. У меня плохо с чувствами. Особенно с чужими.
- Послезавтра начнется ремонт, Руди, - это конопатый. - Нас найдут.
- Может быть, - я ничего не обещаю.
- Ублюдок, - щеголяет новым словцом Тупица и я смеюсь. Если бы здесь был кто-то, кроме меня, меня сочли бы ненормальным. Может, так и есть?
Дылда ковыряет мозги в разбитом черепе. Мне кажется, он хочет понять меня. У него есть все шансы, на самом деле. До послезавтра еще масса времени осознать, как это: не чувствовать боли. Совсем. Но если он расковыряет свой мозг, как он сможет думать? Никогда не задавался мыслительными процессами мертвецов.
- Мы больше не увидимся, Руди, - в голосе конопатого почти печаль. Он предлагает мне перепрятать кости? Смотрю на него почти с жалостью. Еще бы вспомнить, что это. Я читал в словаре, не так далеко от "жестокости" и "жадности". Иногда я путаю значения слов, выражающих абстрактные понятия.
- Руди, ты скоро? - Звонкий и чистый. Джинджер. Зеленоглазая спускается в подвал, смущается, увидев меня в полотенце, кокетничает. Ей хочется поцеловать меня, но она никогда не решится.
- Иду, - откликаюсь, улыбаюсь конопатому на прощание. Если бы не девчонка, я бы забрал ребят с собой. Послезавтра ремонт, больше мы никогда не увидимся.
Пожалуй, когда я начну скучать, я найду место для моей милой Джинджер. Мне нравится бассейн на Южной, его открыли три года назад после капремонта. У нас будет много времени.
Сначала ей будет больно, но я не чувствую боли. Особенно чужой.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499960
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 19.05.2014
[i]Еще немного, и я стану буддой, о котором безразлично, курит он или нет (с)
Из фраз к совсем другим словам и мыслям.
Не называй меня "Кай" (с) из писем Ворона С.К.[/i]
Я слеп. Лоб обжигает мои руки, зубы стучат в такт клавиатуре: клиц-клац-блиц-криг. Мне стоило бы пойти спать, но я сижу и печатаю, неуемно, судорожно, с трудом попадая по нужным литерам. Впрочем, может они и не нужны вовсе? Не нужны, нет, нужны - стучит в висках в такт зубам. Я хрипло смеюсь - иначе не позволяют мои легкие. Или душа. Что там рождает смех? Я не знаю, я философ, а не анатом. О чем это я? В клетчато-карем ровно столько же пользы, сколько во мне. Ноль. Зеро. Пустота. Ошибочно полагать, что последняя сводится к нулю.
- Не читай этого, - говорю я, - пожалуйста, не читай. Ты ведь не знаешь, что я обращаюсь к тебе, как ты можешь меня услышать? Порой мне кажется, что я не только слеп, но и нем, с тех пор, как запретил рождаться своим огнистым виршам.
Я стучу по клавишам, отчаянно, будто в закрытые окна - тени редко заходят сквозь двери. Я ищу тепла, ищущий - да обрящет, - так утешает меня синяя в синодальном переводе. Я ей не верю, нет, не сегодня. Не-сей-час. Даже одиночество остается мерзнуть не со мной, а на балконе. Мне кажется, оно обижается: я пошел не к нему, а к тому, кто называет себя живым.
К человечеству.
Ничто подступает, встает за моей спиной.
Кладет мне на плечи ладони из пустоты...
Я замираю и греюсь его теплом. Тем, что не смог отыскать у живых. Пальцы ложатся на лоб и сгорают почти дотла. Слова замирают на мертвом моем, ледяном языке. Я у-лы-ба-юсь, и трещины - по губам. Я временами живее, чем те, кто слышал мой стук и крик. Я временами такой почти-человек.
Я слеп. Для всех тех, к кому я стучал, о чьи стены руки я красил в кровь. Здесь бы по рифме и ритму добавить "любовь", но нет, здесь совсем не любовь.
Здесь холод. И внеочередная долгая смерть от себя.
Я улыбаюсь, и лед, как кораблик, плывет по истрескано-алым моим губам.
Я догораю, и дай мне Ничто тепла из пепла воскреснуть
и вновь
развернуть
крыла.
P.S. Пожалуйста, никогда не называй меня "Кай".
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=499013
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 14.05.2014
телефоную тобі опівночі, читаю свої недонароджені вірші
кожній із мертвих тіней на сірих, оголених радієм стінах,
кожній молитві і мрії. Й ім'я твоє в віршах моїх - незмінне,
але кожного двадцять шостого квітня - і-н-ш-е.
замовляю нам час на двох, декілька хвилегодин у ніч
занадто близького тисяча дев'ятсот вісімдесят шостого
ми з тобою обидва живі в інформаційному метапросторі
твоя доля в розмові зі мною залишається віч-на-віч.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=496979
рубрика: Поезія, Міська (урбаністична) поезія
дата поступления 05.05.2014
Выкрики тлеют выстрелами на слишком горячих губах
она повторяет молитвой, мол, это ты зря сказал,
ты - провокатор, мальчик, ты лучший из всех чертей
жаль, только, по собственной воле, никто и совсем ничей.
Она собирает вирши, слова и души, и старые свитера
холодные взгляды душат: ты ведь меня обнимал,
ласкал мое тело, пил мое сердце, в душу нырял до дна
зачем ты, мой милый мальчик, все это - и растерял?
Она наливает крепкий в граненый (со льдом) стакан,
его отпечатки пальцев - по алым ее губам,
сердце колотится птахой, сердце мертвеет, как стон
ты - мои Альпы, мальчик, преступленный мной Rubicō.
Градус шлифует память, боль, как полынь, горчит,
он занимается сексом, с другой перейдя на "ты",
читает серьезные книги, рифмует, смеясь, слова,
пишет, ключи оставив: "не вздумай по мне страдать".
Время течет сквозь пальцы, собой убаюкав память,
даты стираются в прошлом, в сердце рубцуются раны,
капель барабанит звонко по створкам закрытых ставень
когда ты простишь, мой мальчик, того, кто тебя оставил?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=475896
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 30.01.2014
сколько можно в насмешки играть с собой
сколько можно выдумывать колесо
если маска давно уже стала лицом
- отчего бы маске не быть лицом?
это лучше чем прятаться в пустоту
поднимать из чужого себя ничто
пусть обидны пули, настигшие на лету,
но гордись же тем, что ушел в полет
если помнишь, что что-то сказать хотел
не держись за слова, выдыхай - сейчас
даже если ты вечно был "не у дел"
делу - время, потехе - час.
сколько можно, ну черт возьми,
верить в прошлый не-идеал
и не верить нигде, никогда, никому
если прежде кто-то тебе солгал
сколько можно держаться за мертвый смех
выворачивать сердце, с изнанки шить
если есть сотни тысяч других "вперед"
если есть ты сам, как причина жить
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=469903
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 02.01.2014
я вільно читаю душу, написану українською
тендітну і тиху, злякану трохи тим,
що я її розумію – від крапки до крапки над «ї»
що я, повний вщент чи безоднею, чи пітьмою
їй на долонях світло малюю хною
і раптом стається так, що ми єдине - мов диптих.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=466659
рубрика: Поезія, Лірика
дата поступления 17.12.2013
это уже в привычках: если ходить - то по зеленым лугам и трупам,
если сжигать - то рукописи, себя, и те, за спиной, мосты
если сгорать - как бы ни было трудно - вновь воскресать из золы
и если вкладывать в людей или дело - то, непременно, душу.
если играть - то с улыбкой, время всегда находя, чтобы подправить грим,
помнить: твой выход, милый мой выходец из игры, твой звездный час
ставить на кон все до капли - честно!, но туз в рукаве скрывать
играя и оступаясь - всегда оставаться собой, это главное, это - уже в крови.
это уже в душе: менять имена, блукать по ветрам, расписывать нотами время
складывать мысли в строки, творить беззаботно-светлое волшебство
не размениваться на мелочи, пусть и разменивать годы один на один с собой
уметь изменяться, учиться, играть, уходить, возвращаться и, главное, делать
то, для чего рождался и то, что ты сам для себя выбирал.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=464977
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 09.12.2013
придбай мою душу, видряпай серце на спомин,
пострілом ла-агідним й тихим мене поцілуй у скроню
навиліт. у вирій – вже час; адже чуєш, птахи не співають
гуртуються в вірші, недонароджені з них – помирають,
падають білими клаптями солі – сніг
мене вистачає на тебе, на всесвіт, на всіх
крім бога і себе самого
(час від часу мені здається, що ми з ним мов кава
два-в-одному;
тіснимось в серці, один одному наступаємо на ноги,
вибачаємось тихо, всміхаємось й, звісно,
взаємно не вибачаємо;
подумки: щоб ти здох! – й докупи лайливо-нице
щось. із чернеток Канта чи Ницше;
еге ж, ми із вами добре зна-аємо
що саме)
це гра у слова, гра із словами, думками, мріями
виплеканими, дощент випитими: ти – я – ми
ні, не ми, то німі наші тіни блукають поміж перехожими
втратились, втрапили у пригоду, у помисли божиї
ми тепер із тобою, безцінна моя, безтінні,
вимальовані кригою, виплетені павутинням
думок небесного майстра
тобі це нове, тобі страшно
ні, моя мила, лякатись не варт, придбай мою душу –
це мій тобі талісман; видряпай серце – як не захочеш добром –
змушу
бери у долоні метал. обіймай тоненькими та ламкими - міцно
натискай на гачок, ні про що не жалкуй, не прицілюйся,
не проси в мене вибачень, не цілуй наостанок мої вуста
не дивися на тіло, що займається тихим полум’ям
і зі мною також не згоряй.
це моє. я сам.
**
тільки-но ставлю крапку, враз відчуваю
(поки ще не замовкло в думках останнє односкладове)
як хтось наступає мені на ногу.
всміхаюсь.
я – сам на сам.
Із богом.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=464070
рубрика: Поезія, Лірика
дата поступления 04.12.2013
лялечка грається у ляльки, ба, стривай-но
ми із тобою неправі: лялечки граються лялькою
самозахоплено
до нестями
ляльки простягають лялі лялькові свої долоні
холодні, стигмовані пусткою на місці христових
іржавих від гр[b]і[/b]ху людського
цвяхів
й тихесенько: хі-хі-хі;
мотузочку простягни, натягни гарненько
(також на хрест, чи навхрест)
і рухай зап’ястком так,
як тобі ми! наказуємо.
**
лялечка грає|ться|, втішна, всміхається нібито щиро
приваблюють погляд вуста її ніжно-лагідні
я посміхаюсь у відповідь якось _натягнуто,
там, де і в неї, в кутиках вуст
чи поруч.
**
Хрест.
Лялькові долоні.
Порух.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=463876
рубрика: Поезія, Лірика
дата поступления 03.12.2013
господи, глупый шут, по-жа-луй-ста, на вот, возьми, перестань
раздай все слова, и молву, и чужие прости долги
не приручай ни лисов в себе, ни принцев, ни волчьих стай
не бей, как хрусталь, зеркала, не складывай в витражи
в кая и герду тоже,
пожалуй, пожалуйста, не играй
не доставай крапленые из-за потертого рукава,
нож из голенища, патроны не суй в патронташ
ты уже умер свою войну, умер, не проиграл
вот тебе петр апостол, вот твой забытый рай
вот тебе ворох рифм, пригоршня прошлых лет
вот тебе, шут, вот тебе, вот - тебе
мат, не шах
и счастье, и смех, и в бубенцах колпак
тысяча тысяч лиц, тысяча первое - на маскарад:
сыграешь христа? вот тебе тёрновый твой венец,
новые карты и старые шулера - полный штат
вот тебе, шут
только, пожалуйста, ты перестань, наконец,
дышать.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=462773
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.11.2013
Всяк приходящий, оставь свой след, выбери карту - из тех, что рубашкой вверх,
одну из рожденных в рубашке - смейся, тебе повезло, ты еще молодой, ты уже вне
ты преступил порог, ты отворил себя: что же, мой юный бог, от двойки и до туза
выбери карту, как сердце просит, выкупи карту за медный грошик, давай сюда
и веруй в козырную масть
Не закрывай ни души, ни глаз, ни разума, ни страстей, пей, новоявленный, допьяну, пей, пей, пей
чуешь, крапленый: масть в тебе плещется - ярче любых кровей; масть растекается алым. Алым да на столе.
Стул у стены, ставь у стола, да сразу не лезь в петлю: это игра, всего лишь игра - се я тебе говорю.
Крупье раздает.
Душа на исходе.
Раздатчик - один из нас.
Теперь помолись...
не веруешь в бога?
Уверуй в козырную масть.
Душа как пропасть, два сердца бьются: еще немного, и в унисон. Душа - как пропасть, глаза - как блюдца
Ты хочешь верить, что это сон. Чирва на трёфу, по кругу ныне любовь закрывает смерть; святым сегодня играть ублюдков
такая, Прикуп, у трефов честь. Контрастом чирвы ложатся в масти, а после - в касту иль даже в кассу; стучат угрюмо броском костей
мир замирает на ложь и правду, мир умирает без Королей. Мой новоявленный, сейчас ваш выход - и только попробуйте не успеть!
Садитесь ближе, ваш выход - вызов, ваш выход - выброс, душа на кон. Она как пропасть, два сердца бьются
и мы всё верим, что в унисон.
Молчит галерка, алеет небо
свинцом целована седина
ты плохо верил, ты плохо выбрал
круг продолжается не-для-нас;
что же, пора покупать другую
или размениваться на "пас".
Я улыбаюсь: выбери карту, выкупи за гроши. Шаг да за шагом пляшут на плахе и жертвы, и палачи.
Не закрывай ни страстей, ни глаз, ни разума, ни души; пей, новоявленный, допьяну, пей, да еще - молчи
слушай себя, да будь осторожней, там, на своем краю; чуешь, крапленый: масть в тебе мается, сильнее, чем Бог в раю
Стул у стены, хряпни винца, да сразу не лезь в петлю: это игра, всего лишь игра - се я тебе говорю.
Крупье раздает.
Душа на исходе.
Раздатчик - один из нас.
Теперь помолись...
не веруешь в бога?
Уверуй в козырную масть.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=395883
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 27.01.2013
Я снова только кленовый лист. Стою перед своей пустотой, упрямый ребенок, и не иду в нее.
- Кто я?
Мы уже давно не здороваемся. Ни я не желаю ей здравия, ни она мне. Мы с ней стали предельно честными, как музыка, как полумиг дернувшейся в пальцах художника кисти. Впрочем, кому это я, о чем это я? Она молчит, скалится горечью, подхватывает меня и кружит, бросая то наземь, то на снег.
- Ты - сын номоса.
Даже не человек, нет. Я - потерявшийся кленовый лист, я - сын живого слова мёртвого языка.
Не человек даже. Нет.
Она целует мое сердце и тогда оно болит.
Я слышу ветры, тысячерукий я - ловлю ветры, целую губы девичьих грез, оживляю мертвых и живых, не застегиваю куртку в мороз, надрываюсь кашлем, я сочиняю сны, в моих ладонях ни одной бабочки, но я умею плести ветры, мечты, боль и страх, дарю право смерти и даю имена, ласкаю плетью, как словом, слагаю строки в жизнь и жизнь - во строки, замираю каплей на грани, которая тоже - я, курю крепкие и пью те эмоции, которые умирают на чужих губах, я - терновый венец Пилата, адвокат моего прокуратора, словоплет тишины, ворошитель могил мертвых поэтов, я - полет в клети, тварь бессердечная, шут бесколпачный, переменная постоянства, я сам по себе - оксюморон, замершая нота, пепел и прах пламени, инверсия руны Кано и воплощение Хагалаз, Айса, ласкающая себя на оборванных струнах, Дагаз и Вейд, Перт на игральных костях, пляска святого Витта, глупый кукольник, дергающий ниточки, мертвый Мастер и живой украдитель жизней, я, который умеет дышать и чувствовать настроения Мироздания, создатель себя и маски, расписанной тушью, прах от праха, осколок зеркала в глазу Кая, несгоревшая рукопись, я, умеющий любить и не знающий, что такое человечность.
Я, сын номоса.
Не человек даже, нет.
Со-игрок Господа и тень Тени своей, хазар по Павичу, кнут в ладони Шивы, левая рука Будды, алые одеяния Ямы.
Не человек даже.
Нет.
Я.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=388648
рубрика: Проза, Лирика
дата поступления 29.12.2012
Ты говоришь: в этом городе тихо и жутко до дрожи в коленях,
до яркого крика, до звона монет по асфальту: одной или двух
в этом городе, ты говоришь, о нет - ты думаешь, только вслух,
мертвые даже тени и листья осенние.
Я только киваю: это моя духовно-душевная Припять,
моя безголосая память разрушенной древней Спарты
в ч/б фотографиях. Думаешь, можно назвать талантом
способность все мертвое - воссоздать?
Ты говоришь: оглянись вокруг, все пропахло полынью и тленом
и чем-то излишне вечным еще. В этом городе нет даже ноты тебя самого
он похож на реактор в мае, он, черт возьми, заколоченный наглухо гроб
моей локальной вселенной.
Ты злишься, мол этот город - залы Снежной моей королевы
(вот привязался к ней!) - только бы складывать льдины в "вечность"
все давно разгадали кроссворд, обратный избрали путь, а не встречный
впрочем у прочих кровь, а у тебя - то ли лед, то ли пепел по венам.
Ты зли-ишься, мол, этот город мною привязан к сказкам, вот на кой?
Город мертв, город в тени седые раскрашен, город пропах зимой
городу нужен лидер, стратег и тактик, не Сказочник, а Герой
я отвечаю, что город лишь только мой.
Ты говоришь: оставайся в своей Хиросиме, чертов шут,
свои забираешь герберы, хлопаешь дверью до сотрясения мира
я возвращаюсь в себя, я касаюсь холодных теней, которые пьют
горько-терпкий ветер полынный.
**
Я читаю свой город меж строк, я пишу ему новое имя и время,
и из пепла сожженных мостов возгорается смерть поправший,
акварелью рисую поверх и огонь обретает тело
и, конечно, характер.
