***
1.
Ерофей брёл своим лесом.
Он знал, сейчас зацветает мох.
Но когда он встретил мормонов,
его вопрос был невежливо прост:
- Скажи, постоянный свидетель
загробной стороны луны,
зачем мне весна, если
есть вера в «СЛОЖНЫЯ СЕМЯ СВОЙИ»?
- И как отыскать Звезду
в Церкви Незримой Совести,
если порвана цепь
со страхом невидимой скорости?
И ещё. Иногда мне снится,
что мы отстали от стаи.
Вот только в какую сторону
откроется нам едва ли.
- Да и… Вот моё тело,
и где, ты, видишь цветы,
когда сквозь рваное небо
все во́роны ждут войны?
В ответ Джон открывал страницу,
где меж строк спали мёртвые птицы.
Ему внушили, что они спаслись,
чему он свято поверил,
хотя многие просто спили́сь.
Тут вдруг от дуба отделился Иван,
раскрыл ладони и засунул их по колени в букварь.
Он был грибов комиссар,
потому рассуждал, как царь:
- Мы сами себе поможем,
если отстав от времени,
ввернём себя в быстрые дни
и окажемся в нужном стремени.
У тех птиц расцветать стали лица
и появились на крыльях листья.
Они вспомнили как костры,
превращали их пепел в цветы.
Иван вкусил кожу дуба и льда,
испил грибов отвар самовар,
весь натёрся цветами мха,
и хотя до Весны оставалось три века
и ещё целых полдня,
он, жёлудем дуба став,
зимовать ушёл в Землю-Мать.
После встал Ерофей на пень,
и услышали времени духи:
- быть можэ я воздуха царь,
а может земли стоп-кран,
и всё же дайте мне примерно 100 грамм
я расскажу вам песню:
- Когда мы строили храм,
у всех была радость вместе.
- И оставался лишь купол пуст,
а может быть просто чист,
и все, кто строил, пришли,
не пришёл лишь один атеист.
И каждый с собой принёс
учебник геометрии пятого класса,
но купол был один,
а страниц в учебнике была масса.
Там были звезда и крест.
Была пирамида от МИДа.
И сердце, живое из морга,
за речкой убитого толь Бомжа, то ли Бога.
А Некто без лица предлагал
чёрный квадрат с той стороны зеркал.
Но во́рона радовало одно,
и даже совсем не то,
что куполом стало дно
их помыслов чистых родство.
А ведь шло всё «АТ ЧИСТАГА СЕРЦА»,
но видать была в нём тайная дверца.
Ничего не принёс атеист.
Быть может был он «не свят и не чист».
Быть может почти коммунист,
но только не банный лист.
Да и не был он жадный и злой,
он двоечник был простой,
и не учился в той школе, в которой
делят жизнь на своё и чужое.
Любил он молча смотреть в окно.
Шёл прямой репортаж: - Кино.
В главной роли без каскадёров
снялось стильное сильное море.
Оно не строило храм,
и не тащило туда свой срам.
Было оно одно:
волны, глубины и дно.
Время во́ром прошло,
Хоть и взяло оно лишь своё.
И до сих пор этот храм там,
вот только кладбище по сторонам.
И есть на могилах кресты,
призмы, звёзды и прямые углы.
Вот только во́рону всё равно
с чьих могил воровать зерно.
Ерофей спустился на землю с пня,
вынул с гипноза мормона
и ушёл на закат смотреть,
как солнце начнёт зеленеть.
P.Skazka
Теперь, когда все ушли,
и время открыло двери,
из жёлудя вышли Те,
не создающие тени.
Те несколько странных людей
с остатками сложной памяти
в матрице будущих снов,
и со взглядом простецкой радости.
Вслед на чёрном коне влетела
с берёзовым знаменем леди,
с мирскою гликухою Ле́ля.
Она была в нужном стремени
и с дыркою в месте темени.
Откуда они и зачем
знало только их имя,
но в рулетку им выпала честь
не открывать своё имя.
В Дупло Дуба они положили
двенадцать яиц простых
с тех миров, в коих Мысль царила,
от Играющих Временем Птиц.
Им миссией было дано
новое сеять зерно.
Рано иль поздно, но
прорасти ему здесь суждено.
В Корни Дуба, из неба растущего,
яйцо с золота, вечно живущего,
с мыслью чистой она возложила,
но ключ от тайной двери проглотила.
2.
Тут Джон, Ерофей и Иван
сказали сразу и вместе,
хоть несколько и невпопад,
но их поняло Время,
глазящее сквозь Звездопад:
- Что где-то между Ничтожностью Веры
и Верой в Ничто,
мы станем Кольцом Ладоней,
а впрочем…
лишь может быть только Собою?
***
2003.2008.
ID:
88459
Рубрика: Поезія, Вірші, що не увійшли до рубрики
дата надходження: 11.08.2008 21:42:26
© дата внесення змiн: 11.08.2008 21:42:26
автор: Евгенийй
Вкажіть причину вашої скарги
|
