Над утлой колыскою – темные зори.
«Прочь, прочь подите, уроки-призоры!
Чиста яко млеко младенца душа,
Убойтесь же свяченого ножа!»
А тени водили танцы под стрихой,
В оконце открытое кликали лихо,
Ерошился, глядя на их хоровод,
черный (но с белыми лапами) кот.
Что чуял он, старый лукавый гуляка,
в завертях пепельного полумрака?
Когда, под полуночи жаркой одежей
Смежились сонные мамины вежды?
Той ночью, что днесь уже так далека,
Чья к детскому лбу прикасалась рука?
Года – но, надломленная, не срослась,
спорынь – и ни мед, и ни ласки не в сласть.
В домашней тиши и в далеком пути
Не спит мерзкий червь, хладный житель груди.
Под сердцем, разбухший за множество лет,
Сосет изуроченного кровь и свет.