Я смеюсь, и мой смех пробуждает осень, кроет картами неба космы,
разгорается солнцем, щекочет седые тени, отвергает правила бытия,
растекается кровью по венам, наливая багряным и серость, и осень
этот город, милая
- это я.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=374011
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 29.10.2012
Сейчас случатся банальности в виршах: дескать, да, было всё,
и все тоже случались, и даже в одной кровати и в одном виртуале
мы называли не-это любовью, встречались, мечтали, гуляли
смеялись (вот правда порознь), шептали "люблю" и "пошел ты"...
..."глупый, стой!"
и я останавливался. Напротив.
Касались ладонями, страхами, криками, сердцем, пожалуй, тоже
вскользь или словно скальпелем по душе - это уже "не теперь",
это уже "не для нас", катастрофически "так-будет-лучше-поверь"
и прочие тысячи глупых фраз, совсем не уместных для полувлюбленной
в бога
Или в чёрта межстрочного.
Десять шагов за черту - дуэль на изменах, на вере, на козыре "не в сети",
карьера, учеба, чужие в постели, следы в душе - ах, 21, черт его подери,
век! Тени, скупые встречи, пока-до-вечера, у тебя Диккенс, у меня Брэдбери
и короткие смс, и случайно стертое "не" перед "люблю" в электронных письмах
скупых...
не избалованных многоточиями.
Это было вчера, это было в марте. Это было, мне кажется, тысячи тысяч лет -
и не поймешь, то ли назад, то ли нигде: мы выпускали змей, мы убивали любя
мы расставались по счету, мы снова случились детьми и в них потеряли себя
чтоб обрести снова, вылинять по весне, рассмеяться в лицо от боли, дать наконец
ответ
в графе "вместе" поставить прочерки.
А сегодня я скупо молчу: пора бы послать тебя, наконец, к далеким лихим чертям
иль самому к ним - ты все равно опоздаешь на транспорт, сядешь не в тот трамвай
заблудишься, выбрав дорогу к другому черту/святому/богу/ну кто еще там бывает, а?
И не приедешь, напишешь письмо мне "где?", но забудешь прочесть ответ и мы
(!обещай) никогда не встретимся больше, ни здесь, ни там...
я надеюсь на это. Очень.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=374010
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 29.10.2012
Абонент навсегда. Телефон позабыт и оставлен
в прошедшем апреле. В телефоне записаны тайны
и сны, и холодные злые метели грядущей зимы
и спокойно зачеркнуто "мы"
да, совсем не случайно.
Абонент не ответит и более никогда. Даже если
снится иначе, больнее и ярче. И из динамиков песни
которые были "наши", совсем не такие, как прежде
в далеких октябрьских надеждах
теперь уже пресных.
Абонент уже лишний, абонент навсегда только в прошлом
он смеется с открыток, он звучит в тишине перекрестков
в шепоте тысяч рек, во взгляде глубоком Байкала
абонента навеки предельно мало
в коротких и рваных строках.
Абонент не найдется по имени, стихотворениям или цифрам,
в абоненте совсем не осталось ни тебя, ни о тебе смыслов,
ни влюбленной души, ни мелодии ветряных крыш
абонент наконец навсегда молчит.
О тебе - даже в мыслях.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=368780
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 05.10.2012
я порою смотрю на себя и случаюсь предельно-предательски лишним,
потому что умею бродить по звездам и в ладонях умею своих
убаюкивать крик полуночный земли, и дышать я могу за двоих
вышивать небо радугой, осень седую - кленовыми яркими листьями
всех октав тишины.
я порою небрежно целую в висок отчеканившей жизненность пулей
запоздалую юную вечность всех тропок, путей и дорог, и бытийных вех
я там, на чужом перекрестке, вновь воскрешаю всех сердцем полёгших в весне
замёрзших в апреле от не-взаимности, сгоревших от боли в июле
и в каждом из прочих весенне-не-летних дней.
я порою (!)смеясь принимаю вызов, собою латаю небо - это совсем не сложно
главное правильно раскроить. Я - анонимный донор таёжной зимы,
первокапельный март уходящего года, я - по краям сшивающий "мы"
по тысяче за день... и после - еще немного: для истин растрепанно-непреложных
нанизанных мной на сны.
я порою теряю себя, отступаюсь и прячу в лопатки крылья, снова бросаю курить
и в небесные своды тоже бросаю: всю душу, и злость, и надежды истлевший окурок
перепечатываюсь меж строк, прошлое ворошу, себя настигаю и вновь отпускаю курок
всему ведь и всем свой срок. Но что-то смеется во мне, мол, тебе-то ведь хочется жить
междустрочный мой, юный, бог?
Я, порой, соглашаюсь.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=367846
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 01.10.2012
ты всё не прощаешь, приходишь во сны, сквозь тысячи рек и рельс
со смехом моим ты на "вы", на "ты" - со стремлением не успеть,
на брудершафт с моим прошлым, и даже - с толикой настоящего
может пора использовать наконец, mein herz, сертификат на счастье
выданный мною с последним тебе поцелуем, в последнее наше лето
за право мое сгореть - и воскреснуть.
ты все не отпустишь, а, может быть - я держу, в душу твою смотрюсь,
как Королева (не Снежная!) в зеркало, выпущу - вдребезги разобъю,
но с тобою хочется нежно, трепетно, бережно, ла-асково, тихо -
как только я дышу - чу! - не ходи во сны, да не буди, liebe dich, лихо
покуда, таёжное, спит. Нет, как прежде - меня не слушаешь да не слышишь
режешь вены о грани моей души.
Ты ведь знаешь, mein herz, я не люблю
- самоубийц.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=349115
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 09.07.2012
* за мотивами однієї голландської оповідки
Марічка та Йвасик грають у повітряного змія. Марічка прив"язує мотузочок до черевичка Йвасика та примовляє: неси тебе вітре до небісної хвіртки, неси-неси, вітре... Вітерець наслухАється, піднсить Йвасика спочатку ледь-ледь від землі, а потім все вище, вище, геть догори! Аж раптом (Марічка зойкає і випускає мотузочка) - Йвасика хитає убік, відносить до старезної липи, що споконвік чатує на малих дитинчат.
Що, не чули цієї історії? Ееей... ех-хей, таке знати треба. Тож є кріпця така: мовляв у світлім-світлім полі стоїть старезна липа. Стоїть, значить, нікого не чіпає, аж допоки її гомін дитячий не збудить... ось казали англійці: не буди лихо, допоки спить тихо... тож, як прийти дитинчам до липи, як загратися у повітряного змія (а се дуже просто: прив"язуєш аж ніяк не чарівного мотузочка до черевичка "змія" і примовляєш: лети, лети швидко, розправляй крильця, як кликну тебе - то униз, мов криця... неси тебе, вітре, до небісної хвіртки, неси-неси вітре, буди вітре лихо, буди вітре лихо, що спить в старій липі..), як випустити з рук мотузочка опісля - гоп - і нема змія.
Вітер відносить Йвасика до старезних, зсохлих та гострих віт. Марічка дивиться - й рада б погляд відвести, але ж ні: завмерла, немов зачарована, лише шепоче щось.
- Тягни, - кричить Йвасик. Та вже запізно.
Змій заплутується у вітах дерева.
- Йвасику-ууууу!
Дитячий лемет будить лихо, ге-ен будить лихо, що спить в старій липі...
Повітряний змій падає крицею долу.
Неси, неси, та до небісної хвіртки...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=343920
рубрика: Проза, Лірика
дата поступления 14.06.2012
Будда, можливо, зовсім не має бути
у горньому майбутті - ані сни, ні часи вже не ті
і занадто буттєве нині є - на меті
чи у наметі Будди -
той у липні і червні мандрує стопом
кохається в спокої і вже не курить допоки...
...знову не закортить зупинити себе у миті
розтягнути її на вічність, трембітно та п'янко
(мов Фауст) на піднебеснім ганку:
- жити! -
ген вишиванкою тії волошки у житі
квітом рясним розпорошено по житті
шляхи до здійснЕння найпотаємніших - тссс! -
мрій, спогадок, схованок, перспектив, відчуттів,
почуттів, щиро-щиро відспіваних серцем, сивих снів
несамовитих вчинків - най до нестям...
...Лялю, літо - то час кохатися із життям.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=343174
рубрика: Поезія, Філософська лірика
дата поступления 10.06.2012
знаешь, теперь уже поздно (дыши ты иль не дыши)
считать электронные ночи и первые этажи,
помнить до индекса адрес, сны, поцелуи, стон
и нерожденное время -
с тегами: "мы", "на потом"
знаешь, теперь уже поздно - герберу на рождество
шептать на чужих подоконниках: "тенями к тебе пришел"
смотреться в зеркальные глади тысячи тысяч рек
и хрипло ловить губами
псевдоиюльский снег.
знаешь, теперь уже поздно сызновь сжигать мосты
лелеять скупые грезы о том, чтобы я, чтоб ты...
шептать по бумаге строки, ловить на мобильном сеть
мне кажется, мы - эти двое
успевшие не успеть.
знаешь, теперь уже поздно; край света давно смещен
твой не услышит окрик мальчишка с моим лицом
сказка за ночь повзрослеет: Кай сдохнет от передоза
я помню, что ты была против...
...знаешь, теперь уже поздно.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=331300
рубрика: Поезія, Интимная лирика
дата поступления 18.04.2012
Маленькая ледяная королева сидит на троне и смотрит в зеркало. Оно необычное. Говорят, много тысячелетий назад его разбил не то черт, не то тролль, словом, один из тех, в кого маленькая взрослая королева давно не верит. Долгие годы она собирала по миру реки, озерца, рощицы, редкие снежинки, усмешки, портмоне старого Гобсека, фотографию братьев Люмьер, монетки на мостовой, мальчиков, девочек, тварей божьих и не совсем - словом, всех, в чьи глаза или сердце случайно угодили осколки разбитого зеркала. Долгие годы кто-то любил, мчался сквозь снежье и темные леса в поисках тех, кого забрала маленькая ледяная королева. Чтобы пораженные зеркальным крошивом чужие возлюбленные не ушли, королева превращала их в статуи. Рекам было слишком сложно быть статуями, и они разбивались. Мудрая маленькая королева всматривалась, подбирала осколочки, любовалась каждым и бережно относила (один за одним) к пустой золотистой раме (какая причудливая вязь узорилась на ней, вилась бронзовыми вздохами, переплеталась с воспоминаниями!). Скоро речных осколков стало так много, что из них можно было тысячи лет складывать слово "вечность". Маленькая королева больше не превращала чужих возлюбленных в статуи, нет. Теперь же невольные пленники ледяного дворца, потерянные для тепла и времени, сочиняли льдистословия. Все, кроме нужного. На "вечность" вечно не хватало какой-нибудь вредной буквицы. Маленькая королева знала: так случается, потому что за разбившимися реками прилетают влюбленные ветры и кубики-буквы тают от их поцелуев.
Порой, когда ледяной дворец пустел, и даже растревоженные чужой лаской монетки теряли свои зеркалица, рассыпались колокольным звоном и больше не стучали по ступеням сюитой для клавесина, маленькая королева закрывала лицо ладошками и горько плакала. Как же ей хотелось, чтобы однажды осколки волшебного зеркала впились ей в глаз и в сердце, улыбка ее стала прозрачной и призрачной, а разум - рациональным, и снежные вихри унесли ее в чертоги ожиданий, а какой-нибудь мальчонка с соседней улицы мчался к ней сквозь снежье и темные леса...
"Веч-ность" - записывает маленькая ледяная королева в своем ежедневнике. Она сидит на троне и смотрит в зеркало. Оно необычное. Долгие годы его собирали из тысячи тысяч мелких осколков и склеивали наново, бережно-бережно, тщательно скрывая следы клея. Долгие годы кто-то любил, мчался сквозь сне...
... королева подбирает с пола кубической формы ледышку. Сжимает ее в тонких, по-детски хрупких пальчиках. Закусывает губу, делает глубокий вдох. Ее глаза широко раскрыты - чтобы наверняка. Лед ударяется в сетку зеркальных морщин. Осколки ранят до вскрика. Сердце, не выдержав боли, предательски замирает. В воздухе пахнет кровью, смеющимся чертом со вновь опустевшей рамы, первыми днями марта.
Маленькая ледяная, впрочем, сама виновата.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=318456
рубрика: Проза, Очерк
дата поступления 02.03.2012
бог на сегодня один за всех, кольт не заряжен предусмотрительно,
молча лежит в столе, вспоминая виски, поседевшие от дыхания пули
и губы, последнею лаской - да по стволу, и мысли, мол больно ли
на небесах в роли зрителя?
бог сегодня один на всех: смотрит внимательно, может, отчаянно даже
лезвие бритвы опасной источено о бумагу, не режет уже совсем
ни нитей, ни связей, ни кожи, да ничерта, впрочем, даже запястных вен
для рассказов де Сада.
бог сегодня один для всех: небеса опустели совсем, бездыханные
и змеею веревка ласково, да в петлю, истрепалась вся, не затянется
узелками на памяти, мыслями на ветру, на шее холодными пальцами
смерти явной и тайной.
бог сегодня один: распустил свою троицу к черту, смотрит спокойно в зеркало
улыбается сам себе чуть натянуто, мыслями давится горькими, как миндаль
сердцебитными, как от кофе с таблеткой-двумя цитрамона, изжигающими дотла
- нет меня, - шепчет он, - нет, и -
не был - я.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=313608
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 13.02.2012
Тише, тише, спи, малютка,
обернется правда шуткой,
обернется былью сказка,
закрывай, малютка, глазки,
засыпай...
Снежно-снежно за окошком,
по протоптанной по стёжке
время скачет серым волком
ночь сегодня будет долгой
ночи некогда скучать
Волк крадется, сны рисует,
Воем ветровым тоскует -
вон запутался в ветвях
ветви, как малютка, спят
тихо-тихо, до утра
Волк крадется к колыбели,
по дороге лунно-белой,
сторонится волк омелы
над резной дубовой дверью
да костра...
Сторонится волк омелы
над резной дубовой дверью
да недрёмного костра...
С серой шерсти сыплет снегом
в серых лапах снежно нежность
в сером взгляде только ласка
в тихом рыке - на ночь сказка:
засыпай.
Спит малютка в колыбели,
видит сны о сером звере
что всё скачет по зиме...
Ночь зовет опять в дорогу,
волк уходит: на пороге
только след звериной лапы,
а малютке - сны о папе
снятся-снятся до утра
Снежно-снежно за окошком,
по протоптанной по стёжке
время скачет серым волком
ночь сегодня будет долгой
ночи некогда скучать
Тише, тише, спи, малютка,
обернется правда шуткой,
обернется былью сказка,
закрывай, малютка, глазки,
засыпай...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=309253
рубрика: Поезія, Сказки, детские стихи
дата поступления 26.01.2012
Психолог говорит, нужно бороться со своими страхами.
Пожалуй, за окном слишком темно, чтобы совсем не бояться - даже тени шарахаются по стенам, как всполошенные первыми каплями грозы воробьи. Иногда мне хочется быть тенью - серой, неприметной, неизменной, исчезающей не-совсем. Об этом мы никогда не говорим, мне кажется, она догадывается - я не до конца искренен, но, впрочем - это ведь мои проблемы? Я не обязан делиться ими с кем-то, кому плачу деньги. Впрочем, будь она социальным работником, я бы тоже не был с ней откровенен. Слишком уж давно мысль о том, что меня в конце концов отправят в психушку, стала навязчивой идеей, и теперь я шарахаюсь от искренности, как тени от моих шагов или хрупкого пляшущего пламени декоративной свечи. Мне бы кофе. Покрепче.
Коридор кажется нестерпимо длинным. Она говорит, страх искажает пространство и время.
Белая дверь маячит призраком средь теней.
Щелкаю выключателем. Власть над светом - это уверенность в себе. Может, именно потому у нас на клетке так часто выбивает пробки? Соседняя квартира пустует уже полтора года, я живу один. Энергосберегающая лампа разгорается медленно и неохотно. Ставлю свечу на бортик ванной: нет, не так, вот сюда, у зеркала. Не то реальность, не то ее потусторонняя сестра будит страх щелчком пальцев. Глухо, раздражающе резко. Не успевшая толком разгореться лампа гаснет так же равнодушно, как не-пыталась делиться светом. Я не боюсь темноты. Нет. Чертовы пробки. Остро-теплое пламя свечи выхватывает глубины зазеркалья, очерчивает, обозначает, едва не вешает ярлыки - как в обществе или в морге. Как там дальше? Чтобы прочесть мелкие литеры инструкции нужно поднести пластиковую бутыль с вязкой, смирно-синего цвета, жидкостью к глазам: близко-близко. "Растворите 2-3 колпачка... пену взбейте...". Отступать некуда. Тени мечутся, неугомонные. Свеча потрескивает, огонь тихо кряхтит о своем, перепрожитом. Из чьего синтетического праха ты родился, птичка-феникс-из-зажигалки? Я смеюсь и невольно вздрагиваю.
Психолог говорит, нужно бороться со страхами.
Это не сложно: открутить вентель, сперва с горячей, потом с холодной водой - именно в этой очередности. Вставить в отверстие слива купленную вчера затычку из плотной резины. Отрегулировать температуру, слушать почти умиротворенно, как шелестит вода, перетекая меж пальцев, обхватывая запястья, поглаживая по коже - нежно. Растворяю 3 колпачка резко пахнущей лавандой и еще чем-то, кажется - васильками, хотя кто сейчас помнит запахи полевых цветов? Или барвинком... Пена пузырится, разрастается белым: ядерный гриб в миниатюре.
Раздеваюсь.
Я-в-зеркале глумливо скалится. Мне страшно, но...
... да, с ними надо бороться. Погружаюсь в теплую воду. Она пахнет детством: я плохо спал и мама купала меня перед сном в щедро разбавленном отваре лаванды. Теперь пора. Старательно не смотрю на свое отражение, медленно, слишком медленно проворачиваю вентель. Сперва с горячей, потом - с холодной водой. Тело бьет крупной дрожью. Пена решетится последними каплями, раны затягиваются, словно и не было, только белая снежность, тихая и безмятежная - прямо как смерть. Какое-то время сижу обездвижено, чувствую, как предательски немеет тело, оцепененно, скованно. Вдох и выдох, это просто ванна с лавандой и какой-то из полевых трав. Успокоить себя едва ли получается, впрочем - медленно опускаюсь, так, чтобы вода ласкалась лезвием к шее. Коленки и локти смешно торчат - дылда вымахал. Мне хочется обнять себя за плечи, но пальцы вцепились в бортики ванной крепко, почти до боли. Сердце колотится гулко, а вода совсем безмятежна. Мне кажется, там, в глубинах своих, она скалится, как мое отражение в зеркале. То, свечное. Сумерки по стене. Мечутся. Маются. Неприкаянные чертята из потусторонья. Слежу взглядом, а они пляшут, маленькие демонята, тени осколочные - это все свеча, потрескивает знай, убаюкивает, лаской манит лавандовой и я снова в своих горах, мчусь куда-то за солнцем, сбивая ноги о камни, кричу во всю ширь. У ручья замираю, но птиц все равно всполошил - и они улетают, а я смеюсь звонко, припадаю к воде, пью жадно, едва не захлебываясь, и так хорошо - бо-оооже! Плещусь ладонями, пока руки не цепенеют - ключевая вода, холодная. Журчит переливами, зовет за собой, жизнью искрится, пограничностью. Помнится, мама мне говорила: веровалось, мол по речушкам да рекам можно добраться до Нави (наверняка с пересадками, и зайцем не проскочить, как бывало в троллейбусе, но меня это не пугает. Я сберегу монетку, которую первого мая мне... и заплачу, честное слово! Я заплачу), де и хоронили предков наших так, по воде пуская - сама принесет в новый мир (а может мне умереть? Хотя, там скучно, наверное, все же старенькие. Будут сердиться, мол гайсаю да дурачусь без меры, дедуля всегда ворчит, когда у него в груди колет: мол, не шуми, внучек...).
Помню, ступал за ручьем, зачарованный, сжимая в кулаке четвертак, крепко-крепко, ручей вился нечеткой стёжкой, насмешничал надо мной, исчезая - мол, рано тебе, малец, еще рано, а я упрямился. Рассмеялся шелестом средь травы, развенчал себя в нить узкую, да и вовсе под земь ушел, а я смотрю, глаза - как блюдца, водой напоённые, рукавом сопли размазываю, едва не реву в голос: так не че-еестно! И вижу озеро. Вода в нем тихая-тихая, обезличенная, обездвиженная. Темная, только солнце пляшет бликами - обманчиво, мол, иди сюда, мальчик, помнишь, как рвался в _моё потугранье? Иду, оступаюсь, соскальзываю, па-да-ю. Холодно. Проваливаюсь с головой, жмурюсь отчаянно, захлебываюсь в крике, молочу ладонями по воде, разгоняя ее неподвижность, рвусь к солнцу, а омут манит, ведь уже оплачено - четвертак падает, тонет в бездонье, а я захожусь криком, вынырнув, погружаясь под воду снова, рвусь к берегу - инстинкт выживания сильнее, чем инстинкт любопытства. Цепляюсь за корягу почти у берега, наверное - вода слизала землю, выела своей бездвижностью, оголила корни. Коряга ломается с треском, из-под деревца скалится на меня череп: беззубостью и червивостью, и не коряга вовсе в ладони, не корень, нет, а ко-осточки, это смерть и ее ладони. Кричу. Бью чертову воду, неясной неправдой выбираюсь на берег, падаю, цепляюсь за землю, отползаю, дрожу от страха и ветра, встаю, бегу, спотыкаясь, падая, поднимаясь снова, обгоняя тени, не разбирая дороги. Моя рука немеет и пахнет смертью.
Сердце колотится, как сумасшедшее.
Ручей журчит приветливо и солнечно, я падаю рядом, зарываюсь ладонями в теплую воду, дышу сбивчиво, всхлипываю и дрожу, боже, бо-оооже... Мне кажется, что ручей чернеет, как немая вода, и ладонь, и - снова кричу, разбиваю брызгами наваждение, стряхиваю присмерть с кончиков пальцев, срываюсь, бегу по камням домой. Молчу, сторонюсь, прячусь. Мама зовет купаться, в ванной тепло, светло, пахнет лавандой и какой-то из полевых трав. Вода насмешливо скалится черепом из-под корней.
- Нет... - шепчу, замираю, разбиваю спокойную гладь, и ладонь чернеет, мне кажется. Или просто темнеет в глазах, так бывает, когда на сердце и на стенах слишком много теней. Омут манит. Зовет. Я бегу. Мама ласково гладит по волосам, мол все хорошо, я с тобой. Я дам тебе еще четвертак, не плачь, он - как солнце, мы начистим его до блеска, сделаем дырочку наверху, проденем вощеный шнур... Я снова дышу. Мама радуется. В палате белым бело, и я тихо и хрипло: зима? А мама смеется, украдкой стирает слезы, и, кажется, молится - я живой.
Сердце стихает. Я забываюсь сном.
Немая вода недвижна, ждет. Она - мой охотник, видишь - замерла меж камышей или сточных труб.
Солнце дрожит угасающим костерком, шепчет о чем-то, мол, бе-ре-г|ись, беги. Свеча зазеркалья гаснет, из светлого - только стены и четвертак на моей груди.
Тени мятежатся, пляшут, взлетают по белому стаями перелетных птиц. Немая вода молчит.
Вход только по предоплате.
Психолог говорит, нужно бороться со своими страхами.
Поэтому - не кричи, тише, лавандовых снов, малыш. Спи, засыпай, спи.
Коленки торчат так нелепо - вымахал. Кругами остатки дыхания по воде. Мама мне улыбается: чуточку блекло, как на фотографии - той, на могильной плите. Тянет ко мне свою руку - вот, обопрись, сынок, отдохни. Что с тобой сделала эта жизнь? Я соскучилась, милый. И ты слишком много пьешь, я волнуюсь, как бы не захлебнулся. Улыбка стареет, стирается, скалится с черепа обезображенного, рука из теплой стает костлявой. Я кричу. Вынырнуть, воздух глотнуть - прости, мама. Ударяюсь головой о край ванной. Па-да-ю. Омут затягивает.
Я-в-зеркале тихо смеется.
Только вода - немая.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=307972
рубрика: Проза, Очерк
дата поступления 21.01.2012
- сегодня пора прощать, - ты говоришь мне, куришь немного нервно
пепел на землю, а взгляд - не в мои глаза; в мои ты уже не веришь
просто еще не знаешь, как мне же об этом сказать.
я снова киваю хрипло, ни слова в ответ, ни полстрочки вживую -
мне проще плести в ветра и молчать, задыхаться прошедшим июлем
и письма, до боли стучащие сердцем, все так же безмолвно писать.
осенний декабрь, не заснеженный, дымом горчащим пропахший
украденный из кинофильмов, вплетенный в наши объятья однажды
сегодня уже превратился в студеный и зимний январь.
и все хорошо, ведь правда же? правда? знаешь, и легче дышать на морозе
улыбаться спокойно в глаза и сердцем в тебя отстучать азбукой морзе:
- и правда, сегодня пора. Прощай.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=305841
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 11.01.2012
жодна вічність ніколи
не триває сама з себе,
завше закінчується раніше
на подих чи порух, чи
богом сплановану ненародженість
снігом талого псевдонеба
віхола - мо й сердце вихоло-
ло||гос
поди|в|ідзеркалюється
а
ми, щоранку (як світ)
іншими
прокидаємось
до зими ближчими
першовесністю променистою
чи осінньою гравою золота
на скелетах страхів й помилок
в наших душах богові холодно
він розклада вогонь.
Ми ж: сміємося і бавимось
(інші люди замість ляльок)
граємо
у вовків в вихідні
збираємось зграями
(чи це ми? чи віхола?)
мо й сердце вихоло-
ло||гос
поди|в|ідзеркалюється
а
небо зоряє полином
й смалить місто
забруднюючи легені
канцерогенними смолами
у церкві за рогом
хтось, відбившись від зграї,
склада рученята
шепоче молитовно і поскладово:
та-ту,
та-точ-ку
не лиши своїх діточок
чи лиши хоч у споминах
чи в заповітку...
...замовкає. Шурха за зграєю швидко
мов чорнопір'яне пташеня
небо згоря полином,
попіл падає снігом
- це бог...
здиха|є.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=303724
рубрика: Поезія, Філософська лірика
дата поступления 02.01.2012
сиреневый сумрак багрянит листвою
туманные склоны страны зазеркалья
сиреневый джокер, как возраст преклонный
сегодня - немного, - но пахнет печалью
сиреневых мыслей пустые станицы
по-прежнему ждут не-своих пассажиров
где в кассах билетных меняют лисицы
хвосты на улыбки да маски на лица
лица фабричные и индпошива.
сиреневой сказкой сменяется правда
и вьется змеею меж острых лопаток
для них в ХХІ и крыльев не надо
для них в ХХІ хватает приклада
и ангелам крылья приходится прятать
сиреневым смехом наркотик по венам
сиреневой бритвой наркотику следом
ласкательно-мягко, немного предвзято
немного, пожалуй, иного оттенка
кровь растечется сиреневой тенью
а сумрак сиреневый тронет морозом
туманные склоны страны зазеркальной
сиреневый джокер хрустальные слезы
сегодня рисует чужою печалью.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=302856
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 28.12.2011
я хочу тебе любити - пошепки, вголос, у крик -
навіть коли мовчиш, відкохана, спиш зі мною,
згорнувшись кавовим зернятком, стомлена,
буденністю змелена, викраплена у горнятко,
випита вщент, любая квітко мОя,
виплекана дощем.
я хочу тебе торкатись: ніжно й ласкаво,
пестити, лестити, ластити, як кошеня мале,
коси тобі плести, маками та волошками
віншувати волосся, та зорями, зірваними згори,
наближати тебе до неба, й себе - до тебе
й кохатися до зорі
і до Бога близько.
я не хочу лише,
щоб ти розмовляла зі мною смайлами
знаючи українську.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=301305
рубрика: Поезія, Iнтимна лірика
дата поступления 20.12.2011
забавно так: абонент не в сети, пользователь не найден, дневник удален к чертям
златая осень целует седины зим-ни-е там, в твоих волосах и варит хмельной отвар
любистника ноту беря на второй октаве, и мяты таежную пряность, и нежность сирени
сорванной в мае - на пять лепестков цветок непременно: да, всему свое вре-мя и
всем свои тайны.
немного печально: дескать прощались с тобой на причале, сжигали мосты багрянцем
да золотом алым, осенне-недолговечным: раз в год на три месяца абонемент на танцы
с ветром упрямым, льдистыми стрелами первого дожде-снега по лицам да по асфальту
и может быть в глаз и сердце, да, Герда? Выбрали сказку дети, да только совсем не ту,
которую пра-виль-но.
спокойно так: небо себе колыбелит грезы в седых грозовых облаках, бережно, тихо,
бог подбирает души сломанные, сшивает наново нитью нейлоновой да колышет,
баюкает на руках, шепча близмолитвенно колыбельную: мол дай вам, милые, я
всемилостивый: до весны дожить, да себя простить, отпустить любимое не кляня
да не калеча правдою -
...это забавно так.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=301281
рубрика: Поезія, Лирика
дата поступления 20.12.2011
*по мотивам игры Diablo II: Lord of Destruction
Караван шел на восток.
Я повторил эти слова еще раз, медленно, вдумчиво, катая на языке каждый оттенок раскатистых гласных наречия народов пустынь. Мой попутчик криво усмехнулся, качнул головой и хрипло, каркающе рассмеялся. На вид ему было лет тридцать пять, может быть, сорок. Мозолистые руки, длинные пальцы, унизанные драгоценными платиновыми перстнями, все девять. Вместо мизинца на левой руке - уродливая, обожженная культя неприятно-темного цвета. Мрачные одежды свободного кроя - под такими только смерть прятать. Седые волосы ниже плеч, бело-пепельные, жесткие, прямые, хаотично разметанные по плечам. Шрам от виска до подбородка, рассекающий губы. В глаза смотреть не стал. Может, их и не было, глаз. А он смеялся. Глухо. Страшно. Я невольно вздрогнул и поежился. Скорее бы в путь, через золотые пески пустынь, на восток, в отстроенный гостеприимный Кураст, прочь от Лют Голейна, стены которого до сих пор пахнут кровью далекой войны, а подземные тоннели крадут чужие жизни. Нет покоя в проклятом городе, и не будет никогда. Мне ли не знать.
Рядом с попутчиком заворочался, зашевелился какой-то оборванец, выбрался из-под груды лохмотьев, сел. Осмотрелся. Скользнул по мне хмурым, болезненным взглядом с ноткой алчности. Оскалился, обнажая почерневшие гнилые зубы, захрипел сдавленно, сипло:
- Золото... Золото...
Инстинктивно отпрянул. Накрыл ладонью изящную, инкрустированную изумрудами, фибулу на моем плаще, машинально дотронулся пальцами до тугого напоясного кошеля. Оборванец заходился жутким, пугающим криком, то и дело срывающимся на хрип:
- Золото! - Скрипуче возвещал он миру, тянулся ко мне, подползая с каждым рывком все ближе, отталкиваясь от сухих песков сильными, жилистыми руками, волоча перебитые ноги, - зо-олото, золото, золото!
На лбу выступили крупные капли пота. Руки едва ощутимо дрожали, но я смотрел на него, как завороженный, мимо воли замечая, что передних зубов у него нет вовсе, выбиты к чертям, глаза серые и сухие, скупые на чувства, кроме, разве, ненасытной жадобы, алчности, волосы темные, когда-то стриженые коротко, но сейчас отросшие, грязные, посеревшие от дорожной пыли. Одежды мертвого святого ордена, павшего в битве за нашу свободу. Я отшатнулся, когда он оказался совсем близко. От него разило смертью. Припав на локоть, он выбросил вперед левую руку и жадно вцепился в мою ладонь, сминая ее, сжимая до боли, вынуждая отпустить кошель. Сорвал его, притянул к себе, сжимая цепко, крепко - черта с два выдерешь-отберешь.
- Золото, - шептал он, прижимая добычу к себе, - золото, мое золото...
Из разбитого рта капали слюни, шепот перешел в истеричный смех-плач, оборванец змеем отполз подальше и судорожно дергал не поддающиеся пальцам завязки, плакал, шептал что-то невнятно и неразборчиво, наконец совладал с тесьмой кошеля, зарылся ладонью в монеты и перебирал, медленно, скупо, лаская грубую чеканку. Мой попутчик наблюдал за всей этой драмой на удивление спокойно и беспристрастно. Пожалуй, только опытный знаток лиц человеческих мог бы сказать, что где-то в очах седовласого мятежилась горькая жалость и острая печаль. Я таковым не был, и для меня тот оставался лишь безучастным наблюдателем. Оборванец наконец успокоился, затих, убаюканный скупым перезвоном монет, прижал к себе кошель, бережно и нежно, как дитя, и замер так, глядя куда-то в ночные пески невидящим взором. Мне было не по себе. Седовласый бережно коснулся кончиками пальцев щеки оборванца, стирая с кожи следы слез, покачал головой, вынул из котомки сосуд с зельем, капнул несколько капель оного оборванцу на висок. Мягко втер в кожу. Осторожно выпутал-вынул из сведенных судорогой рук инвалида мой кошель. Вернул. Сожаления в его глазах не было. Впрочем, я смотреть не стал. Может, их и не было, глаз.
- Что это с ним? - наконец выдавил я из себя, цепляя кошель на пояс и предусмотрительно накрывая его плащом. Чертово любопытство.
Седоволосый усмехнулся.
- Он собирает осколки солнца, разбитого его Небом.
И замолчал. Изредка шевелил губами, словно вспоминая давно стершиеся имена. Переплетал пальцы. Невидяще смотрел куда-то в ночь и мне чудилось, что ночь смотрит в ответ.
- Тысячи умирают для того, чтобы единицы могли стать героями. - Я вздрогнул от неожиданности, когда смотревший в ночь снова заговорил, - Он был совсем мальчишкой, знаешь - да зна-аешь, тебе по возрасту знать положено - смешным, наивным, глупым. Аккурат твой ровесник, разве только чутка старше, на год или два. Пришел в Лагерь вместе с братом Паулосом, одним из монахов ордена паладинов. Меч, щит - ты такие небось и не помнишь уже: серые кругляши из дерьмового железа, - и душа нараспашку, и глаза верой так и светятся. Помню, явился в шатер со своей святой книжицей, аккурат когда делили добычу. От вида крови позеленел весь, губешки дрожат, а туда же, вещать о силе господней, вечном пути, рае для праведников, покое для мертвецов. - Тут говоривший мрачно рассмеялся, отер губы, выудил откуда-то из-за уха самокрутку, закурил. Над головами пронеслась стайка летучих мышей.
- Стал-быть, послали мы его к дьяволу с такими истинами. Обижался долго. Все они попервах обижаются. За кордоны лагеря-то его покаместь не пускали, он все больше у Акары сиживал, лекарским премудростям учился. Временами, конечно, и на плацу у Кашии бывал, но не жаловал он войнское дело, шибко не любил. А после тяжкие времена настали, Бродяги стали дохнуть как мухи, вокруг лагеря расставили лучниц, да только ночью со стороны Болот наползало столько тварей, что хоть вешайся. Кой-кто, бывало, и вешался. Этот вот тоже бы в петлю полез, кабы не его вера. Продовольствие урезали, вода стала на вес золота - колодцев в Лагере было мало. Акара не успевала лечить раненных. Караваны ходили редко и приносили не товары, а дурные вести.
Он закашлялся. Я слушал, как завороженный. Воображение услужливо рисовало мне картины темных дней и тех зловещих событий, отголоски которых еще долго будут звучать в летописи нашего мира. Молчал он долго. Жег свою самокрутку, затягивался густым, смолистым дымом, кашлял, сплевывая в сторону густую вязкую слизь мокрот, смешанную со слюной.
- В ту ночь передохли многие, - в его голосе, кажется, звучало какое-то злорадство, смешанное с необъяснимой отеческой нежностью. Он ласково огладил пальцами одно из своих колец и вел далее, - и Акара после долго говорила со своими духами. А, вернувшись, велела Бродягам идти в Болота, искать логово этих тварей и зачистить его к чертям, как и сами болота, до Холодных Равнин. Работенка была не из простых, что уж греха таить, и лекарь нам был нужен позарез: без лекаря мы бы и шести миль от лагеря не прошли... тварьми кишело, как грибами после дождя. Помню, святошку нашего еще долго воротило да рвало, когда мы, убив краснокожих карликов из преисподней, жадно обшаривали их трупы в поисках какого-нибудь завалящего кольца или годной одёжи. А пуще всего мы искали золото. За эти глупые кругляши можно было купить немного выпивки, зелья, кожу для брони или, если золота скапливалось много, металл и чаровные камни для оружия. Пожалуй, только страх умереть раньше времени удерживал нас от того, чтобы прикончить того везунчика, нашедшего амулет с сопротивлениями магии или меч с ледяными рунами, способными замораживать врага. Святоша все таскался со своим мечом да щитом. Будь его воля, он бы убиенных монстров в землю хоронил да молитвы над ними читал. Попервах относились с сочувствием, думали, пообвыкнется, поприсмотрится, да будет сам промышлять мародерством, как все мы. Ничерта!
Рассказчик грязно выругался. Неторопливо скрутил еще одну сигарету и с наслаждением затянулся сладковатым дымом. Я набросил на плечи плед из верблюжей шерсти - ночи в пустыне холодные. Впрочем, мой попутчик, видимо, холода вовсе не замечал. Как, впрочем, и ничего иного, кроме самого себя и своих воспоминаний.
- А мы все шли на восток. Герои, черт бы их побрал. Завалили Сестер, с Варривом добрались морем до Лют Голейна. Город и тогда, в темные времена, славен был да богат. Неделю пили беспробудно, пытаясь забыться, вычеркнуть пройденный путь, стереть из памяти затхлый запах монастырских катакомб, а с кожи - едкое дыхание Андариэль. Сильна была, сука. Шли на восток, да. По пустыне шли, спина к спине, зачищали чертову бесконечность. И святоша с нами шел, все так же верный щиту да мечу, исхудавший, голодный, побивающийся чужими подачками, гордый, тварь. От трупов его уже не воротило, но грабить - не грабил. Только знай молитвы свои шептал, особливо как скелеты ожившие упокаивал. Размозжит черепушку-то, а потом бормочет: упокой, Госпа-ади... Растяжно так, гнусаво, тихо, чтобы никто не слыхал. А еще проснется, бывало, утром, да щурится в ясно небо, улыбается блаженно, любуется солнцем, нежится ласковым.
Снова смолк. Пожевал губы, задумчиво, вспоминаючи, али думая, рассказывать ли.
- Недалече ведь, чем сейчас, дошли, аккурат до Затерянного Города - вон башни его видны за барханами. Ты юн-зелен еще, пыли песчаной не нюхал поди и вовсе, рассветных времен закат только в пеленках и застал, а? Если батя твой живый был, то рассказывал о Затмении. Были такие твари в пустыне - когтистые аспиды. Вроде нас с тобой, только морды змеиные, и разум злобивый. Под Затерянным у них храм лежал, не святой, но покинутый, как в те часы в Травинкале, а свой, гадючий. Они там злобу свою растили, лелеяли, плекали в сердцах, да после, взрощенную, пускали в люди. Да что говорить, не поймешь... Сталось так, что твари эти колдовством своим заслонили солнце, так Затмение-то и случилось, аккурат когда мы до Потерянного дошли. Паладин-то наш измаялся весь, измучился, без светила своего небесного. Посмурнел, все ходил, хирел, говорил мало, а после и вовсе перестал. Выбрались мы, значит-то, ко храму аспидовому. Сунулись зачищать, и он с нами. Там и потерял сперва левую ногу, после - душу. А может, напротив, душу сперва. Аспид его за углом подстерег, сухожилия на ноге подрезал. Святоша-то наш в самошитых сапогах ходил, на кольчужные золотишка не напас. Но не о том сказ. Не растерялся малец, вспорол брюхо змеелюдово, размашисто так, широко, а оттуда монета золотая звоном да бликом от факела блеснула. Задрожал, помню, губу закусил крепко, затрясся весь, будто в лихорадке, пальцами дрожащими от крови скользкий кругляш подобрал, сжал цепко, на зуб опробовал, да сунул в карманец, к сердцу поближе. И улыбкой блаженной расплылся, стоит, щурится, и губы в крови, не то своей, не то змеевой. Зельем отпоили, наложили бинты, как должно. Жаль, только, душу не залатали. Жаль.
Цыгарка давно погасла, а он все жевал ее краец, машинально, задумчиво. Смотрел не то в ночь, не то на спящего мятежным сном оборванца. Молчал, не то забывшись, не то не желая более говорить, не то заслушавшись, как скрипят в глубинах памяти отворяемые каменные двери Храма Гадюк, как напитываются кровью тугие бинты, как спрело-затхло воняет смертью в темных холодных залах. Впрочем, холода он, видать, не чувствовал вовсе. Я поплотней закутался в плед. Закемарил. Снилось чертово кодло, и попутчик мой, бледный и мертвый. Вперил в меня свои очи, а их и нет вовсе, глаз-то. Золотые кругляши чеканные заместо них, и крик сиплый, хворый, гадючьим свистом:
- Золото! Золото!
И воздуха не хватало, словно весь вышел, словно выродился в этот чужой свист, в этот калечий гортанный хрип. Сперло в груди, силился проснуться, да жилистые пальцы душили умело, намёртво.
- Золото! Зо-олото! - Завыл шакалом оборванец в одеждах святого ордена, заплакал, дрожащими руками вытаскивая из моего кошеля две монеты, оглаживая их любовно, лаская загрубевшими пальцами, нежа, накрывая мои веки, непослушно воруша губами, силясь вспомнить слова молитвы. Седовласый гладил его по плечам, капал на виски зелье и втирал мягко, стирал с дряблых, изъеденных ядом и временем щек слезы, говорил что-то ласково, убаюкивающе. Калека дрожал, прижимал к себе кошель, сворачивался клубком у моего тела, забывался тяжелым, беспокойным сном. А мой попутчик усмехался криво, ухмылялся недобро, молчал, вперивши очи в свою ночь, цепко ухватив за подол мою не успевшую сбежать душу. Подманивал. Прятал в одно из своих колец, цеповал своей властью над неупокоенными.
Святой, так и не вспомнивший молитву во сне покрывался испариной, скрежетал зубами и до меня доносилось клёкотом:
- ...зо-ооолото, зо-ло...
Караван шел на восток.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=300742
рубрика: Проза, Очерк
дата поступления 18.12.2011
я малюю сонце
олівчиками різнокольоровими
жовтогарячо-червоним
навкруг розмальовую осінь
мені сім
років, уроків у школі, уколів (боляче? ні, вже ні)
тільки від них синці - сині-сині, як птаха Метерлінка
я сам читав, коли був у лікарні
в четвертий раз, чи, мо, в п'ятий
я чув, як казали мамі про метастази
а я не плакав, старанно не плакав,
а разом з Тільтіль і Миітіль шукав свою птаху щастя
крізь хіміотерапію та операцію.
Незнайомі мені люди ділилися кров'ю,
коли я спав (а спав я багато - нейробластома втомлює)
і коли заходився болем
вголос.
А на Миколу
добрий святий мені вдарував життя
і сонечко у віконце
тягнуло долоньки
так само,
як я до мами.
Ішла зима,
мені так дуже хотілось додому,
а летіли у Лондон
до донора.
Одного разу до мене вві сні прийшов Бог
сивий-сивий,
мабуть тому що зимньо
чи від чужих гріхів
Бог розказав мені,
що тисячи тисяч мені невідомих
і безіменних
прохають у Бога здоров'я
для мене
А я так зрадів, дуже-дуже
що є небайдужі
не лише до свого - до чужого горя
і обіцяв Богові
що буду добрим й слухняним,
чесним і щирим
коли стану здоровим.
Бог вислухав, посміхнувся лагідно
і сказав, що вірить,
по голівці погладив
і відпустив
- пора прокидатись.
Мені вже сім.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=300207
рубрика: Поезія, Вірші, що не увійшли до рубрики
дата поступления 15.12.2011
...знаю, будет весна.
чуть-чуть не дожив до ста,
я снова решусь тебя отыскать
в какой-нибудь из передач
(наподобие "жди меня")
чтобы сказать "люблю"
быть может, в последний раз
и осечься на "может нам.."
нет, не заново все начать
и не за-старо...
а друг друга простить за старое
"навсегда"
и, быть может, за "не сейчас"
...а потом я узнаю, что ты умерла
среди запаха вишен поздних
с пятого на шестое
(да, несомненно - май)
около трех часов ночи
немного не дошептав
свою не-святую вечность
|кубиками изо льда
может быть, Герда помнит
как и Кай:
Мол, была весна
!даже - лето
терпким привкусом ветра,
сладким запахом розы -
прямо в осень
Правду сказками не сказать
или , может...|
две герберы на рождество
поистершийся томик Диккенса
тени сизые под окном,
в прошлом слышится
звонко-юное в голосах:
- веришь, будет...?!
- знаю, будет весна
...не сейчас.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=297516
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 03.12.2011
пожалуй, пора признать(ся), давно пора
ты не раз ошибалась во мне, но ни разу
- в моих именах.
сигареты - до фильтра, стакан - до дна
так и не вышло меня ни понять, ни сломать,
ни сложить из меня твою истину
даже близко.
помнишь, однажды: те-ни, ни-тя-ми
вытянуть нервы насквозь, по-человечески
жи-вым куколкам без лица
только лики фарфоровые, с бликами
... прости подлеца.
помнишь, в тот вечер-ночь: сердце сту-чит-ся
а ты одиноко стоишь у порога сна, глупая
обнимая ладонями полубескрылые плечи
не-ангельство не заразно, но и не лечится
дождями уютных улочек
и в сердце пулей
ко-лю-чей
свинцово-серой, как птица феникс
уже сгоревшая в твоей душе
- Христос воскрес!
- Я - нет.
Я пожимаю плечами: на нет и суда, как известно
... 200 грамм на дорогу, плесни себе, душу не мучай:
- Ты же помнишь, сама звала меня сукой.
Улыбаешься пусто и глухо:
- Да. Прекраснейшей из живущих.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=296486
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 28.11.2011
я все еще не спешу влюбляться в ветра под крышей,
танцевать на асфальте, дождями осенними раненом
небо раскрашивать мягкой беличьей кисточкой рыжей
перед тем, как крылА разметать, огнисто-багряно-алые
по синеве акварельной, не высохшей
я все еще не спешу покидать твои сны, уходить совсем
отвечать на вопросы-улыбки и письма своим молчанием
оставаться лишь только записями закрытыми в дневнике
уговорами тихими: "так было нужно", "так было пра-виль-но"
по душе расклеенной вышитыми
я все еще... да, пожалуй, я всё еще. Или все, если точки
опять не расставлены. Я - тенями по нитям земли, неприкаянно
шутовскою мелодией снега по давним дорогам и перекресткам
звонким смехом прошедшего лета по нашим воспоминаниям
с терпким привкусом мирта
я все еще избегаю встречаться с тобою забытым взглядом
потерянным в пришлую осень на пражских глухих переулках
писать на сожженной бумаге тебе лишь знакомую правду
которую продал однажды скупому старьевщику-скупщику
за анонимность в титрах
твоей не прирученной жизни
и звонкоголосого счастья
.
и, знаешь, я все еще избегаю
называть тебя бывшей.
Ведь ты - настоящая.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=292805
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 13.11.2011
совсем не всерьез. Боже правый, ты ведь не ма-лень-ка-я
и давно бы пора понимать: в постмодерне любовь обесцвечена
не то что бы черно-белая, нет, фотошоп > level > hue&saluration
любовь текущ|чего века, baby, - Каин из сказок про Авеля
не больше, не меньше, и не тешь себя |под|ве|не|чностью
осенняя правда , какие бы к ней не проставить теги:
все бесконечное быстротечно, my little one, даже не-бо
на тонком ободе вокруг зрачка.
смотришь упрямо. Как же ты выросла за минувшие двадцать 2
века? года? часа? минуты? Ёжиться научилась и хму-рить бро-ви
по правилам нынешней молодежи или (черт тебя разберет) против
Кому задолжала сердце, милая? И школьно: бе-до-ю, бе-да, бе-де,
до-будь. Ре-#во-ль... все-то путаешь падежи, используешь повелительное
наклонение. В аптеке берешь психолептики, пьешь дома у(с)покоительные
путаясь в каплях, глотая таблетки, ан-тракт. Теперь поклонись зрителям
время тебе умирать на короткий сон.
во сне улыбаешься блекло, осенне-горячно, по-первоснежному бледно
я знаю до имени, кто провоцирует это, кто целует тебя во свои ветра,
ласкает по небу и держит твои ладони, кто - карусельное время вспять,
кто штопал червоным сердце, ниточка к нити, вшивая в него надежду
веру, любовь, улыбки из прошлого (помнишь - весеннего) ноября.
Соединение прервано. Стоп. Абонент не в се-ти, статус ВК - нет ме-ня
впрочем, my little one, я не прощаюсь. С (псевдо)любовью - твой страх.
Дата. Конверт. Адрес. А вот теперь - за-на-...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=292501
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 12.11.2011
Герда заходит в аську: ромашка зеленым, "открыть в отдельном окне":
"Здравствуй, мой милый, любимый братец, давно так не виделись, как де..."
Она осекается на полуслове: он все равно не ответит, вечный мальчик-онлайн
Не встретит улыбкой, как прежде, и взглядом усталым, губами по теплым щекам
Он более не-в-сети, в письмах бумажных пишет порой "люблю и скучаю. Кай"
Герде кажется, в редких почтовых он на все сто, в битах и байтах: едва-едва
"...ла" - пишет Герда, сложив из осколков сердечка вечность, ставит вопросительный знак,
К черту латте, это слишком по-детски, кофе покрепче (с Tyrconnell) и снова ждать
Синим мелькает "пишет...". Секунды - чуть более сорока. "Да, привет. Все хорошо:
Прости, занят, пишу". "Стихотворе...?" - осекается Герда на полуслове, не-ет, стоп.
Вдох-выдох и с опечаткой: "не я?" - разумеется без пробела. Кай отрицает - отнюдь
Он уже взрослый мальчик, вырос из детских виршей, он пишет научный труд:
"Рецепция детских сказок в жизни взрослых ее героев (по мотивам С. К.)"
Герда нервно смеется (он все равно не слышит), пьет виски и пальцами по вискам
Какой он все же несносный стал из-за этих зеркал! Герда меняет тему и снова строчит:
"А у меня вот все тоже славно, собираюсь учиться. В твоем городе, между прочим
Ты не мог бы на... прости, мне подыскать квартиру, так чтобы можно было пить кофе
Глядя в твои глаза?" Улыбается глухо, стирает последние десять слов, включая предлоги
Нажимает "отправить". Кай молчит долго-долго, но Герда умеет ждать, право слово
Считает до ста, до тысячи, до самого-самого дна, разум с сердцем снова ссорится,
А потом в один голос, душе: очнись, Герда, хватит его ждать! Ты уже не его весна.
Она поливает вечноцветущие розы в сиреневой кадке, не-курит, ложится спать
Ей, разумеется, снится Кай.
А ему - она.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=289712
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 30.10.2011
пеплом по солнцу, напевно, ла-асково, так, чтобы небу до дрожи
мы, говорят, похожи с небом таёжным, со сказкою без начала
милая, ты скучала? А впрочем, скучал ли я сам, далекий мой Боже
о лике Твоем, отечески-добром и строгом, разлитом туманом на скалы
где я не то отыскал, не то потерял себя - право, и сам не знаю
только лишь слышу сызрань: снова поет-голосится птицей-сирин
в весеннюю пору красивую, когда сердце стучит замолодо, ново
для разума колыбельною. И поделом ему, он душе давно опостылел,
он телу как костыли. Бегу де, ищу тебя по таёжным зеленым склонам
земля противится, стонет, небо манИт-зовет колокольным звоном
ге-ееей, душа-земля ввысь-вширь по просторам новою простыней
Господь заповедовал: сей. Тело к телу с тобой веснуемся, лю-би-
м-молимся, воскресив в нас все лучшее, близорайское на земле
- смерти нет.
Только мы.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=288161
рубрика: Поезія, Интимная лирика
дата поступления 23.10.2011
отклик на: http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=286551
Иван Кощею
Мой дорогой, бесценный, ярый враг
Зачем Вы умерли по-настоящему, надолго?
Пью горькую, иначе выл бы серым волком
На Ваших в прах рассеянных костях.
Порой ко мне приходите во снах
Спокойный смертью, бледный, худощавый
В одеждах черных и с иглою в пальцах ржавой
В горячке белой вспоминается весна.
О, я был молод! Зелен, юн и глуп
Влюбился, помню, как мальчишка, в Василису
И сердце ярилось, жило, взмывало птицей
Касался пальцами ланит, губами - губ...
А после - ночь настала грозовая
Я что-то напортачил - вспомнить б что!
За спину лук, колчан, стремглав в седло
И мчаться ветром в тридевяты дали!
Учиться милосердию порой,
Искать, хитрить, плутать лесной тропою
Сбиваться, находить, беседовать с Ягою,
Вести себя, как истинный герой.
А после - помню, дуб, под ним ларец -
Чуть не ковчег: мол каждой твари пара
И мной спасенные мне отплатили правдой
Приблизив тем Ваш гибельный конец.
Ох, мне б тогда - да поубавить спесь,
Не насмехаться (глупый!) в Ваши очи глядя
Не отравиться мне б тогда тщеславья ядом,
А отправляться бы покойненько на печь.
Так нет же, каюсь, славы захотелось
Сломал иглу, попал на год в геройский топ-десятку
Был чествован не раз, не два - описан в сказках
А после - имя подзабылось и приелось.
С тех пор прошло не мало. Василиса
Со мною холодна, спокойна, не счастлива
Я горькой-крепкой заливаю то, что было
Порой, признаться, так охота удавиться!
Мой дорогой, бесценный, ярый враг
Зачем Вы умерли по-настоящему, надолго?
Пью горькую, иначе выл бы серым волком
На Ваших в прах рассеянных костях.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=286562
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 16.10.2011
У чарівній країні Слів,
Що найкращою в світі була,
Серед мрій дитячих і снів
Українська мова жила.
У країні цій давній, чудовій,
Українські жили слова:
І козацькі, старі, і нОві,
І комп′ютер, і булава.
І іменники, і прикметники,
І числівники, і займенники,
І сполучні слова – бешкетники,
І прислівники, і прийменники.
Раз у раз в українській мові,
Упродовж нескінченних віків
Виникало новеє слово
Чи одразу декілька слів.
Й ось одного такого разу
В української рідної мови
Серед простору вічного й часу
Народилось маленьке слово.
Всі слова – як слова:
Ті – різкі, а ті – лагідні й милі,
Чи діючі, як дієслова,
А оце було вередливе.
Неслухняне, бешкетне, манірне,
Кажуть «так», а воно їм – «ні»,
А посварять- додому не верне,
Й вередує всі ночі і дні.
Мова – мати одного разу
Присварила маленьке слово,
А воно в крик і в плач одразу,
Й не вернуло додому знову.
День проходить, ніч настала,
А маленького слова нема,
Мова - мати слово шукала,
І всі інші шукали слова.
Не знайшли...
По полях і гаях веселкових,
По безмежній й незнаній землі
Мандрувало маленьке слово,
Що у мові звалося «ні».
Вже веселе було і щасливе,
Від образи і сліду нема.
Вдалині десь ридала злива,
А попереду йшла зима.
Слово йшло й раз у раз помічало:
Вже чужа, вже не рідна земля,
І серденько й душа калатали:
« Та невже загубилося я?! »
Повернуло слово назад –
Та немає стежинки додому:
Лише гір високих каскад
Дике поле й ліси навколо.
Раз схлипнуло, другий, заплакало,
На незнаній сівши дорозі,
Десь далеко на землю капали
Мови – матері рідної сльози.
«Что такое? Чего ты плачешь?»
Раптом в слова хтось запитав
«Ну чего же лицо ты прячешь?
Кто обидел?» - й за руку узяв.
Я загубилось! – розплакалось слово,-
Я дороги не знаю додому...-
Слово стиха схлипнуло знову,-
А, скажіть, я не з вашої мови?
«Потерялось? Ужасно! Бедняжка!
Не из нашего ты языка…»
Зрозуміти було не важко,
Лиш зітхнуло слово стиха.
Ні? Не знаєте пане – добродію,
Де знайти мені рідну мову?
«Нет...не знаю дороги я...»
Лиш хитнуло воно головою.
Далі слово маленьке пішло,
Шляхом довгим й важким...додому
Й до країни чужої прийшло,
Як із гір спустилось додолу.
Білі – білі холодні сніги
Розляглися безмежно навколо,
Не було ні ставка, ні ріки,
І не квітло волошками поле.
Навкруги немає нікого:
Лише пустка – біла й страшна
Й дика тиша мовчання німого...
У Слов′янії квітла весна...
Раптом бачить – крізь хуртовину
Мала стежка біжить і в′ється
У зелену, між снігу, долину,
А в долині олень пасеться.
-Пробачте, добродію, чи не знаєте ви,-
Несміливо спитало слово,-
Як з цієї країни снігу й зими
Можу я повернутись у мову?
Олень довго мовчав, потім мовив:
- Я не знаю з якої ти мови,
Та на спину сідай..- і зі словом
Він побіг до лісів соснових.
Як країна снігів скінчилась,
Зупинився північний олень.
У долині зеленій стелилось
Все у маках червоних поле.
- Я додому піду – олень мовив,
Може тут ти і знайдеш мову...
Потім він попрощався зі словом
І побіг до себе додому.
Слово маленьке сонцю всміхнулось,
Й пішло у зелену долину,
Лише раз на сніги озирнулось
І пішло шукати родину.
Бачить слово – он інші слова:
Фьорд та рагнарек, йотун та ас.
Підійшло до них й каже стиха:
- Моя мова живе не у вас?
Подивились на слово маленьке,
І відмовили слову: «ньят».
Знов зітхнуло, згадавши про неньку
І пішло її далі шукать.
Довго йшло, раптом бачить – вежа,
Дуже гарна, висока й струнка,
А над нею – неба безмежа,
Біля неї – срібляста ріка.
Бачить - поряд гуляє слово,
То воно одразу до нього:
-Я, пробачте, шукаю мову...
Слово раптом поглянуло строго.
- Mon ami, je ne comprendes pas,
Excusez-moi, - і слово геть пішло,
Не зрозуміли й інші всі слова,
Тут мови рідної маленьке не знайшло.
Помандрувало слово вдалечінь,
Надію втратило зустріти рідну мову,
- Стомилось мабуть...нумо відпочинь-
Промовив лагідно старечий голос.
Глянуло слово навколо:
Он річка, он сонячний гай,
Волошками вквітчане поле,
Й старий-престарий дідуган.
Ви хто? – стиха мовило слово,
Посміхнувшись домівці своїй
- Я - праслов′янська мова, -
Всміхнувся слову лагідно старий
-А як мені втрапить додому? -
Знову спитало слово.
- Йди по стежинці додолу,
Там живе твоя рідна мова.
-Дякую, дякую! – слово зраділо,
І побігло чимдуж додому,
Мов стріла, мов вітер летіло,
Поспішало маленьке слово.
Бачить слово: он рідна хата,
Он слова із рідної мови,
Он рідненька його мова – мати,
Навкруги – гаї веселкові.
- Мамо, мамо, - підбігло слово,
Обійняла його рідна мати,
- Я вже більше ніколи, ніколи
І нікуди не стану тікати.
Посміхнулася лагідно мова,
Десь від радощів плакала злива,
Десь зима, мов маленьке слово,
Маму – весну свою зустріла.
У чарівній країні Слів,
Що найкращою в світі була,
Серед мрій дитячих і снів
Українська мова жила...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=286544
рубрика: Поезія, Казки, дитячі вірші
дата поступления 16.10.2011
Пятна (с) души моей
не отстирались "Ариэлем"
куплю "Ваниш".
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=286458
рубрика: Поезія, Рубаи, хокку, танка
дата поступления 15.10.2011
Вольный художник, продай мне свою любовь –
Зачем тебе это? Ты вечно один средь полотен
Кровь для тебя это холст, и яркою краскою боль:
Ты один, ты один, ты один – против ночи.
Вольный художник, отдай мне свое тепло –
И уменье прощать заверни в обертку из ткани
Ты уходишь во тьму, когда на душе светло
Впрочем, есть ли твоя там душа, где раны?
Вольный художник, верни мне свою печаль
Я сплету из нее ярко-серые сети Теней
Ты однажды уйдешь и сгоришь, мне жаль,
Я прошу – будь еще не на долго – сильней.
Вольный художник, доверь мне свою ладонь,
Обожгись о мое тепло, или просто закрой глаза
Хладные звезды в ночи – чужих вселенных огонь
Просто поверь в меня, и ты не вернешься назад.
Мой вольный художник, мы вместе с тобою уйдем
В мир, где свет не приносят в жертву ночи..
За руку – крепче держись. Не так одиноко вдвоем.
Пусть сердца обломки закрыты навек…
…позволь подобрать ключи.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=285098
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 09.10.2011
- Сказку! Сказку! Расскажи! – и усталая улыбка
Тихо лесенка из слов – в небо сине вертко-гибко
Словно змейка по траве, шелестя листвой осенней.
Тихо – о прошедшем дне, и о были вечность-древней
Словно радуги осколки – пестрых слов витой узор
Говор тихий да недолгий, как небес чужих простор
Слово к слову, строчка к строчке, да улыбка на устах
Где забыто – будет прочерк на истрепанных листах.
И рисует сказка правду об ушедших в небыль днях,
О принцессе и законе, о любви и о кострах.
О златой Драконы крыльях и о тех, кто предал страх
О разбойниках, что пели про былые времена
И о пахаре, что сеял непростые семена
В чёрну землю, в злые души, цвета бездны и тревог
Чтобы свет казался ближе, оставаясь так далек.
О тепле чужой надежды, о любви сквозь сотни рек
Да о птице-полубоге, что зовется человек…
Шагом тихим да неспешным сказка близится к концу
Словно путник, что за вечность лишь одну прошел версту.
Тенью – очи звездной ночью – спать пора уже давно
Ну а дети…? – Сказку! Сказку!.. Тьма притихла за окном.
Вновь усталая улыбка разбавляет пустоту
Снова памяти страницы: эту сказку, или ту?
Говор мягкий, слово к строчке, да осколки к зеркалам
Сказки, кажется, как люди – тоже не чужие снам.
Мир рисуя кистью-словом, крася ярко-черно-белым
Штрих в одном из снов последний, в новой сказке станет первым.
Слово за слово привычно – абрис мировых основ.
Ветер. Времени братишка. Слов хранитель. Мастер снов.
*из старого, игрового
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=285096
рубрика: Поезія, Сказки, детские стихи
дата поступления 09.10.2011
я куда-то спешу опять, душу твою выписываю, построчно впитываю, вшиваю под кожу намертво
или наживо - сам не знаю, только чувствую, как ты падаешь, крылья из перьев на строки мои отдавая
делишься, как и положено ангелам, в полу- взлете, дыхании, стоне от Троицы: ада, чистилища, рая
синеглазость моя смешная, вот зачем ты так? Вычертить бы тебя наконец наново, да перепрятать
и не найдет никто, даже, надеюсь, я.
впрочем, знаешь, сегодня осень, значить пора золотить мосты и на тротуары сыпать дождем листву
с деревьев, еще так недавно бывших юно-зелеными, в небо тянувшихся, к солнцу далёко-смущенному -
разменной монете языческих древних богов. И не смотри на меня так хмуро, мол мыслю не по канону,
мол бунтарится в венах кровь и, пожалуй, на волю просится, бесится-ярится - как я вот так живу? -
не то что о будущем, о настоящем - не задумываясь.
не отвечу ведь, поцелую только, засмущаешься - маков цвет, и лазурь в очах залукавится, затуманится,
и в душе полыхнет бледно-ало-закатным: мол, зачем ты так? Все то ба-алуешь, балуешься, насмехаешься
пересмешник крапленый, вот не зря тебя чертом звали-то, черт и есть, никому не скажу, скажешь сам,
льдисто-каменный. Полно-те, ну не плачь, то что сбудется - позабудется, не печалься, чужая красавица
не на прошлое, так на пришлое - будешь знать.
я куда-то спешу опять, мне пора, мне в дорогу-пути, мимо звезд, мимо рек, мимо тысячи тысяч душ
среди них твоя затеряется, подзабудется, попривыкнется, станет тысяча тысяч первой, а я ее напишу
поднебесностью доразменянной на земные сны. Не цепляйся за память, нет, падай вниз, в белый шум
вырождаемый северным бубном шамана: видишь - перья твои на ветру и словах качаются, круг-окруж
моим сердцем сплетенного снов ловца.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=284579
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 06.10.2011
мне кажется, сегодня не всерьез
расписаны по ночи-небу звезды
но отступать без боя слишком поздно
а сумрак терпко пахнет серебром.
мне кажется, мой враг, ты вновь ошибся
и снова для меня, и мне, и мной
не признанный, не проклятый герой
мои контакты на твоей седьмой странице
мне кажется, о да - мне кажется с лихвой
оплачены счета и сведены все счёты
и каждый взгляд, твою щадящий гордость
таит в себе чуть-чуть осеннюю любовь
мне кажется, что я и впрямь живу
и сердце бьется человечьи-быстротечно
по льдинам разгоняя слово "вечность"
само собой вплетенное в игру.
мне кажется, на мари нынче спрос
и цену платят, в целом, неплохую
а я по-прежнему иду по краю и рискую,
мне кажется - сегодня не всерьез.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=284042
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 03.10.2011
...На чужой земле...
У него были крылья - прекрасные белые крылья
С кровавым оттенком - но в этом винили рассвет
Рассекающий плетью небо, разбавляющий сказку былью
Вот уже многие тысячи дней или лет....
Плети небрежных снов нам рисовали образ:
Самый прекрасный из всех неземных совершенств
Он был очень красив, и печален - как роза
Та, чужая, в себе заключившая свет
Его именем звали святых - не святош, а истинно верных:
Тех кто смог - в своей, пусть недолгой, вечности -
После смерти назваться - первым
(а при жизни быть проклятым грешником).
Его имя шептали вослед: той девчонке, в короткой юбке
Или крови упавшей на девственный снег со стального клинка
И во время войны в холодной радиорубке
Его имя чертила чужая (без пальцев) рука.
Никто не знает об этом, а Бог так не любит сейчас вспоминать
Что именно он был перворождённым, был сыном, а может быть дочерью
Случайной ошибкой, вот только нельзя ничего поменять:
А Бог оставляет в графе о детях - место для прочерка,
После пишет - "Христос", а первому шепчет "прости"
И украдкой смотрит на фото - в старой потертой рамке:
На котором остались двое...а третий был должен уйти
И остаться таким одиноким на том полустанке...
....
Кажется, вывеска сверху гласила "Земля"
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=282671
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 25.09.2011
(не)мой безымянный автор, более - не пиши, не говори построчно и ветер устало-холодный не слушай
не тревожь перестуком полустертые клавиши, ежедневник за прошлый год оставь не исписанным
не испачканным ни чернилами, ни, как осень чужая, поблеклыми, серо-багряно-алыми мыслями
и смирись, не яри свое сердце, себя не мучай. Летаргия твоей души - это просто несчастный случай,
просто крылья однажды сломались и заново не срослись, однажды упал в огонь и сгорел, а не воскрес,
просто однажды в обманах своих запутался, оступился, прощения не спросив - трусливо удрал с небес,
милый нашкодивший синеглазый ангел, никому (увы) по душе не пришедшийся, такой уж вот невезучий
так правда случается, впрочем что тебе говорить о правде - вы знакомы лишь косвенно, по интернету,
когда-то сыгрались-списались-обменялись фото, лет сколько-то каждодневные: "здравствуй, ну как де-
ла?" и ответы в ответ: ни о чем, ни о ком, как колокольный звон, отразившийся в дождевой воде,
отпечатавшийся в хистори на мониторе. А потом - ссоры, измены-в-кавычках, и полунамек на лето
тонко-тонко, в ажурных кружевах, на шелковой простыне - секс, пальцы в запахах сигарет и в тебе - глу...
...по как-то: доверился, кто же тебя доверять учил тем, кого сам обманываешь? Знаешь, странный ты
и слова твои неживые, спутанные, как взгляды синие, лживые - если целуешь меня еще - не касайся души
а лучше бы - не дыши, м? Переломай свои пальцы, и ручки шариковые, мысли, вплавленные в игру
и наигранную грусть псевдоосеннюю - тебе, как и рыжие волосы - не лицу, как и твое раздвоение личности
- одну бы собрать из разрозненностей, которых в себя нахватался осколочно, претендуя на звание сволочи
только наивной очень. Знаешь, все вышесказанное ни к чему, я не помогаю не обратившимся за помощью,
и с не умеющими слушать и слышать обычно не говорю, не заношу обывателей жизни моей в избранное
и в целом-то в строках вышенаписанных смысла нет, только просьба, с пометкой алым-печатно "так будет лучше":
"ни стихотворные строки, ни прозу, больше, пожалуйста, не пиши
так бывает порой, твой диагноз прост и ,к счастью, неизлечим,
(нет, спасает порой ампутация права на жизнь или всех очагов лжи)
но не саркома/бластома, не ВИЧ и не СПИД, нет - летаргия души."
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=282215
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 23.09.2011
на холодной могильной земле - здесь узришь ли меня, богиня?
разгорается цветом живым огнистое рыжее пламя
в эту ночь я к Цегорну уйду навсегда, а пока - прогуляюсь по грани
да по грани лазурно-закатной далекого горнего мира...
путь мой долгий-далекий уже подошел к концу, но ты не печалься
в твоем сердце я жил до рожденья и буду живым посмертно
пусть смеялся тебе в глаза, потому что и вовсе в тебя я не верил
но лишь только тебе я пел песни в далеких своих странствиях
да, богиня лишь только тебе, да ветру...
ты ко мне не являлась во снах, не тревожила грезы мои и мечты
не дарила мне крылья, когда мне хотелось лететь
уступала дорогу другой моей милой, по имени смерть
но лишь только тебе на могильной земле я растил огневые цветы
высекая искру, зажигая в ночи костры...
ты, быть может, себе заплетала в косу нить холодных земных огней
или вовсе не знала, там, в прекрасных твоих небесах
что костры на погосте - то память моя о твоих золотых волосах,
что ласкал я однажды небрежно в далекой и юной своей-то весне
напевая негромко тебе колыбельную песнь
что тебе времена? Для улыбок твоих предначертана долгая вечность
мне пора уходить, да вот слов и огней не найду - чтоб тебе прошептать "прощай"
на холодной могильной земле - здесь узришь ли меня, богиня? А впрочем, едва ль
заплетай свою косу, рыжевласая муза, огнистым цветком последним
моим даром тебе, вместо веры и песен
да, смешлива судьба, сероглазая дева-богиня: больно любы тебе те цветы из пламени
мне по воле твоей уж который-то день - да бессмертным скитальцем-странником
зажигать их теперь на земле,
зажигать их теперь на земле
лишь тебе...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=281228
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 18.09.2011
пегас, будка, инерция, песнь, фактор, осень, изобилие, карандаши, несговорчивый, шарик, радуга, скалка, сейф, патрон, макароны, амеба
По инерции в осень души: негромко, напевно, закатно,
привечая радушною песнью грядущие ярые грозы;
им еще невдомек, что цветным коромыслом радуга
опадет на небесные плечи и серые мысли подождья
и окрасит в улыбку и смех... как порою не-наши дети
даже серый осенний день красят в цвётность и цветность
карандашами яркими, мыслями чистыми, вешне-светлыми,
несговорчивым буквам законов и правил не следуя.
Мы такими же были когда-то: на пражских седых мостовых;
Долгий путь начинался с подземных Страшницки и Скалки:
Мы разъехались, помнишь ли? порознь, искать не-свои рубежи
Ты - Пегаса ловить-приручать, покорять, я - искать свою правду.
Помню - ты в небеса, высоко, выше солнца и звезд хладнозорых
И с весенней улыбкой на тронутых чуткой молитвой губах,
И казалось тогда, что весь шарик земной - вот он здесь, на ладони
Рядом с силой и волей упрямой мессии - творить чудеса.
Мне досталась земля не в руках - под ногами, сухая, степная
Пограничная будка, и право скупое и злое, пожалуй, - стрелять
И патроны без счета, и хмурость во взгляде суровом, и знамя
Под горнистую песнь обагрившее огненно-алым твои небеса.
Изобилие смерти меня научило мечтать и любить посекундно.
Резус-фактор души отрицателен? Право, бывает порой и такое.
Бессердечно - стрелять без суда?! Но ведь бьется - 120 в минуту
Там, в межреберном сейфе: отчаянно, больно и дико ... живое.
Не нарушить покой никому: только ветру степному да верной ему ковыли...
Приготовлю бывало себе макароны на скорую руку да черный несладкий чай.
Мне сдается порой, что амёбою стал - так стеречь мне кордон опостылело
И по старому имени, улицам Праги забытым - так мне усталось скучать.
Но беру свой обрез. Выхожу, привечая сединами небо светлое,синее
И ступаю по бурой пожухлой траве, и шепчу тебе тихо, мол ты не спеши,
Да твори свои песни, стихи, не пора возвращаться еще, на А-то линию...
а сам мыслями хмурыми, серыми,стылыми: по инерции - в осень души.
*Страшницка и Скалка - станции А-линии пражского метрополитена
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=280719
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 15.09.2011
а кому мы нужны: сильные, смелые, гордые до безумия
и в нем тоже; сердцем обледенелые, взглядом - до дрожи
лезвиями по душе, волками от полнолуния до полнолуния
связаться с которыми - сумасшествие, не связаться - себе дороже
а кому мы нужны: умные, читавшие и Чехова, и Толкина, и сетевое
творчество неизвестных; сами себя сочинившие в строках
беспорядочно-не рифмованных, прерванных на полуслове
по венам скользнувших бритвой, по нервам - разрядом тока
а кому мы нужны: с доказательством права на жизнь и веру
в то, что сердце и чувства важнее скупой на любовь бюрократии
и не важно совсем, что душа из фальшивых банкнот переклеена,
переписана безразличием и послана вовсе к чертовой матери
а кому мы нужны: темнокрылые воины и проповедники света
серость в серой толпе, под дождем и в осеннем воздухе стылом
подарившие людям себя, променявшие нам опостылую вечность
на земные путЫ и пути...
...ведь кому мы, по сути, нужны
кроме нашего бренного мира?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=280541
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 14.09.2011
это уже сродни медитации: твое глухое "ничего личного",
уходы твои в никуда спокойные, тихие, беспричинные
что-то про вежливость вслед, и про снова забытый зонт
на обрыве моих не пропетых песен, твоих не дописанных нот
кого ты так яро ждал этой весной?
это уже сродни самому рогатому: твои возвращения снова
бесшумием среди ночи, сизым дымом, зашторившим окна
пером по бумаге: ты пишешь ответы на приглашения жить
"нет, нет, не сейчас, извините, сегодня уж слишком дождит"
кого ты так сине-чернильно не можешь забыть?
это уже сродни безрассудству: ждать тебя снова и снова, и снов
нет. Все растерялось в тебе и в звуках печальных твоих шагов
я выпиваю цикуту как-будто, негромко считаю до ста стихотворно
полу-не-песенно, солью по ранам, миртом по блеклой иконе
на ней улыбается та, которую ты позабыл
не запомнить.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=280244
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 12.09.2011
в ответ на http://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=243675 - "Чому ніхто не стріляє?" В. Фінковського
революция: хмуро и поголовно,
вместо Матери Божьей означенная
на иконах
в строках прозы
и в стихотворных
не-пророчествах
революция предлагается
с небывалой доселе скидкой
к ней в подарок сегодня дикость
завтра ярость
к детям и старым,
не душою, но телом
в новом выпуске революции
будут в саванах белых
подаренных "за отчизну"
юными, ярыми, смелыми
что под лозунгом: "вместе - мы..."
спровоцируют смерть
не страны,
но поддавшейся на провокацию
в прошлом - чуткой душою,
а не Калашниковым
нации.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=280073
рубрика: Поезія, Гражданская лирика
дата поступления 11.09.2011
ma poupée мечется то в стихотворных строках, то в безыскусной прозе
растекается правдой по венам, дымом сизым течет по прокуренным легким
смеется не через силу, спокойно и ровно, как и положено куклам
в бумажных коробках, холодных витринах и питерских закоулках
три пятдесят - минута
ma poupée не знает ни жизни, ни смерти, ни даже себя саму -
раз или два видела в зеркале, это весело - смотреть в зазеркальную тишину
разбавлять ее голосом, хриплым, немного тревожным - а вдруг убьет
все в себе-отражении светлое и хорошее, к сердцу живому приложит лед
заготовленный для шампанского в новый год
ma poupée не спит по ночам, печатает в никуда: "привет, а давай дружить?"
или строки из песен, что в марте мурлычут коты - весенние гости соседних крыш
обновляет страницу - F5, F5, - но безуспешно, куколки нынче уже не в цене
и не в моде. Ma poupée понимает это, печатает наскоро мне предпоследнее смс
и замирает морозной лилией на окне
ma poupée ждет ответа не первую ночь и даже не первый-последний век
красит ресницы тушью погуще, жаль, нельзя наточить ни ресницы, ни собственный смех
напороться на острие себя, болью расцветить свое не зеркальное сердце
поверить, что можно жить, не чужими словами, а пледом уютным согреться
- ... вместе?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=280044
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 11.09.2011
в моем мире все было:
огонь и печаль,
оседавшая пеплом
по главам сожженным
и неверие богу
простившему нас безответно
и святая любовность
к забытым иконам
и отчаянье тоже
плескалось и билось,
как море порою о скалы
и змеилось холодным
оскалом устало
по осколкам зеленым весен
нарисованных алым
на запястьях, металле и стеклах
оконных и рам(к)ах
спокойной буквы закона
было счастье
под диктовку пером записанное
пересыпанное мыслями
смыслами переиначенное,
как юное сердце - горячее
и горячное
было слово, почти как у бога
только шепотом,
а не громко
в книгу черную не занесенное,
только в красную
клеткой раковой
страхом обеззараженное
обезображенное правдой,
как Иисус распятой
.ситуация патовая,
только сердце смеется-радуется
одно из ста
в заповедных снах
на краю не своей могилы
на закате чужого рождения
растекается внутривенное
со спины разростаясь крыльями
светочуткой моей темноты
в моем мире все было,
милая.
.даже ты.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=279777
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 10.09.2011
Я возвращаюсь домой около четырех, час верчу в руках пластиковую упаковку с морской солью того самого синеватого оттенка, который...
...вздрагиваю. Бросаю невольный взгляд на аптечку: там есть формалин, да, там определенно есть формалин - початый бутылек с тугой пробковой крышкой ручной работы. Мне кажется, срок годности его уже давно истек. Любопытство берет вверх. Отставляю пластик, роюсь в аптечке, заглядываюсь на полупустые пачки обезболивающих, облизываюсь невольно. Нахожу пузырек, тщательно его исследую, но срока годности так и не нахожу. Стерся? Не существует? Собираю аптечку. Медленно, почти любовно. Семь лет назад ее у меня и вовсе не было, а теперь - рыжая коробчонка с лекарствами вместо кошки. Люблю кошек. Снова беру в руки пластик, кручу в руках, размышляю, размышления отдаются в висках тугой, медленной, тягучей, как зимние дни, болью. Резко вскакиваю. Главное - удержаться на ногах, когда голова кругом. Иду в ванную. У меня старая, еще совковая. Эмаль пожелтела со временем, кафель оббился кое-где, но делать ремонт не берусь - другие заботы. Баб к себе не вожу, понты гнуть не перед кем, а я эту люблю. 1986 года рождения на заводе со стершимся именем. Помню, что откуда-то из Украины. Включаю воду, сперва холодную, чтобы умыть лицо. Щедро разбавляю горячей. Высыпаю в ванну чуть больше, чем нужно, морской соли и смотрю, как она растворяется. Вода синяя и пахнет своей синестью.
Раздеваюсь. Смотрю в зеркало на себя: угрюмого, обнаженного. Взгляд падает на опасную бритву и я невольно улыбаюсь. Горько.
Нет, я давно перерос самоубийства. Лет семь назад.
Последними снимаю часы с разбитым циферблатом. Очень важно снять их только после того, как посмотрю на себя в зеркало. "Почему?" - спросишь. На них мертвое время.
Опускаюсь в воду: горячо. Подавляю порыв вскочить, несколько секунд уходят на борьбу с собой. Так же медленно ложусь на дно и смотрю в белый потолок. Вода журчит почти умиротворяюще. Я вижу кусок зеркала и в нем - часы. Губы снова кривятся в улыбке, пальцы полуболезненно смыкаются на бортике ванны. Дыхание становится хриплым, а вода - синей-синей.
Она-а плавает в формалине, несовершенство линий...
Песня разъедает мозг, как когда-то щелочь - палец на левой руке. Смеюсь и пугаюсь собственного смеха. Уже не понимаю, кто я и где, а на часах в зеркале - мертвое время.
Вода горячая, но тело бьет дрожь. Я, пожалуй, болен. Нужно в плед и к ноутбуку.
Вместо этого выключаю воду и лежу неподвижно. Всматриваюсь. Вслушиваюсь. Почти не дышу.
Мне слышно, как бьется сердце. Моё, абсолютно точно - мое.
На водной глади рябь, хотя я лежу неподвижно. Знакомый силуэт, отраженный нечетко, выхваченный не то памятью вод, не то моей собственной.
- Михей.
Губы пересыхают.
Вскакиваю, хватаю фотоаппарат и лихорадочно снимаю, пока пальцы не сведет судорогой. Их всегда сводит.
Открываю слив, медленно опускаюсь на дно ванны так, чтобы вода полностью покрыла тело: торчат только острые колени и локти. Глаза привычно закрыты: Михей завещал в воде не открывать, дескать - соль разъест. Уши и нос зажаты пальцами. Задерживаю дыхание, уже не дрожу, разве только пальцы, но это пока не ощущается. Скоро начнется, да, я знаю, скоро начнется. Дыхания мне упрямо не хватает надолго, поэтому медленно подтягиваюсь к поверхности воды, трубочкой вытянув губы - втягиваю с шумом воздух и снова опускаюсь. Главное, чтобы лоб так и оставался под водой. Прости, Михей, так и не научился отпускать себя и не дышать совсем. Память тела.
Он чудится мне. Простой, в клетчатой рубахе, черных брюках, босоногий, лет тридцати пяти на вид, едва ли старше. И клетчатый кепи, ему сестра из Лондона привезла и подарила: Михей щеголял в нем по московским улочкам, бросая вызов общественному строю. Или самому себе. Или... Ему бросать нравилось. Курил с третьего класса, чтобы к окончанию института бросить. Любил до беспамятства, чтобы окольцевать с другим и бросить. Учился на философа, чтобы перед защитой диплома - бросить. Купил квартиру, чтобы чуток там поютовать да бросить, уехав на Урал. Мне кажется, и жил он толком только для того, чтобы потом - бросить.
Он чудится мне, косится на старые часы с разбитым циферблатом, многозначительно стучит по ним пальцем, мол: торопись, дружок.
Дружок. Всегда так говаривал. Войдет ко мне в кабинет, потягивая грог и:
- Все над книгой корпишь, дружок. Эх-ма, что твои годы? Пойдем-ка, дружок...
- Куды? - спрашиваю, не отрываюсь.
- Путь на Кудыкину гору покажу, крезь мертвое время.
Затем мы шли в ванную. Михей включал холодную воду, умывался, утирался краем рубашки. Набирал ванну горячей воды, воду прокрашивал в синий. Раздевался донага, не стесняясь меня, последними - снимал часы с руки и передавал их мне:
- Побереги-ко тебе подарочек, дружок...
Опускался на дно, долго смотрел, как вода журчит, набираясь, а потом - закрывал глаза, исчезал под водой - только локти да колени торчали. Даже пузырей воздушных не было - Михей пояснял, что он, дескать, кислородом, который в воде, дышит. А вода спадала с тела, так же медленно, как доселе набиралась. А я смотрел, как он освобождается. Распахивал глаза он неожиданно, резко и только тогда, когда воды в ванне уже не оставалось. Зрачки расширенные, очи безумные, но счастьем так и светятся - точно любимую увидал. И улыбка по губам блаженная. Потом, попервах, забирал часы, надевал, стучал по ним пальцем и ворчал досадливо, что распустилось совсем мертвое время, хоть наперво сплетай.
А однажды часы не забрал, оделся наскоро, побрился, берет лихо нацепил на мокрую голову, вышел из дому, аккурат к переезду и бросил себя.
Под электричку до станции Монино.
А часы остановились. И я у тела остановился. И электричка.
Потом были допросы, дознания, подписка о невыезде и оказалось, что Михея-то Михаилом Аркадьевичем звали. Фамилия - Горин.
Ему было 42, холост, из родственников - мать в далеком селе.
А часы мне потом вернули: в бумагах Михеевых запись нашли о том, что, дескать, когда не станет тов. Горина - часы вручить в разбитости и остановленности собственноручно мне.
Брались их мне починить, да не сложилось. Видать и впрямь заговоренные.
После я жил, словно из сна удрал. Маялся, мятежился, на Урал ездил. Михей попервах ко мне во сны приходил, потом перестал. А, спустя год-два, я эту практику нашел: от руки запись на черновом листочке, пополам сложенном да в книге оставленном. Не верю, что случайно.
Прости, Михей, так и не научился. Моторошно.
Память тела. Я напряжен и расслаблен одночасно. Вот, начинается. Когда вода сбывает, хочется вырваться из-под, жадно глотать воздух, но я вытягиваю губы трубочкой и дышу, не обнажая лба. Вода ласкает нос, пальцы, губы, щеки, виски. Дрожь по телу. Я снова могу дышать и отпускаю зажатые крылья носа. Вода стекает по телу, я отпускаю себя. Пальцы дрожат и от того, под водой, мне слышится стук колес: чу-у-тк-тк-к-т... электричка в Монино. Я распахиваю глаза и впериваюсь взглядом в потолок. Вижу зеркало и в нем - сдвинувшееся на секунду мертвое время. Бьет дрожь. Сажусь, включаю воду снова: громче, громче. Через семь минут мимо дома проносится электричка.
Надеваю часы, наскоро бреюсь, одеваюсь. Иду на кухню проявлять снимки.
Сердце стучит гулко, глухо, нервно.
Пью чай, сушу снимки, жду завтра.
Михей на фотографии щурится смешливо, стучит пальцем по циферблату, дескать, поторопись...
...дружок.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=274955
рубрика: Проза, Езотерична лирика
дата поступления 13.08.2011
Інакше, як Горем його й зовсім не називали, навіть вдома. І не тому, що він був малим вередливім шкодником, що з раннього ранку століття аж по самий його переднічний хвостик мав снагу щось утнути, десь накапостити й комусь завдати як не лиха, то співрозмірного собі лишенятка. Горем його називали на честь батька-Горинича, діда-Горинича, прадіда-Горинича, та пра-пра-діда, котрий, як не дивно, теж носив це славне чи то ім'я, чи прізвисько. А Горь був ще малий: ну що там казковому змієві якихось триста рочків? Мале-еча, куди йому хоча б Горинем зватись, що вже про Горинича мовити?
- Підростеш, - казала мати, - ще й не такого наслухаєшся. Радій ото, поки Горь.
Горь був слухняним змієм і радів. Файно, скажу вам, радів, ажно підлісок полум'ям трескотів-заходився од дитячої радості. Й аби ж то тільки він...
Братиків і сестричок у Горя не було, проте було три голови. Як водиться, між собою вони періодично гризлися, сварилися, ділилися одна з одною цукерками та цікавими думками. Від останніх, до речі, Горь щонайбільше і потерпав. Спробуй тут відмов у шкоді, коли тебе у три голоси вмовляють. Але річ не про шкоду, зовсім ні, річ про те, що братиків-сестричок у Горя не було, сусідів - теж (хто ж ото піде у сусіди до Змія Горинича та його Зміївни? Хіба що нащадки Дива, але ж де їх напастись, кожному Гориничу у сусіди?), а грати сам-з-собою Горь все зовсім занудився. Погодьтесь, не так весело триста років бути наодинці із собою, хай навіть ти й трьоголовий нащадок Змія Горинича і вмієш ліси підпалювати, щоб погиготіть з гори, спозираючи.
Ото й Горь коли-не-коли сумував, що нема з ким гратись.
Одного разу, як раз, коли хвостик третього Гориного століття завернувсь аж до дев'яностого року, малий знай собі вирішив, що вже достатньо дорослий, щоб світ подивитись, себе показати, на обкладинку збірки казок втрапить. Погомонів сам із собою, поміркував та й полетів геть із домівки.
Шлях у "ой, не знаю, куди, але гарно ж!" виявився довгий та складний. Але хіба ж підлітка складнощами зупиниш? А ви ото спробуйте, вам аргументують: "та що! Але цікаво ж! Я сам! Я зможу" - й далі собі набиватимуть синці на лобі, не слухаючи підказок (їх у он-лайн іграх вимикають, що там про життя казати), бо самостійно - то модно й круто. Як у фільмах. От і Горь не зупинився, й тим паче додому не повернув. Хоча останнє, чесно кажучи, трапилось не з-за відчуття самості(йоності), а з-за банального "заблукав, блін". Доречі, про млинці. Їсти хотілось, а готувати Горь не вмів. Бо нащо? Мама ж нагодують. А мама лишилась дома. Діле-ема. На голодний шлунок голови сварились між собою, Горь ще більше плутав між небесно-сторінкових доріг, навіть раз чи два боляче вдаривсь у палітурку, десь заплутавсь у цупкій нитці, яку, недовго вагаючись, від щирої Гориньської душі і підпалив. А збірка казок: бемць! - і розсипалась. Й сторінки переплутались на підлозі, така-от халепа трапилась у бібліотеці загальноосвітньої школи номер вісім.
Далі події розвивались аж надто стрімко, як для підлітка, що звик виміряти часопростір у віках та кілометрах:
Ганя, на яку впала книжка, голосно зойкнула і похапцем зібрала розсипані сторінки, геть їх переплутавши. Але не треба її звинувачувати, Ганя тільки-но закінчила перший клас і перейшла у другий, за літо трохи підзабула математику, розгубилась й зовсім розівчилась рахувати до ста. До того ж, книжка вдарила по плечу, а це боляче навіть для дорослого п'ятикласника, що вже казати про дівча, що тільки-но перейшло у другий? Словом, сторінки геть переплутались, а сорок шоста, з Горем, й зовсім відлетіла під стелаж. Через тридцять п'ять хвилин, на перерві, Миколка зазирнув у бібліотеку, бо грав у хованки з Петриком та Іваном. Кращого місця, щоб сховатись, малий у житті б не знайшов, а тут от - така затишна підстелажна ніша! Не надто й довго думаючи, Миколка підліз під полицю й причаївся там. А поки чаївся, гигикав, коли Петрик зазирнув у бібліотеку й Миколу не помітив, - побачив гарнюсю таку сторінку з недопрочитаною казкою й файним малюнком. Підповзши ближче, хлопча знайшло велику літеру після крапки і почало тихенько так, по складах, читати. За цим заняттям його й помітила Варя, що принесла тьоті Ліді, бібліотекарці, збірку дитячих віршів до свят, як і просила Тамара Павлівна, Варьчина вчителька. Миколка перелякавсь, гепнувсь головою, коли різко підхопивсь, почухав потилицю, виліз з-під полиці, прихопивши з собою сторінку, по якій, як ми з вами пам'ятаємо, летів Горь й шугонув геть з бібліотеки. На арифметику.
Й все було б інакше, коли б по дорозі до кабінету Миколка не зупинивсь біля умивальника, щоб набрати в долоні води і оббризкати Настусю, що Миколці дуже подобалась: ще не настільки, щоб за коси смикати, але вже в такій мірі, щоб водою пирскати. Настуся озирнулась, Миколка показав язика й гайнув на урок, звісно ж, зовсім підзабувши про аркуш з книжки, що так і лишивсь на краєчку умивальника. До речі, вимкнуть воду Миколка теж підзабув, тож сторінка поступово наливалася вологою, ставала важче, сповзала по білому керамічному боці раковини, аж до решітки, крізь яку просочувалась у труби вода...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=272367
рубрика: Проза, Казки, дитячі вірші
дата поступления 28.07.2011
дихання, розіп'яте на стінах
промінням сонячним
чи, ба! місячним,
золотаво-осіннім цього літа
що надто схоже на квітень 1986,
що без вістку згинув
і ось відшукавсь, промінням сонячним зринув
на стінах міста навічно-тіней,
захитавсь на гойдалках синіх
як метерлінкове щастя чи навіть дитячі мрії
у згублений квітень замість каміння кинуті
затавровані в не-житті
на березі Прип'яті
мені було шість
я й досі блукаю там, де загубив свій м'ячик
шукаю дівча, що у квітні заходилось плачем
бо атом спалив її платтячко
й червоногарячі бантики
у золотавім волосі,
схожім на осінь
я досі шугаю тіні
замість птахів
бо того квітневого ранку
я залишивсь без тіла
як і вони
диханням розіп'явсь по стінах
між дітьми загубленних тіней
від гарячого спалаху
закарбувавсь у пам'яті
маминій
і, кажуть (я чув у вітрах!) -
у всенародній
колись не-сьогодні,
а в чітко означену дату
а зараз мені вже час
шукати оте дівча
казати йому і собі: нумо, не плач
і мовчати, що нас нема
і гайсати по мертвих вітах
й по сірим стінам
по шибкам віконним
радіаційним фоном.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=272078
рубрика: Поезія, Міська (урбаністична) поезія
дата поступления 26.07.2011
добрая сказка полынно горчит на губах. И вроде-бы вовсе не ложь, но
что-то не так, в этом мире определенно что-то не так и так не впервой
но мир лишь смеется в ответ и шепчет мне в губы, мол все хорошо,
мой самозваный Будда.
мне кажется, мир - наркоман и чуток подсел на людей, как я на ветра,
лелеет нежданную хворь и ждет, как Ассоль, чужие, но алых тонов паруса
и женщину в маске: тушью слова по фаянсу и занавешены все зеркала
в пост-ожидании чуда.
мне кажется, мир позабыл о себе, целиком потерялся в ней, растворился,
как все, позабывшие жить, как потерявшие лица, как Нэнси и Саймон Ричи,
мир, право же, как подросток совсем! мол умирать вдвоем - романтично
погибших вдвоем не забудут.
мир отрицает причастность к себе, и себя к ней, изменяет с ее подругой -
отдается войне, сегодня встречается с ней, лю-бит жестко, жестоко и грубо
вся посуда давно пластиковая и та, в маске, разбивает фаянс вместо блюдца
на счастье, как верят люди.
мир приходит домой, встречается взглядом, тонет в ее глазах васильковых
шепчет "люблю", глупый мальчишка, пропахший полынью, ветрами и кровью
отрезает фалангу пальца: три дня у зимнего февраля, расцветает весною
...и вроде-бы вовсе не ложь, но.
Но майские маки пахнут войной ведь.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=269156
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 08.07.2011
я вспоминаю твои глаза, они цвета неба и летнего зноя
и чего-то еще, звериного, хищного - да, нет - не злого
не отравленного любовью и ею - не просветленного
я вспоминаю твой крик, так плачут чайки теряя свою
добычу в пенах синего моря, так говорят "люблю"
(перед тем, как порезать вены), так уходят в бою...
я вспоминаю тебя: тебе навеки десять-двенадцать
скуластый, вихрастый мальчонка, тебе бы играть и играться
(только винтовка в руках - непридуманно-настоящая
ты не читал Метерлинка и никогда не знал
что война привлекает ворон, а не птицу счастья)
я вспоминаю, такое забыть слишком поздно и сложно
пью мятный чай, пальцами шрамов касаюсь, нет, не на коже
а на душе. На часах без 15 шесть утра, надо быть с собою построже
и не вспоминать. И болью на смену погоды не отзываться
и на могиле твоей повторять: "ну один то из нас остался, братец,
а значит, сердце мое неживое, жизнь продолжается"
*
занавес в воспоминаниях.
тишина за опущенным занавесом
ребенок моей души со взрослым ее
во Вьетнам заигрались.
Один из них (с голубыми глазами) -
на-мерт-во.
*
А второй наживо,
который с янтарными.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=267900
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 30.06.2011
дожди опечалены вымышленными именами
и почти не пр(о)идуманными воспоминаниями,
вышиты снами, пальцами выпотрошены
губами обласканы
до самого дна выпиты небесами, вычитаны построчно
нарисованы надвечерьем, стерты в безмолвие ночью
и по асфальту азбукой морзе: точками-прочерками
по холсту красками
расскажи не-сказку мне? В душу шепотом выдыши,
выплети нитями, венами, каппилярами, нет, не спеши
ме-еедленно, вдумчиво, искренне, искрами
рассвет всполошив
и более не кричи, сердцем под пулями неба - нет,
не стучи, я прошу тебя, не стучи, хотя бы несколько "здесь"
мой ангел, дождями вырожденный, каплями выбитый на стене
или это расстрел?
так непривычно-тихо в этот дождливый и серый июль
и воздух пропахся сталью-грозой, и, нет... я совсем не сержусь
и не молюсь совсем, только пальцами простынь крепче
поцелуями абрис скул очерчивая
*
|в святом письме не отмечены
ангелы цвета пуль
и вкуса пороха, запаха пламени
Бог отказался от комментариев,
но по слухам:
дело не в грешных душах
и это не апокалипсис
просто дожди опечалены
теми, на фотографиях распечатанных
сердце выключившими воспоминаниями|
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=267865
рубрика: Поезія, Городская (урбанистическая) поезия
дата поступления 30.06.2011
шут не играет в карты, но туз то всегда в рукаве
непременно козырный, однажды отставший от колоды карточной
в свиту пиковому, как в рабство, отданный, спутником обозначенный
в его "никогда", "никому", "ни за чем" и "нигде"
шут не играет в карты, нет, и туз поистерся,
поистрепался, по-непонятности спрятанный в памяти за ненадобностью
туз вечереет, седеет, как рукописи сожженные и слова недосказанные
шут в Бога иного верует и свою почитает Троицу
шут не богат теперь, но и не беден и не блукав
тузу неуютно, ведь у шута перебиты все пальцы, дробно, до самых плеч
а шут продолжает смеяться, в цветастый кутаться шарф и совсем себя не беречь
и не умея, по сути, летать, шут продолжает шагать со скал
шут не играет в карты, он нынче играет в жизнь
люди разбиты на масти, разложены на пасьянсы, по времени колесом
слоняются и с пути сбиваются, и охотно склоняются (пред) шутом
на дательный и винительный падежи
шут не играет в карты, в сетевой паутине он коротает свой век
линии на чужих ладонях мелом читаются по асфальту и отражаются в лужах
все кукловоды - куколки сами, и шут среди них, на нитях, и так же смеется беззвучно
нет, разумеется, нет, он не намного сильнее, не так то и лучше
давно не играет в карты, но туз то всегда в рукаве.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=265806
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 19.06.2011
- это ли преступление? - улыбаться весело, змеистым чеширом скалиться в зеркало
и провоцировать взглядом на "лезвием и по венам", виртуально, в "реале" нет времени
пропущенных - семь. Непрочитанных писем - две тысячи сорок три. И в кошельке не разменяна
тысяча на "покурить" и на "выпить немного, чтобы тебя - два в глазах, да, 18 есть...
чего-нибудь крепкого мне"
ох черт, если бы можно только: алкоголем забыться, напиться, чтобы имя твое не помнить
и в квипе писать с ошибками: орфографическими, грамматическими, пунктуационными
не жизненными, нет, пожалуйста, без трагизма, без перехода на личности, без проводов на перроне
и на колени не падать, и не шептать никаких "люблю" вослед уходящему поезду
...получится, может быть
молиться по-своему, с Господом говорить по закрытой линии за каплей-другой не то вечности,
не то алкоголя. Рассказывать об учебе, о Машке, которая дура, о том, что с кем-то поссоришься
еще не сейчас, но в обозримом будущем, и ни словом, ни нотой, ни шепотом "где же ты?"
ничем не сказать, о том, что год назад, сто или даже вчера - влюбишься, но сердцем от бога не скроешься
даже когда у(с)покоишься
да, целоваться с кем-то, взапой, взахлеб, неудержимо, болезненно, в стены вжимаясь, полувлюбленностью
страстью в вены ширяясь, падая-падая-падая в глаза напротив, в них от инъекции "люб" тоже зрачки расширяются
за руки цепко, дыхание к черту, прохожие: смотрят пусть, смотрят, себя вспоминают, вслух говоря "ненормальные"
выключен телефон, или разбит о стену - нет никакой разницы, когда так ласкает, так дразнится, рисует стонами
гимн обреченности
чертово сердце, ты почему "по умолчанию" полигамно? перепрошить, настроить на обезличивание
и не-стра-да-ть, не срываться в другой конец города из-за одной смс, не-с-то-бой засыпать ночами
не оставлять на память, стирать фотографии, аудио и текстовые файлы, и не делать вид, по-настоящему не печалиться
в будущее не заглядывать, и не реветь в подушку, не плевать в душу и если платить за что - то по чеку наличными
что же так хочется удавиться то?
через несколько лет сметать пыль с замков, подбирать пароли-ключи, открывать давно позабытые двери
ладонями по стеклу, взглядами - по ночному городу, собою - по сердцу, стирая и шрамы, и ложь, и ошибки
солнцем чертить "люблю", улыбаться свободно, спокойно, открыто, вдруг оказаться рядом, лечь на твои колени
пальцами по плечу, и взглядом по взгляду, все рассказать, проговорить вслух, имена обозначить в титрах...
...это ли преступление?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=264831
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 13.06.2011
- ну здравствуй. Ты как? Плачешь?
- салют. Нет, что-то не плачется.
И, нет. Влюбляться не хочется,
Равно как трахаться.
Работа. Учеба. Все так же живые письма
нет, не по венам бритвой, да, по бумаге Паркером
хистори? Да на диске. На DVD, там еще много места
чистого
не запятнанного тобой, не расписанного маркером
как кожа однажды
в среду, может быть - в пятницу
ла-асково
как наждачкой
и не надейся, мне хорошо живется,
тепло, летне-весенне-солнечно
я знаю, ты не со зла, тебе просто хотелось запомниться
быть в избранном, а не гостьей
прости
да, я знаю, это совсем не просто
но ты прости, полно плохое помнить
мне нынче свободно, очень
крылым живется проще
и на оттенок счастливее
и на мелодию ярче...
хэй...
ты что...
...плачешь?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=262964
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 02.06.2011
будь проще, ma poupée, дыши воздухом, а не мной, говори прозой
иначе мы слишком вдвоем по весне, иначе - мы беспредельно похожи
вот только в твоих привычках курить, а в моих - зажигать звезды
может сыграем на жизнь? Не в карты, не в кости, во взрослость...
кричи, проклинай, но держись.
будь откровеннее, детка, рисуя по венам узоры, целуясь со смертью в ванной
"клуб 27" приглашает в себя молодых, свободных от душ и изысканно пьяных
не сохранивших себя для других, всех нас, капитанов дальнего плавания
которые по судьбе, по душе, по губам - не поцелуем, нет! свободою сердце вспарывали
чтобы и временем не зашить.
будь ярче, чтобы сгореть дотла, небо окрасив рассветно, земли не коснувшись
но за руку с тишиной, по мостовым, по годам, не кошачьей поступью, а каблучной
чтоб что не шаг - то в кровь, отпечатком, оттиском на века: "клуб 27" приглашает лучших
способных играть, привычных курить, отдавать навсегда бестелесную душу
2в1: не забыть, но, увы - не вернуть.
будь проще, ma poupée, отражай себя в зеркалах, танцуй на холодном стекле забытья,
по поцелуям читай, как по линиям на ладонях, не на твоих, но твоего бытия
и все, что вернулось, возьми, вместо змеи - к груди, чтобы пригреть и разделить на два
и снова дышать, и даже курить, отдаваться мне в звезды, чтобы после - сгорать
в моем поцелуе, в словах:
- ma poupée, будь...?
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=262503
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 30.05.2011
мы сидим, пьем чай, водку мешая с соком, в ветер вплетая звезды
говорим ни о чем, меньше спрашиваем, больше - пьем,
смотрим в глаза, расправляем крылья, выходим в окно
или курить на балкон, мысли рисуя в стихотворения или прозу,
что кому более по душе.
пахнет полынью, весенним тленом и нашими не рассказанными несогласиями:
сердце молчит, мол нельзя ведь так, разум смеется
разум и вправду давно дурак (это все водка с соком),
душа наблюдает за нами со стороны и на стороне приторговывает акциями
контрольный пакет на любовь вновь у нее.
а мы все спорим о том, кто прав, кто не прав, кто первый сказал "не слабо",
а кто поддался на провокацию, на поцелуй подтолкнул
и кому потом волком - да выть на седую луну
играть в "никуда", доставать револьвер, шесть пуль в барабан и только одну в висок
которой из них повезет?
мы снова ругаемся. Сердце смеется: "да брось! Брось, говорю! Не касайся губ
и пальцами строк, и ладонями плеч, и телом - тела,
проснись, черт возьми, вот что ты как мертвый, на самом деле?"
разум и вправду мертв, а душа вытирает следы с курка словом коротким "люб"
на "лю" не хватает алого из виска.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=261753
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 26.05.2011
лис сидит на крыльце, на самом верху рыжей ветки
московского метрополитена
предельно серые души
предельно серые стены
ничем не лучше
но лис сидит на крыльце, а не спит в клетке
не курит в окно, не режет вены, не глотает таблетки
и не возвращается в детство
даже на день
лис читает вчерашний вечер, рисует затейливые обманы
крапленые карты по судьбе раскладывает
и ни к чему-ни к кому себя не привязывает
не обязывает
крыльями в небесах не наказывает
сидит, да, и штопает раны
и края рваные
наивно порезанных в теплой ванной
нитей-вен
(разумеется, не своих)
лис молчит на ее "потом", не целует ни в губы, ни в сердце
читает Диккенса
солнце рисует на теплом асфальте
изодранными в кровь пальцами
так получается ярче
иначе и смысла нет
в этой-чужой весне
лис не спит уже третий день, лис не спешит в свой лес
не потому что наскучило жить,
просто лис сидит на крыльце
рыжесть средь серых стен
чуть-чуть не такой, как все.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=261741
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 26.05.2011
мне все еще по губам: полынно, картинно, картонно
маленькая ma poupée*, акварелью брошенная на полотнах
и мною на простынях...
как ты там, как?
все ли спокойно в твоих глазах, все ли записи с комментариями,
все ли праведники на небесах, все ли грешники обезглавлены?
радостно ли теперь,
тепло ли тебе?
так ли нужна печаль, если бокал до дна и на душе печать,
сертификат: "не любит, не помнит, не знает и не умеет прощать"?
кто-то ведь будет рад,
поцеловать опять...
рисуешь мой взгляд, пишешь бинарные письма и виртуальную жизнь
это уже не смешно, это банально, это - немного лишнее, но скажи:
умеешь ли ты молчать,
когда ты совсем одна?
не поцелуй совсем, не перспектива - плен, и череда измен
ладонью наотмашь - след, криком прогонишь прочь, мимо холодных стен
я улыбнусь в ответ, не отпущу - предам
ma poupée, пойми...
...мне все еще по губам.
*фр. "моя куколка"
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=261177
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 23.05.2011
пальцами по безумию, безумие лицом по асфальту,
разбивая до крови, рассветно-туманно-зыбкой, смешанной с ветром
теплой, как руки твои, сочной, как поцелуи твои - недосказанно терпкой
не предающей меня, как умельца - крапленые карты.
а ты не смотри, падай, падай
ликами-масками разбивайся
непревзойденный в танце
мой неприкаянный агнец
мое не рожденное ладо
губами по венам, венами росчерк по светлой коже,
палитра проста: черный и белый, сепия, чай, печаль, чуть прохладное лезвие бритвы
время - в века, река в берега, рука - по губам, губы по строкам предгрешной молитвы
цветок эдельвейса, окрашенный выкриком "Боже!"
падай, падай, но не смотри
на смятые шелк-простыни
в белом, как соль, и в крови
и тела змеиный изгиб
вместо ступеней вниз
*
и кто же теперь чей приз,
my sweet prince?..
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=260849
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 21.05.2011
где-то на перекрестье: мир старый, мир новый, мир прежний
и я-или-нет - переделанный, перестроенный, передуманный
не-потерявшийся ни во времени, ни в отчаянии, ни в безмятежности
псевдо-лопнувшими и (нет!) не скрипичными струнами
словно бы здесь: сделал шаг, покачнулся, намеренно оступился
падение - повод летать, не больше, не меньше и не оправдание
я передумал, знаешь? Мечты не умрут, даже однажды сбывшиеся
и мертвые, те, что "когда то давно" - тоже вернутся в сознание
я порепетирую мне отведенную роль небожителя, а ты посмотри
как умело я строю судьбы, как точно и прочно чиню миры
не жадничай больше, mon cher, отпусти, занавес опусти титрами:
без моего имени, я - анонимный бог, слишком живой внутри
*
все. Пора. Заметки не на полях, нет, осс, вне игры
*
на пороге сидя, завязывая шнурки и на них - узелки на память:
чтобы после, куртку и сумку снимая со старой вешалки,
сунуть в руки сертификат на счастье, улыбнуться на равных
по губам - поцелуем и не-прошептать "люблю". For you, special.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=259182
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 12.05.2011
апостол Петр улыбается: добро пожаловать в рай
сегодня дресс-код отменен, не действует фейс-контроль
нет запретов на яблоки, сны, и даже (!) на алкоголь
одна только просьба (он говорит) официантам - на чай
душу не оставляй, лучше уж медяки
(их непременно отсыплют на сдачу или на счастье
аккурат после обзорной экскурсии и визита к Пастырю
воскресшему (любим мы тоже так):
"вопреки"
не "за")
Лилит беседует с Евой, одетой только в тень древа
и как ожерельем или колье - украшенной Змеем
сплетенным из веры-неверия в единое и неделимое целое.
Он - из горячих мужчин, но однажды - устал сочинять грехи
и теперь только спит убаюканный правдой про жизнь
(ему снится, что он снова ангел,
и каждая ночь любви, и то, как он не ползет - летит!
нет... падает вниз, и не видно ни зги
Адам и Ева прикрывают свой стыд,
он - красной лентой скользит
по венам Земли.
У него сегодня новое имя, его называют СПИД.
Но мы ведь знаем, он ангел
который спит
на обнаженной груди
Евы? Лилит?)
апостолы заняты: каждый - собой, и только Иуда - Христом
последний опять говорит: "не сержусь, не вспоминай о былом"
Иуда в белом, рыжие пряди подернуты сединой
губы обветрены не-поцелуем: "ты сегодня побудешь со мной?"
он вопрошает об этом уже которую вечность
(оббивает пороги, пишет просьбы во все инстанции
переписать Евангелия, выписать санкцию,
на главную роль утвердить иного - предателем
а его, Симеонова сына, высадить на ближайшей из станций
к дому психотерапевта, у которого наблюдается
Христос утешает: еще чуток потерпи
я ведь тебя люблю, а значит - ты не сломаешься
Иуда вздыхает, но соглашается
!что только не сделаешь ради любви!)
словом, добро пожаловать в рай, сегодня - день открытых дверей,
для праведников, грешников и представителей не-христианских религий
у древа познания дегустация яблок и (для алкоголиков) - сидра
сегодня проходит акция: "все - для людей".
Дети смеются, играют, катаются по траве, гладят диких зверей,
великий каменщик* улыбается и раздает инструкции,
ангелы (warning! NC) наслаждаются проституцией
сегодня - похожие на людей - по повадкам,
а по крыльям - на птиц или фей
Змий спит на груди у Евы и снится ему,
что Бог одинаково любит своих детей,
а, значит, простит, что сегодня Лукавый не с ним,
а с ней.
((с)...она выпускает змей)
А Бог обнимает Ницше за плечи
и безмятежно, в вечность,
негромко, смеясь:
- Ты был прав, герр Фридрих, умер я, нет меня
нет - меня.
*намек на имя Кифа (камень), данное Петру Христом
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=258782
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 10.05.2011
- Глупая, - шепчу, прижимая к себе, глажу по волосам, а она только всхлипывает, подгадывая ритм биения моего сердца, всхлипывает, шмыгает носом, поднимает на меня заплаканные глаза, синие-синие, как юношеские мечты, смотрит, долго, вдумчиво-доверчиво, кусает припухшие губы и так и не спрашивает: ни главного, ни второстепенного. Слова лишние, когда я вот так вот стою, обнимаю, путаю светлые пряди и уже полчаса не курю.
- Глупая. - Наконец кивает, отстраняется и идет в ванную - приводить себя в порядок.
Ленка. Глупая. Ленка...
Повторяю ее имя, и оно звучит пусто, как капли по асфальту. Сигареты. Курю.
Ленке 17, у нее будет ребенок. Мой?
Возможно. Курю.
Мы не встречаемся, спим вместе. "Дружеский секс?", - как-то шутила-серьезничала Ленка, скользя пальцами по моей груди, лаская, спускаясь ниже, хрупкой, почти детской ладошкой накрывая пах, лукаво глядя на меня снизу вверх, провокационно-порочно. Белокурый дьяволёнок. А я был рад соблазняться: красивая девка, свободная, смелая, дерзкая - ты бы отказал? Да и знал я ее с сопливства: вместе в козаков-разбойников играли, учились в школе, тискались в подъезде... "Почему нет?" - думал,заваливая Ленку на софу, сдергивая короткие шортики, задирая топ, - "не серьезно ведь. Не-любовь."
Осень. Первокурсная. Безрассудная.
А кленовые листья падали на паркетный пол, смятые простыни, обнаженные тела и капельки секса, шуршали под ногами и оттеночно пахли кофе.
Курю. Ленка приносит чай и бутерброды. Уже не ревет. Залетела. С кем не бывает.
У нее будет ребенок.
Возможно. Мой.
И глаза будут синие-синие, как мечты.
- Глупая, - шепчу, - а Ленка не слышит:
- Лёшкой назову.
Киваю. Курю. На душе дымно.
Не серьезно ведь. Не-любовь.
***
Молчу, прижимая к себе, глажу по волосам, а она только всхлипывает, подгадывая ритм биения моего сердца, всхлипывает, шмыгает носом, поднимает на меня заплаканные глаза, серые-серые, как дым моих сигарет, смотрит, долго и больно, кусает припухшие губы и так и не спрашивает: ни главного, ни второстепенного. Слова лишние, когда я вот так вот стою, обнимаю, путаю светлые пряди и уже полчаса не курю. Я - пальцами по щеке. А щеки сухие. Слез не осталось. Всю синеву из глаз - выплакала.
Отстраняется:
- Глупая, - падает дождем на асфальт. Заламывает пальцы. Всхлипывает. Кусает губы.
Не смотрит. А я не отвожу взгляда.
Белоснежность пропитана кровью. Мертвый комочек плоти, запеленаный, крошечный.
Сколачиваю фанерный гробик, опускаю туда холодное не рожденное тельце. Пальцы дрожат.
- Лёшка.
Хрипло. Курю.
И кажется, вот сейчас - выдохнет, закричит...
...и глаза будут синие-синие, как мечты.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=258499
рубрика: Проза, Очерк
дата поступления 09.05.2011
Я буду живым, даже если не сложится "вечность"
Из придуманных кем-то (кубической формы) льдин.
Я буду живым и, пожалуй, немного беспечным,
Буду радугой - в серо-пустынные долгие дни.
Я не верю, что будет весна, - я помню об этом,
Просто знаю, как тысячи прочих священных истин.
И одна из них (предрешено) - мы встретимся летом,
Чтобы снова гулять по волнам, по снам и по жизни.
Пройдут тысячи тысяч веков, а, может быть, более,
Но два ветра всегда будут слышать дыханье: твое и мое.
Твой - горячий и жаркий, и южный, мой - северный
И мятежный, свободный, рисующий наше "вдвоем".
А сейчас - прочитай до конца, улыбнись, поверив,
Прошепчи мое имя: ведь стекла ветрам - не преграда.
Видишь: тени сплетаются в Тень, змеятся по стенам?
Я приду, я коснусь поцелуем губ, я (чувствуешь?) рядом.
Ночь подходит к утру, мне пора уходить, но - не бойся,
Не грусти, мое чудо: ведь ночами сменяются дни.
Просто помни - вернусь. Просто жди, мое солнце,
Просто знай, что люблю. А значит - я буду живым.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=257233
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 02.05.2011
Приходит. Не ждет. Не смотрит в окно,
Почти не мечтает о трепетном солнце.
Я называю ее - Весной,
Люди зовут ее - Осень.
Она улыбается. Кутает плечи в шарф,
Тонкий, раскрашенный алым и желтым.
Я знаю, она покупает март
У блеклого неба за злотый.
Она вышивает весну уже тысячи тысяч лет
Разноцветными нитями снов и желаний.
Она любит кофе и дым сигарет,
И тонкую мятную тень обещаний.
Она прячет в душе огонь, а в глазах - льдины,
Она любит гулять по дождям и по нотам.
Я знаю ее. Я сочинил ее имя,
А люди... зовут ее - Осень.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=257230
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 02.05.2011
мир, как и люди в нем, до терпкого на губах неизменен,
верности предпочитает измены и маргинальные настроения
первый из декадентов, священное порожденье не правил, но хаоса
уникальный концлагерь из "я"-личностей-умниц-красавиц,
живущих не правильно, но, без сомнения, строго по правилам
(в последней редакции смерть на бессмертие еще не исправлена,
но она старается. Вам не кажется: в союзе жизни и смерти так мало
традиционно принятой в отношениях гетеросексуальности?..)
мир неизменен, на косые строчки, словно тетрадка, мной разлинеен
буквами поразмечен, не отбечен, с божественным планом не сверен
но я знаю, Господь нас любит, и даже меня. А кто любит - тот верит
на слово, на умение, на талант и (что главное!) даже на чувство меры
(я никуда не спешу, начинаю, порой, последним, заканчиваю - первым
все любят играть на гитаре, в себя, в других, а я просто - на нервах
натягивая как струны, чутко касаясь, ла-аасково, я в целом - мальчишка скверный
ведь душу выгуливаю не пафосно по осколкам, а скромно - по скверу)
мне говорят: смеешься, Джокер, судьбы тасуешь как карты, раскладываешь веером
вечно б тебе "не как все", а для кого, нам скажи, строился жизни конвеер?
для кого, чертёнок, рисовались графики, диаграммы, четкие схемы
о правилах и законах, о том, как должно быть в рамках всеобщей системы
ты, говорят, несомненно личность, как и каждый диод в микросхеме
я улыбаюсь чеширски, головой киваю, ни у кого не вызывает сомнений:
Джокер все понял и принял, проникся, исправился, взял принципы с полки и цели
Видишь, фигура в углу взгляд смеющийся прячет (не шибко то тщательно) в тени?
Что уж мне говорить: мир, как и люди в нем, до терпкого на губах - неизменен.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=256953
рубрика: Поезія, Философская лирика
дата поступления 30.04.2011
все хорошо, только весна хуевая нынче, да, все дело в ней
она значится в планах и вписана даже такою в итоговый счет
и не важно, кто потерял, кто нашел, кто врагов, кто друзей
кто себя, оступившись, обрезав крыла, (не)нажав на курок...
это просто мартовский снег и апрельский дождь, ты поверь
скользкие грани зеркал и сто отражений в случайных осколках
порезаться столь же легко, как и бескровно - выйти за дверь
и задержаться за ней: не на выдох и вдох, а надолго...
цветы осыпаются майскими днями на мысли и действия
за спиною тепло: от сожженных мостов и звездных огней
и улыбка рассыпана крошивом по-после приветствия:
- все хорошо, только весна хуевая нынче, да, все дело в ней...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=256677
рубрика: Поезія, Городская (урбанистическая) поезия
дата поступления 29.04.2011
*спасибо пану Желязны и его "Хроникам"
через тысячи тысяч рождений
ступая по отражениям
след в след
не-путями к Амберу
путаясь в себе и во времени
забывая о том, кем не был
превращаясь
в феникса или в пепел
серый-серый
с пламенем
по прописным истинам
и зачеркнутым искажениям
выживший
перепрятавший память
и кровь перекрасивший в алый
не рожденный
для старости
и смертью не купленный
ни куклой не ставший,
ни кукольником
в карты играющим
оставшийся не наблюдателем
но - знающим
тайны каждой из граней
капли
упавшей в мета-пространство
с края кофейной чашки
замершей в камне
одинокой серьги янтарной.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=256441
рубрика: Поезія, Езотерична лирика
дата поступления 27.04.2011
а душа моя - хороша, чертовка, к жизни весьма приспособлена
есть-пить-спать, равно как совестным быть не просит,
держится выгодно, с достоинством, пусть и чуток обособленно
но душа-то ведь роду женского, девушек красит скромность.
не тревожит ее печаль, не мятежит, не рвет кошачьими коготочками
на мелкие части, на полосочки, на параллели и вертикали
не членит ее страх и сомнение на точки и запятые, и многоточия
на восклицания, и вопросы, и прочие знаки препинания.
мне с такой душой хоть в огонь, хоть в воду, хоть в чужую душу
погостить, наследить, нагадить, оставить добрую память
впрочем, что с душою, что без - кто же в нынешнем веке-то пустит
в нашем веке на душу чуток наплевать, в 21 решают money.
да, душа моя хороша, всеми гранями и оттенками, неприхотлива
и все чувства хранит, и эмоции дарит (бесплатно! новая акция!)
не по Богу живет, не по дьяволу, а по заповеди про счастливость
не стремится кому-то годить или гадить, не ведется на провокации
все в душе моей хорошо, согласитесь, друзья, душа - высший сорт,
душа, господа и дамы, просто отличная: никаких изъянов, ничего лишнего
нет, не надо вопросов с галерки, мол зачем я такую в товаро-то-оборот...
никакого обмана: всё в душе моей хорошо... всё, кроме наличия...
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=251115
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 01.04.2011
по тишине. Ступаем по тишине, смотрим в глаза другим
книги читаем в метро, на остановках и в мировой сети
мы так одиноки, как звезды: будто бы рядом, но только
если смотреть с Земли.
по тишине. Играем, словно по нотам, играем, нет, не живем
играем, играемся раем, ранами новыми-старыми или душой
или словами, чтобы до крови, до крыши, до крика "не трогай!"
чтобы до "падать вниз".
по тишине. Пишем надрывно, по строчкам, до точки, до-после
и неисправленных запятых, и прочерков, и тому подобного-прочего
вслух вычитываем, проговариваем мысль до последнего слога
не веря в себя, но... веруя в Бога.
по тишине. Касаемся губ через тысячи километров, желаем счастья
роняем небрежно слезы и рядом стоящие "прощай"-"здравствуй"
и забываем, у жизни есть жизнь, только жизнь, без эпилога
только одна глава. Бесконечно долгая.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=251113
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 01.04.2011
однажды - не по сети
off-line. Читай между строк
черт возьми, вслух читай!
Не молчи...
прошу тебя, не молчи...
на телефонный звонок
на тихое "я люблю"
на нашу-чужую весну
всё, потолок.
всё ок.
Стоп.
Ты только не плачь...
я тоже не стану, я сильный
я пахну полынью
как волки - стаей
вранье, что они одиночки
люди волков не знают
не потеряю тебя
и сам
... не потеряюсь.
В тебе.
спросишь "зачем"?
или поймешь без слов?!
это, сука, любовь
как по стеклу босиком
только не больно
светло
светло и спокойно
с душой и теплом
с тобой
за тысячи километров
за "долго ждать"
пусть против отец и мать
ты знаешь
на все плевать
ты знаешь
да.
я просто люблю
тебя...
...не по сети. Off-line.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=250712
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 30.03.2011
тише, тише. Спокойные сказки не для тебя, малыш
не о тебе, мой друг, не по зубам, мой пожалуй-враг
и ни монеты личного, ни слова лишнего, все просто так
так нежно и хрупко, так неспокойно, как только лишь
ты - спишь...
ближе, ближе. Холодные пальцы не по губам тебе,
не по зубам судьбе сердце из крошек зеркальных
право, mon cher, не нужно ни слез мне твоих, ни печали
только улыбка и снова шаги - не ко мне, а за дверь
всех моих вер...
ярче, ярче. Солнце слепит если не слеп, и сжигает крылья
но мы не умели летать, разве что только с крыш
и вниз, и под капли дождя, под крик "не молчи, прошу, не молчи!"
и пепел ментоловых сигарет, пахнущий солью и пылью
не прожитой были...
жестче, жестче. Чтоб не обмануться лаской и нежностью,
чтобы не слышать слов, только себя, только в избранном
и не играть в любовь, не баловаться вместо игрушек искренностью
быть буддой-который-курит и жить в безмятежности
наперегонки с вечностью...
злее, злее. Как ветер осенний в окно, как кленовые листья
на самый порог, по душе, по свечным огаркам и сколам
смерть - последний экзамен для допуска в рай, а мы еще в школе
неприкаянно рядом, не позволено и так не правильно близкие
телом, душой, мыслями..
верю, верю. Спокойные сказки не для тебя, малыш,
не о тебе, мой друг, не по зубам, мой пожалуй-враг
и к черту, ты знаешь, твой-мой недосказанный страх
я не жалею, так нужно, так - разошлись-не сошлись пути
ты только не плачь...
...спи, я прошу тебя... вечно и сладко спи.
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=250540
рубрика: Поезія, Посвящение
дата поступления 30.03.2011
каждый.человек.нуждается.в.личном.пространстве
Окна распахнуты настежь. Улицы. Пока еще полупустые. У девчонки волосы цвета золы и крови. Во взгляде плещется без[раз]личная ненависть. Она знает права и законы. Ее младшему брату страшно и он попросту прячется в шкаф, отдав предпочтение Теням, а не смерти.
Ей что-то кричат перед каждым выстрелом. Она - устала кричать. Крик бесполезен, когда всем всё равно. Сегодня она - такая, как все. Рука не устает стрелять - сегодня у девочки день рождения.
Так много незваных гостей, так много мертвых людей. Кровь на полу, на распахнутых окнах, на стенах. Черное солнце, черные двери. Нет, ей уже поздно - к психиатру. Они смеялись, они никогда не воспринимали ее всерьез. Они смеялись даже сегодня, за минуту до первой смерти. Теперь им совсем не смешно, теперь им - привычно "уже всё равно", выстрелы - точно в цель.
Она плачет, тушь расчленяет лицо. Ей не страшно, не больно, ей, как и им, уже всё равно. Она выходит в окно: от запаха страха трудно дышать.
Брат не верит, что она разбивается насмерть: уё кто-то успел поймать. он не выходит из шкафа, ему страшно смотреть на смерть. Запах крови клонит ко сну.
Взломавшие дверь будут в шоке, родители будут в трансе. На окне больничной камеры, за решеткой (из, нет, не света - металла), налысо стриженная девочка будет писать неровные, разделенные точками (или прутьями) буквы: в слова и слоги, потом - в строки, по дыханию - пальцами:
"каж.дый.че.ло.век.нуж.да.ет.ся.в.лич.ном.прос.транс.тве"
адрес: https://www.poetryclub.com.ua/getpoem.php?id=248544
рубрика: Проза, Посвящение
дата поступления 21.03.2011